– Сэр, это знамя отличается своим более светлым оттенком оттого, которое имели наши посетители, – проговорил Рэб. – И даже отсюда заметно, что лев на этом как будто собирается лечь, в то время как у наших гостей лев был с высоко задранными лапами.
– Вручите мне вымпел, Рэб, – сказал Саймон. – А сами отступите к остальным.
– Но, лэрд...
– Сделайте, как я вам велел, Рэб, – спокойно произнес Саймон.
Когда он медленно стал спускаться по крутому склону, внизу закричали:
– Там, смотрите! Это могут быть те самые проклятые разбойники! Цельтесь в них, ребята!
Игнорируя эти крики, Саймон поддерживал неспешный темп.
Когда мужчина в шлеме, поведение которого, равно как и легкая броня, говорили о его благородном происхождении, схватил флаг Перси, вскочил на лошадь и поехал один навстречу Саймону, Саймон взял узды в ту руку, в которой держал собственное знамя, а другой снял шлем с головы. Наблюдая, как остальные люди Перси разбирают оружие и бегут к лошадям, он почувствовал, что внизу живота собирается страх, и задался вопросом, а не был ли он проклятым дураком.
– Граница находится уже вон там, миледи, за этими двумя холмами, – сказал Ходж грубо. – И я думаю, что мы не должны пересекать ее.
– Позвольте, – начал было Уилли, останавливаясь, но громила нахмурился на него.
– Не глупите, Ходж, – сказала Сибилла с улыбкой понимания, – мы заехали настолько далеко, что лорд будет разъярен в любом случае, независимо от того, что мы сделаем. Но это очень странно, я признаю. Зачем кому-то ночевать в Элайшоу, говоря, что он приехал из Англии, если он возвращается в Англию?
– Я это отлично понимаю, миледи, но это все домыслы, и цели мы их все же не знаем.
– Если лорд поехал в западню, то мы должны выяснить, как далеко он добрался и сколько людей напало на него.
Ходж не стал спорить, оставив ее наедине со своими мыслями, которые были весьма тревожными. Сейчас не только Саймон находился в опасности, но и Кит, и замок тоже.
Она знала, что подвергает свою жизнь опасности, пересекая границу Англии, но в то же время очень надеялась, что вряд ли кто-то из англичан захочет навредить женщине, едущей под охраной двух вооруженных мужчин, равно как и посчитать ее угрозой перемирию. Она подумала с улыбкой, что для нее безопаснее встретиться с англичанином, чем со своим мужем.
Ее тревога за Саймона росла с каждой милей.
Мысль, что кто-то может убить его прежде, чем она увидит его снова, ужасала ее.
– Поверить только, я влюбилась в этого высокомерного мужчину!
– Что вы говорите, миледи? – поинтересовался Ходж. – Прошу прощения, но я тщательно исследовал следы впереди и поэтому не вполне вас расслышал.
– А что с этими следами? – спросила она, не имея никакого желания повторять ему то, что она только что подумала.
– Я вижу, что те наездники остановились здесь и ожидали некоторое время, – сказал он. – Посмотрите, как земля изрыта копытами.
– Но они поехали...
– Да, вон на тот склон, – согласился он, указывая на соседний холм.
– Тогда мы должны поспешить туда же, – сказала она, пробуя проигнорировать ту волну беспокойства, которая пронеслась по ней, и стараясь собраться с духом.
Солнце нещадно слепило глаза, и все же она смогла рассмотреть с гребня холма, что в низине, по другую его сторону, было много вооруженных мужчин, над которыми развевалось знамя Перси. Следом она заметила одиноко едущего к ним всадника под знаменем Мюрреев, позади которого двигалась группа всадников. А примерно с половину мили на запад, в густом лесу, который был не виден для мужчин в низине, она увидела выстроенные и готовые к бою отряды.
– Ходж, они собираются напасть на него, как мы и боялись! – воскликнула она, – Уилли, дунь в свой рожок, как будто мы армия короля!
Уилли кивнул и приложил мундштук рожка к губам.
Саймон наблюдал за человеком, который ехал к нему, и только когда тот приблизился и снял шлем с головы, показывая пожилое лицо, взъерошенные волосы и седые бакенбарды, Саймон смог немного расслабиться. Он потянул на себя поводья, останавливая лошадь, и стал поджидать пожилого человека, позволяя тому самому установить расстояние между ними. Тот также остановился.
– Представьтесь, сэр, – проговорил мужчина.
– Саймон Мюррей Элайшоу, сэр. А вы – Сесил Перси из Дур-Хилла?
– Да, это я, хотя, признаю, я удивлен, как вы сумели меня узнать. Ведь если вы действительно Саймон Мюррей, то вы не видели меня в течение почти десятилетия.
– Нет, сэр, я вас не узнал, – сказал Саймон, ослабляя поводья и позволяя лошади сделать шаг вперед. Заметив, как напрягся его собеседник, он спокойно добавил: – В последний раз мы виделись в Алнике, когда между нашими странами установилось короткое перемирие, и моя мать была со мной. А вы имеете сильное сходство с ней.
Сесил Перси подъехал ближе, но его строгий взгляд не изменился.
– Кем же, черт возьми, вы являетесь, кузен, что совершаете набеги на честных английских землевладельцев?
– О нет, сэр, этот башмак вы должны примерить на другую ногу, – сказал Саймон. – Мои люди тоже сильно пострадали с тех пор, как снег начал таять, и мы, в свою очередь, подозреваем английских разбойников, Перси.
– Тогда мы должны поговорить. Но если это не вы совершаете все эти набеги, то почему вы здесь ездите?
– Потому что хочу узнать, отчего вы удостоили Элайшоу таким поспешным визитом вчера вечером.
Выше них на холме заиграл рожок, как звучал всегда у короля Стюарта во время вступления в бой.
Выхватив рожок из рук Уилли, взбешенный Ходж закричал:
– Нет, вы полный дурак!
– Но он должен спугнуть тех злодеев, Ходж, – возразила Сибилла.
– А теперь, чтоб вас всех, смотрите вон туда!
Сибилла проследила за его пристальным взглядом и увидела, что вместо того, чтобы броситься наутек, всадники в большом количестве стали появлялись из леса на западе. Признав большое красное сердце на знамени Дугласа, она с облегчением подумала о том, что помощь все же пришла, но, повернувшись к Ходжу, не заметила на его мрачном лице никакой радости.
– Помилуйте, но Дуглас не смог бы получить мое сообщение так быстро! – воскликнула она. – Наверное, он думает, что Саймон сговаривается с Перси!
Наклоняясь вперед, она ударила шпорами лошадь и, не думая о своей безопасности, понеслась вниз с холма, наперерез приближающейся армии. Когда она поняла, что им будет тяжело управиться с ее гонкой, а также что ее длинный плащ может скрывать ее пол, она сбросила его назад и рванула сетку с волос, позволяя своим длинным локонам свободно колыхаться на ветру за ее спиной.
