Джулиана моргнула. Айан действительно это сказал? Айан? И он не шутил? Она была потрясена. Он наконец действительно понял, что ей не нравится, когда на нее давят? Что она не собирается выходить замуж за человека, которому не может доверять?
Отрывочные воспоминания о его нежных прикосновениях, озорной улыбке, о горе нижних юбок, которую он прислал ей, кукле, которую он купил для своей кузины, терзали ее. Несмотря на его недостатки, он был хорошим человеком и еще лучшим другом…
Вздор! Не может быть, чтобы она скучала по нему. Ради всего святого, он еще не покинул ее дом. К тому же она не позволит этим неразумным чувствам влиять на себя.
Отец снова что-то громко ответил, и, черт возьми, она не смогла разобрать ни слова. Почему он не мог пойти ей навстречу и начать кричать, как всегда делал в подобных случаях?
Подкравшись ближе к двери гостиной, она снова услышала, как Айан взревел:
– Все не так просто!
Следующий звук – насмешливое фырканье – издал ее отец.
– Конечно, просто, Акстон. Ты просто вел себя недостаточно властно с этой глупой девчонкой. Десять тысяч фунтов слишком слабый стимул для тебя, чтобы быть поизобретательнее в своих ухаживаниях? Уж конечно, ты можешь добиться ее руки за такие деньги.
Потрясение, словно ледяная волна, захлестнуло Джулиану. В ушах у нее зашумело. Кровь отхлынула от лица. Хлопая глазами, не в силах вымолвить ни слова, леди Арчер уставилась на закрытые белые двери, слыша шаркающие шаги Айана за дверью. Тем не менее, она почти ничего не понимала.
Десять тысяч фунтов, чтобы он женился на ней. Она прерывисто вздохнула.
Джулиана без труда поверила, что отец сделал такое ужасное предложение. Вопрос был – когда? Айан согласился на эту дьявольскую сделку до того, как она вышла замуж за Джеффри? Джеффри хотел жениться на ней только из-за денег отца. Почему бы и Айану не хотеть того же?
Какое-то время Джулиана думала, что Айан действительно любит ее, пусть в своей властной манере. Неужели он ухаживал за ней из любви к деньгам, а не к ней?
У нее не было доказательств этого, но у нее также не было доказательств обратного.
Она чувствовала, что ее буквально трясет от ярости. Боже, эта парочка мерзавцев заслуживала хорошей взбучки – и всех лезвий в доме. Она потянулась к дверям, собираясь распахнуть их.
Резкие слова отца остановили ее.
– Ты что, лишился разума? Подумай обо всем, что ты потеряешь, помимо моих десяти тысяч.
– Проклятие, вы думаете, я не знаю? – прорычал Айан. Но лорд Браунли не слушал.
– Не забывай, что тот племенной жеребец, которого ты так упорно стремился купить, уплывет из твоих рук. Как ты планируешь заняться коневодством без него, а? Пройдут годы, прежде чем ты сможешь построить дом на своей земле, если вообще его построишь. И нельзя не считаться с твоим отцом…
Бесцветным, упавшим голосом Айан ответил:
– Я прекрасно помню, что он собирается лишить меня наследства, если мне не удастся найти невесту за неделю.
От новой вспышки гнева и потрясения ей на миг показалось, что земля уходит у нее из-под ног. Айан потеряет наследство, если ему не удастся жениться? Было ли это вкупе с отцовским возмутительным предложением десяти тысяч причиной, по которой Акстон приехал в Индию почти в ту же минуту, как узнал о смерти Джеффри?
Вероятно, да. Джулиана чувствовала себя одураченной. Айан на каждом шагу убеждал ее поверить, что он любит ее и что ему не нужна другая невеста.
Конечно, ему не нужна другая невеста. Немногие могли похвастаться таким большим состоянием.
– Поверьте, я прекрасно знаю, что произойдет, если я не женюсь в течение недели. Я собирался сегодня нанести визит лорду Карлтону. Его юная кузина из Йоркшира ищет мужа. Несомненно, мой отец охотно раскошелится, чтобы она согласилась на поспешную свадьбу.
– Это та маленькая рыжеволосая девчонка? – спросил отец. – Ты действительно хочешь жениться на леди – как ее зовут?
– Я не помню, – расстроено проворчал Айан. – Но я должен либо жениться на ней, либо распрощаться со всем, о чем я когда-либо мечтал.
И чтобы получить Хилфилд-Парк и своего племенного жеребца, он женится на этом наглом бледном создании из Йоркшира? Не раздумывая? Даже не зная ее имени?
Джулиана сглотнула. Отчаяние и гнев боролись за власть над ее чувствами. Своими словами Айан дал понять, что она была всего лишь средством для осуществления его цели. Вероятно, если бы отец другой девушки выложил десять тысяч, чтобы увидеть ее замужем, Айан и ей сделал бы предложение. И она ненавидела его за это. Не только за его ложь и интриги, которые он плел, чтобы добиться своего. Нет, теперь она ненавидела его за все последние дни, когда он называл ее другом и делал все возможное, желая взрастить в ней ложное доверие и подтолкнуть к алтарю, чтобы с полным правом получить деньги отца.
Ее гнев раскалялся, нарастал, пока не достиг предела, вытеснив страдание. Джулиана схватилась за ручку двери и резко дернула ее.
Ворвавшись в комнату, она, чеканя шаг, подошла к ним.
– Вы оба достойны сожаления! – Джулиана обратила пристальный, пылающий яростью взгляд на Айана. – Сколько времени ты изобретал план, как сделать меня своей покорной, ничего не подозревающей невестой?
Айан ничего не ответил. Он просто виновато смотрел на нее, стиснув зубы так сильно, что это, должно быть, причиняло ему боль.
– Сколько? – выкрикнула она.
– Джулиана, я…
Он нахмурился, подбирая слова.
Вероятно, слова, которые помогли бы снова обмануть ее.
– Черт побери! Ты потчевал меня своими лживыми сказками о любви, и я почти поверила им. – Она издала резкий, самоуничижительный смешок. – А теперь выяснилось, что ты совершил все это – приехал в Индию, сделал мне предложение и умолял меня, говорил, что я тебе небезразлична, – из-за грязных денег моего отца. «Мерзавец» слишком мягкое определение для вас, милорд.
– Джулиана, это неправда! – защищаясь, сказал Айан. – Послушай…
Она вытянула вперед руку, желая остановить его.
– Не трать время. Я уверена, что твои уловки в точности похожи на мои представления о них и даже больше.
– Но ты не знаешь, что у меня на сердце, – запротестовал он. – Ты никогда меня не слушала и не верила мне.
– Все твои слова были ложью!
– Проклятие, Джулиана, деньги, которые твой отец предложил мне, ничего не решали. Я в любом случае хотел жениться на тебе. Даже если бы ты пришла ко мне без единого пенни, это не имело бы для меня никакого значения. Я просто хотел видеть тебя своей женой.
Даже сквозь толстую стену гнева его слова тронули ее. Ей было больно слышать, что он продолжает приносить свои набившие оскомину извинения. Как она теперь могла ему доверять? Но ее сердце до боли желало верить каждому его слову.
