– А Дейзи знает, как зовут любовника?
– Она говорит, этого никто не знает. Он приходит и уходит через заднюю дверь, а не через главный вход, и пользуется лестницей для слуг, чтобы не сталкиваться с клиентами. Слугам приказано впускать его в любое время, когда бы он ни пришел.
– И как часто он навешает мадам Феникс?
– Знаете, этот момент тоже показался мне заслуживающим внимания, – оживилась Роберта. – Дейзи говорит, что любовник мадам всегда появляется в борделе почти одновременно с Гастингсом.
– Она смогла этого любовника описать?
– Сказала, что он хорош собой, но у него жестокие глаза. Дейзи его боялась. Что еще? Темные волосы, всегда в плаще.
– Но это описание подходит к любому из тысяч мужчин на улице. Может, она вспомнила еще хоть что-нибудь?
– Ах да! Дейзи сказала, что он носит очень красивый перстень – оникс в золоте.
Луиза едва сдержала восклицание. Вот, значит, как, подумала она и написала в блокноте имя. Куинби.
Луиза спешила на Арден-сквер, пытаясь разобраться в полученной информации. С одной стороны, фактов набралось не много и они не казались особенно важными или несущими какие-то откровения. Да, Куинби оказался любовником мадам Феникс. Ну и что? По словам Дейзи, он начал регулярно посещать «Феникс-Хаус» пару месяцев назад. То есть их связь с мадам Феникс началась еще до того, как Куинби стал телохранителем Гастингса.
И вообще, что странного в любовной связи головореза и хозяйки борделя? Он по-своему весьма хорош собой, если не считать холодных, как у рептилии, глаз. Мадам вполне могла проникнуться к такому мужчине нежными чувствами. Возможно, по характеру и наклонностям они также подходят друг другу.
Дверь дома номер двенадцать распахнулась, прежде чем она успела вставить ключ в замочную скважину.
– Добрый день, миссис Брайс, – приветствовала Луизу миссис Голт. – Буквально несколько минут назад вам принесли еще одно письмо. Я положила его на ваш стол в кабинете.
– Спасибо, миссис Голт.
Луиза развязала ленты и повесила шляпку в прихожей. На ходу снимая перчатки, поспешила в кабинет. На столе лежал белый конверт. Она схватила его, вскрыла и принялась читать послание, написанное аккуратным почерком.
«Я раздобыл для вас Мильтона по разумной цене. Но у меня есть и другой клиент, который жаждет заполучить раритет и, возможно, заплатит больше. Жду до пяти часов вечера сего дня. Если к этому времени я не получу от вас известий, то предложу Мильтона другому покупателю.
С уважением, Дигби».
Черт бы побрал старого скрягу! И ведь нужно же было, чтобы книга попала к Дигби именно сегодня и срок только до пяти часов, а у нее так много дел! Луиза бросила взгляд на часы. Половина пятого. Луиза ужасно устала, по не колебалась ни минуты – она должна вернуть книгу отца! Если выйти из дома немедленно, то к пяти она будет в магазине, заплатит Дигби требуемую сумму или хотя бы часть и сможет вернуться домой к половине шестого. И уж тогда она сядет и напишет письмо Энтони и сообщит ему обо всех недавних открытиях.
Луиза выбежала из кабинета, поспешно натягивая перчатки.
– Миссис Голт!
Экономка появилась на пороге кухни, вытирая руки передником.
– Да, мэм?
– Я опять должна ненадолго уйти. – Луиза уже надевала шляпку. – Записка была от Дигби. Ему удалось раздобыть для меня редкую книгу, которую я так мечтала купить. Я побегу в магазин и вернусь, самое позднее, к половине шестого.
– Хорошо, мэм, только наденьте плащ. Вы же не хотите простудиться.
– Спасибо, вы правы. – Луиза накинула плащ и добавила: – Я ожидаю мистера Столбриджа. Если он придет прежде, чем я вернусь, попросите его подождать, хорошо?
Она схватила муфточку и выпорхнула за дверь.
Луиза открыла дверь книжного магазина Дигби и вошла в полутемное помещение. Внутри не было ни одного покупателя. Сам хозяин не сидел, как обычно, за прилавком. В магазине царила тишина.
– Мистер Дигби? – позвала она, но ответа не услышала. Луиза сделала пару шагов вперед и заметила, что дверь во внутренние помещения закрыта.
Она подождала немножко, не зная, что делать, чтобы не рассердить капризного старика, но Дигби все не появлялся. Время шло, и Луиза решила рискнуть: обошла прилавок и постучала в дверь, ведущую в другие-комнаты.
– Мистер Дигби? Вы здесь? Это миссис Брайс, я пришла за экземпляром Мильтона, который вы мне обещали. Еще нет пяти часов, и если вы уже успели сбыть книгу другому покупателю, я буду очень недовольна!
Из-за закрытой двери не доносилось ни звука. Луиза положила ладонь на ручку и осторожно повернула. Дверь распахнулась, и она оказалась на пороге неосвещенной комнаты, захламленной до крайности. На столе Луиза разглядела ножницы и большой рулон коричневой оберточной бумаги. Все остальное пространство было занято книгами. Они лежали по одной и стопками, а еще имелись коробки с книгами и связки, завернутые в бумагу и перетянутые бечевкой. На столе, на полу, на полках и на стульях – везде, куда ни взгляни – книги, книги и только книги. В комнате было полутемно, и Луиза близоруко всматривалась в этот пыльный и безмолвный полумрак в надежде обнаружить признаки хозяина. До нее донесся не звук – нет, но слабый сладковатый запах, который заставил ее поморщиться.
Она пыталась сообразить, чем же это так мерзко пахнет, и вдруг заметила коричневый ботинок, высовывавшийся из-за большой открытой коробки с книгами. Луиза вытянула шею и поняла, что ботинок прилагается к хозяину, потому что теперь она могла видеть ногу в потрепанной брючине.
– Мистер Дигби! – воскликнула она. – Что случилось?
Встревоженная и полная сочувствия, она вбежала в комнату и пробралась к тому месту, где, вытянувшись в полный рост, лежал на спине хозяин книжного магазина. Луиза застыла, вглядываясь в распростертую на полу фигуру. Глаза мистера Дигби были закрыты, но крови не видно. Должно быть, его свал ил сердечный приступ или удар. Луиза присела на корточки, сняла перчатку и попыталась нащупать пульс. Она испытала огромное облегчение, когда почувствовала под пальцами бьющуюся на шее жилку. Старик был жив! Луиза попыталась развязать галстук, чтобы облегчить ему дыхание.
Сзади скрипнула половая доска. Луиза вздрогнула, но не успела ничего сделать, даже оглянуться не успела. Сильные руки схватили ее и рывком поставили на ноги. Нос и рот накрыл большой кусок пропитанной чем-то ткани. Это могла быть салфетка или мужской носовой платок. Луиза вынуждена была дышать сквозь эту ткань и сразу же поняла, что за запах ощущался в комнате. Хлороформ – мерзкий тяжелый дух проникал ей в ноздри, в горло, наполнял легкие. Дурнота и головокружение накатили темной волной. Луиза попыталась бороться, вырываться, но обнаружила, что руки ее крепко прижаты к телу.
