Во главе процессии блистал на солнце церемониальный крест, как всегда во всех подобных торжественных случаях, новый властелин Максимилиан был одет в герцогские одежды из пурпурного бархата, отороченные мехом горностая. Глядя на него, я спрашивала себя, неужели это мой муж, но, проезжая мимо, он поднял голову, взглянул на окна гостиницы и улыбнулся – его отчужденность пропала; звуки мрачного похоронного марша, гвардейцы с черными перьями на шляпах вместо обычных синих – « ничто не могло сдержать моей радости. Процессия медленно проследовала мимо нас.
– Вон там мой отец, – восхищенно Шептал Дагоберт.
И действительно, это был он, граф Фредерик, в военном мундире, со сверкающими медалями на груди, с черным пером на шлеме.
Он тоже взглянул на наше окно, и мне показалось, надменная улыбка тронула его губы.
Церковная служба казалась детям невыносимо долгой, они беспрестанно вертелись, и Дагоберт пытался спихнуть Фрица с его места, так как считал, что оттуда лучше видно, и он, как старший брат, должен сидеть именно там. Фрау Грабен с присущим ей спокойствием утихомирила спорщиков.
Наконец, служба окончилась. Гроб возложили на лафет для последнего пути к острову. Оркестр заиграл похоронный марш, и лошади, покрытые чепраками из тяжелого черного бархата, в черных плюмажах, покачивая головами, медленно повезли лафет по улицам города. С обеих сторон его сопровождали солдаты.
Люди молча следили за процессией, извивавшейся по улицам и исчезавшей на дороге в лес, к озеру. Когда она вернется в город, с пустым лафетом, без близких родственников покойного, церемониальный крест вновь вернут в церковь и запрячут в подземную часовню.
Дагоберт объявил о своем желании поехать на остров посетить могилу матери.
– Ты же знаешь, – сказала фрау Грабен, – что сегодня никого не пустят на остров. – Если вы будете хорошо себя вести, я возьму вас посмотреть могилу герцога.
– Когда? – хотел знать Дагоберт.
– Не сегодня. Сегодня – день похорон.
– Когда мой отец умрет, его похороны будут еще лучше! – сказал Дагоберт.
– Боже мой, как можно говорить такое.
– Я не хочу его смерти, – сконфузился Дагоберт, – просто я хотел, чтобы у него были похороны получше.
– Лучше герцогских не бывает, – сказал Фриц.
– Нет, могут быть, – настаивал Дагоберт.
– Хватит болтать о похоронах, а то некоторых не возьмут смотреть могилу герцога.
Эти слова слегка утихомирили мальчиков.
Я предложила игру в загадки, и, мы играли в нее без особого успеха, пока церемониальный крест не водворили на прежнее место и толпы стали расходиться.
Фрау Грабен рассчитывала вскоре тронуться в обратный путь, но, спустившись в маленький зал гостиницы, мы обнаружили, что поторопились. Людей на площади было еще так много, что даже пробиться через толпу не представляло возможности.
– Пойдемте к конюшне, – сказала фрау Грабен. – Ко времени нашего отъезда толпа рассосется.
Дагоберт выскользнул со двора гостиницы посмотреть на площадь, и я, беспокоясь за него после того случая в лесу, пошла за ним, чтобы позвать его вернуться.
Тут я увидела сержанта Франка. Он держал Дагоберта за руку и подзывал меня к себе.
Я вышла за ворота.
Сержант Франк щелкнул каблуками и поклонился.
– Пока еще очень многолюдно, – объяснил он. – Еще минут десять, и народу станет меньше. Вам следует быть поосторожней. В такой толпе запросто очистят карманы. Нищие и воришки со всей округи сошлись сюда. Для них сегодня – знаменательный день.
Подошла фрау Грабен.
Сержант снова щелкнул каблуками и поклонился.
– Я как раз рассказываю фройляйн, что лучше подождать несколько минут. А почему бы вам не зайти к нам повидать Гретхен и детишек? Она будет очень вам рада.
Фрау Грабен сочла эту мысль превосходной и пожалела, что не захватила с собой бутылку обещанного ликера.
– Пустяки. Она обрадуется вам пуще всех ликеров Рохенштейна.
– Не думаю, что это вежливо по отношению к моему ликеру, – улыбнулась фрау Грабен.
– Ликер ликером, но вам это должно очень льстить, – вмешалась я.
Сержант Франк проложил нам дорогу через толпу, и мы, покинув главную площадь, вышли на маленькую улочку, выглядевшую очаровательно из-за цветочных ящиков на подоконниках и напоминавшую уютный дворик.
Фрау Грабен рассказала мне, что у женатых гвардейцев есть дома на небольших участках, вроде этих, по всему городу; холостые же солдаты живут в казармах рядом с замком.
Дверь одного из домиков была открыта, с улицы можно было сразу попасть в жилую комнату. Там на полу сидели двое детей: старший, примерно шести лет, что-то рисовал; а младший, лет четырех, играл в кубики.
– К тебе гости, Гретхен, – сказал сержант, – а я обратно на службу. Вы сами представите даму, фрау Грабен.
– Доверьтесь мне, – ответила фрау Грабен. Она добавила что-то, но я не слушала ее: я глядела с тупым изумлением на Гретхен Франк, мгновенно узнав ее. Передо мною стояла Гретхен Шварц, которую я встретила в клинике перед родами, тогда эта девушка была на грани отчаяния мне и мне сказали, что она умерла при родах.
Она поклонилась мне, и я увидела удивленное выражение на ее лице – она узнала меня, так же, как я ее.
Фрау Грабен улыбалась нам. Она внимательно, словно за пауками в банке, следила за выражением наших лиц.
– Ну как себя чувствует новорожденный, а?
– Он спит.
– Я слышала, он весь пошел в отца. Ты не выходила посмотреть на процессию, Гретхен?
– Пришлось присматривать за детьми, – ответила Гретхен, все еще не спуская глаз с меня.
– Ты могла бы присоединиться к нам и посмотреть процессию из окна гостиницы. Места хватило бы всем. Если бы знала, я прихватила бы с собой того ликера. Что с тобой? Ты выглядишь немного...
– Со мной все в порядке, – быстро сказала Гретхен. – Вы – миссис...
– Мисс Трант, – представила меня фрау Грабен.
– Мисс Трант, – ее глаза встретились с моими. – Не хотите чего-нибудь выпить?
– Нас угощали вином в гостинице. Может быть, дети хотят чего-нибудь.
– Да, – сказал Дагоберт, – мы хотим.
Пока она ходила за напитками, я решила, что должна поговорить с ней с глазу на глаз.
Вернувшись с подносом, она поставила его на стол и налила нам вина. Передавая мне стакан, она внимательно посмотрела на меня. В ее взгляде я прочла, что она узнала меня, но воздерживается от признания, не зная моей реакции.
Детям принесли сладкую воду и пирожные со специями. Дагоберт рассказывал детям о его похищении бандитами и о том, как он расправился с ними.
Дети внимательно слушали его рассказ о приключениях в лесу.
– На нем была моя волшебная шляпа, и он потерял ее, – сказал Фриц.
