– Что?! – В один голос воскликнули Стюарт, Амелия и Лючия.
И даже бесстрастный Бентон, похожий на каменного сфинкса, уставился на Шарлотту в изумлении.
– Пьетро подделывал произведения искусства, – проговорила Шарлотта, в изнеможении опустившись на пол. Окинув взглядом холл, она добавила: – Да-да, все это – подделки. Поэтому не стоит обращаться с этими вещами так, словно они – бесценные произведения искусства.
– Вы уверены? – спросил Стюарт. – Откуда вы знаете?
– Пьетро сам признался.
Каждая из этих подделок напоминала Шарлотте о тех годах ее жизни, когда она чувствовала себя одинокой и несчастной. Прошлой ночью Стюарт все верно о ней сказал: Пьетро использовал ее для воплощения своих извращенных фантазий. В благодарность он щедро одаривал свою жену, и Шарлотта жила в роскоши. Но жизнь, которую она вела, должна была прежде всего приносить удовольствие Пьетро, а не ей. Только теперь, после того как Стюарт открыл ей глаза, Шарлотта поняла, как одинока она была в Италии.
И ее больше не заботила репутация Пьетро. Гордясь своим мастерством, он взял с жены клятву, что она будет хранить его тайну. Покойный муж Шарлотты не видел ничего зазорного в том, что обманывал людей, выдавая свои подделки за подлинные произведения искусства. Он позволял людям думать, что его коллекция представляет истинную ценность. Вероятно, Пьетро завещал жене свою коллекцию лишь для того, чтобы никто не узнал его тайну и не обвинил его в подлоге. В благодарность за то, что Пьетро когда-то помог ей, Шарлотта долго молчала, но теперь ей казалось, что в молчании уже не было смысла.
– Что за черт? – проворчал раздосадованный Стюарт, роняя на пол металлический прут. – Неужели это – подделка?
Шарлотта кивнула:
– Да, все.
– Наверняка это не так, графиня, – возразила Амелия, прижимая к груди небольшой мраморный бюст. – Боже мой, как все это красиво!
Шарлотта грустно улыбнулась:
– Пьетро, бесспорно, был очень одарен, однако ему не хватало воображения. Изучая искусство, студенты подражают великим мастерам, делая копии их произведений. А Пьетро, набив на этом руку, так и не смог остановиться. Не поднялся в своем даровании выше этого. Он желал владеть многими красивыми вещами, но не мог – из-за их цены или из-за того, что они хранились в музеях и частных коллекциях. И тогда он делал их копии – для собственного удовольствия. – Шарлотта указала на Меркурия: – Эта вещь была одной из самых любимых у моего мужа. Он держал ее у себя в спальне.
Стюарт нахмурился и склонился над ящиком, чтобы получше рассмотреть статую. Это было изваяние молодого человека с арфой. В одной руке он держал арфу, а другой – перебирал струны. Голову, увенчанную лавровым венком, он наклонил к инструменту, но его взгляд был обращен на окружающих, и хитрая улыбка застыла на его губах.
– Никогда бы не подумала, что это все – не подлинники, – проговорила миссис Дрейк. – Зачем ваш супруг этим занимался? А эта статуя – она замечательная!
Шарлотта указала на руку Меркурия:
– Вот только левая рука длиннее правой. А нога неважно отделана. И лира – слишком мала по размеру.
Лючия бросила перо.
– Господи! Старый прохвост! А он преподносил мне так много вещей в подарок!
Шарлотта пожала плечами.
– Скажи спасибо, что он не продал тебе ни одной своей работы.
– Значит, вы все это время знали, что грабитель не найдет ничего ценного? – Стюарт еще больше помрачнел. – Вор то и дело влезал в ваш дом, но вы ничего не предпринимали. О чем вы думали, Шарлотта? Что, по-вашему, мог искать злоумышленник?
– Понятия не имею! Я полагала, что он ищет что-то… очень небольшое. Какую-то вещь, которую можно унести из дома без труда, например блюдо из золота или инкрустированную драгоценными камнями шкатулку. А большая часть этих вещей… Просто невозможно незаметно пронести по улице статую Меркурия – даже если бы она была подлинная.
Стюарт по-прежнему хмурился.
– Но вы ужасно рисковали, Шарлотта.
– Не думаю. – Она покачала головой. – Пока вы случайно не наткнулись на грабителя, он не делал ничего такого, что могло бы угрожать нашей жизни и безопасности.
И все же Шарлотта чувствовала себя виноватой, из-за того, что поначалу не придавала значения тайным посещениям их дома каким-то неизвестным. Ведь незнакомец в конце концов похитил ее племянницу. И если она сейчас не сможет найти то, что требовалось этому человеку, то, возможно, никогда больше не увидит Сьюзен.
– И что же мы теперь будем со всем этим делать? – спросил Стюарт. – Если вы утверждаете, что все эти предметы искусства – фальшивые, как же мы будем вести переговоры с похитителем?
– Стюарт, отдай это на оценку, дорогой, – проворковала Амелия. Она по-прежнему прижимала к груди полюбившийся ей бюст Купидона. – Будем надеяться, что хоть что-то из этой массы вещей окажется не подделкой.
– Не окажется, – заявила Шарлотта.
Поднявшись на ноги, она вытащила из ящика статую, недостатки которой только что описала, и, поморщившись, швырнула ее на пол. Статуя с грохотом разбилась, и голова римского бога раскололась надвое – одна половина, покатившись по полу, угодила в солому, а другая осталась лежать возле лестницы.
Стюарт хотел пристыдить Шарлотту, но передумал и лишь вздохнул.
– В инвентарной книге будет одним пунктом меньше. – Стюарт наклонился, чтобы поднять обезглавленного Меркурия. Еще раз взглянув на статую, он пробормотал: – А она оказывается пустая внутри…
– Наверное, Пьетро решил сэкономить на мраморе, – с презрением заметила Лючия. – Уважающий себя скульптор так не поступит.
– По-моему, это весьма символично. – Стюарт отодвинул испорченную статую к стене, чтобы она не мешала, и с усмешкой добавил: – Пустоголовый бог, изготовленный скульптором-мошенником.
В этот момент от шеи статуи откололся кусок мрамора. Стюарт замер в изумлении.
– Шарлотта, посмотрите… – пробормотал он.
– В чем дело? – Шарлотта взглянула на Стюарта, потом подошла к статуе и заглянула внутрь.
Как сказал Стюарт, она и в самом деле была полой внутри, Однако было ясно: полость внутри фигуры была сделана намеренно. Края полости были гладкими и ровными – кто-то специально проделал отверстие, которое проходило по центру статуи. Шарлотта пригляделась повнимательнее:
– Ой… Там что-то лежит!
Послышались возгласы удивления, и все тотчас же окружили статую, чтобы тоже заглянуть внутрь. Стюарт осторожно вынул из статуи плотно свернутый свиток – пожелтевший от времени. Листок был изрядно помят, а края его – потрепаны.
– Не знаете, что это? – Стюарт вопросительно посмотрел на Шарлотту.
