Гарет внимательно посмотрел на Кларри, лицо которого омрачилось, став не по возрасту серьезным. Однако уже в следующее мгновение юноша решительно вздернул подбородок и, одернув сюртук, заявил:
— Я с вами, милорд Вольф. Едемте, мы должны спасти мою сестру.
* * *
Марселла изо всех сил вцепилась в край сиденья, чтобы не свалиться на пол от ужасной тряски по выбоинам дороги на Сюррей. Она не сомневалась, что только сумма, в значительной степени превышая обычную плату, заставила кучера столь немилосердно гнать лошадей. Тонкая обивка сиденья отнюдь не защищала от толчков, и синяки наверняка уже покрыли всю нижнюю часть ее тела, тем более, что на Марселле было лишь бледно-голубое муслиновое платье и тонкий шерстяной плащ.
Впрочем, несколько синяков ничего не значили в сравнении с той участью, которая, судя по всему, ожидала ее в Шербрук-Холле.
Марселла осторожно взглянула на сидевшего напротив Невилла. Едва они тронулись в путь, куда-то исчез его привычный вид городского щеголя, словно человек сбросил вышедший из моды сюртук. Теперь Невилла окутывал мрачный плащ молчаливости, несмотря на ряд осторожных попыток Марселлы вовлечь своего похитителя в беседу с целью узнать историю его жизни, в которой, несомненно, скрывалась тайна разврата и убийства.
Темно-зеленые глаза Невилла оставались постоянно настороженными, в то время как рука периодически ныряла за отворот сюртука, нащупывая находившийся там пистолет. Он словно ожидал, что Марселла в любой момент может на полном ходу выскочить из кареты.
Мысли о побеге действительно не оставляли Марселлу после выезда из города, но, к сожалению, до сих пор ей не представилось такой возможности. Они сделали лишь одну короткую передышку, чтобы напоить лошадей и дать им отдохнуть. Марселла тут же настояла на посещении туалета. Однако, к ее большой досаде, Невилл последовал вслед за ней к двери этого строения и дождался, пока она не выйдет, поэтому пленница не успела даже перемолвиться с хозяином гостиницы.
Марселла перевела взгляд на запыленное снаружи окно, в котором отражалось только ее расстроенное лицо. До места назначения, судя по всему, оставалось не больше часа езды. Это было очень кстати, потому что небо заволокли серые тучи, и ей меньше всего хотелось оказаться на размытой дождем дороге наедине с дядюшкой-злодеем.
«Вот проклятье», — в сердцах подумала Марселла, откидываясь на спинку сиденья. Внезапно на нее навалились смертельная усталость и изнеможение, и сон показался Марселле единственным — пусть и временным, — привлекательным убежищем. Вряд ли Невилл причинит ей какой-нибудь вред, пока они находятся в пути, решила она, закрывая глаза.
Несмотря на жесткое сиденье и постоянные толчки, Марселла все-таки ухитрилась немного подремать, а когда в следующий раз открыла глаза, темнота уже окутывала окрестности. Не обращая внимания на ноющие мускулы, она с осторожным любопытством выглянула в окно.
Вдали вырисовывалась темная громада дома. Его строгие линии несколько смягчались льющимся из нескольких окон светом, что свидетельствовало о том, что там кто-то есть. Прежде чем ряд вечнозеленых сосен закрыл здание, Марселла успела заметить возвышавшийся среди труб внушительный купол.
— Шербрук-Холл, — пояснил Невилл, прерывая молчание, которое хранил во время поездки.
Мутный желтый свет двух имевшихся внутри кареты ламп выхватил из темноты его лишенное обычной привлекательности лицо. Марселла боязливо посмотрела на своего похитителя, который снова потянулся к борту сюртука.
Карета свернула на посыпанную гравием аллею, которая, закругляясь, вела прямо к дому.
— Шербрук-Холл представляет собой место, которое стоит увидеть хотя бы один раз в жизни. Во всяком случае, так хочется думать нам, Нортрапам, — в тоне светской беседы добавил Невилл. — Какая все-таки жалость, что вы с моим племянником никогда уже не сможете счастливо жить здесь вдвоем.
Сердце Марселлы дрогнуло от страха, когда она поняла, что именно имел в виду этот зловещий человек. Без сомнения, Невилл собирался погубить Гарета, подстроив какой-нибудь несчастный случай, хотя оставалось загадкой, как он надеялся осуществить свой замысел. Ведь тогда ему придется расправиться со свидетелями: с нею и Джессикой. Если, конечно, Невилл не собирался убить их всех троих…
Марселла вдруг ощутила во рту металлический привкус страха. Только сумасшедший мог надеяться безнаказанно осуществить столь безумный план. Впрочем, она уже успела заметить, что Невилл находился явно не в своем уме.
Неожиданно Марселла подумала о том, что Гарет рано или поздно догадается, куда увез ее дядя, и пустится вдогонку. Таким образом она станет виновницей смерти собственного мужа. Что ж, если невозможно предупредить Гарета об угрожающей ему опасности, остается только самой остановить Невилла.
Едва Марселла успела принять столь смелое решение, как карета прекратила свое движение и замерла на месте.
— Наконец-то мы дома, — с преувеличенно усталым видом прошептал Невилл.
Кучер торопливо соскочил с козел и распахнул дверцу экипажа. Специально не замечая протянутой руки и стараясь не обращать внимания на его похотливый взгляд — кто знает, какую непристойную историю сочинил для этого человека Невилл, — Марселла без посторонней помощи вышла из кареты.
Как только Невилл спустился с подножки, в ладонь кучера скользнули еще несколько монет, и экипаж удалился гораздо более размеренно и неторопливо, чем прибыл к месту назначения.
Дернув Марселлу за локоть, Невилл подтолкнул ее к широким гранитным ступеням крыльца, ведущим к парадному входу. За матовыми стеклами тяжелых дверей она, увы, не заметила никакого движения и с опозданием вспомнила, что в это время года слуги в поместье работают только днем. Джессика, очевидно, сейчас одна, а следовательно, совершенно беспомощна.
— Не стоит ее предупреждать, ни к чему хорошему это не приведет, — проговорил Невилл как бы в ответ на невысказанные мысли невестки и достал пистолет. — Будьте уверены, я без колебаний пристрелю Джессику, если это будет необходимо, чтобы добиться от вас понимания.
— Оставьте ее в покое.
Марселла собиралась произнести эти слова твердым голосом, однако они прозвучали с оттенком мольбы, и это заставило ее поморщиться про себя. Невилл, казалось, остался доволен, добившись своего, потому что снова спрятал оружие в карман, затем с непринужденным видом вернувшегося домой человека толкнул незапертую дверь.
Значит, все-таки ждали, знали о приезде, промелькнула у Марселлы отчаянная мысль. Однако холл был пуст, и никто не вышел приветствовать прибывших. Тем не менее кто-то же зажег позолоченные лампы, свет которых разогнал сгустившиеся тени и осветил черно-белые мраморные плиты пола…
