Слова Лоренцо не выходили у Санчии из головы. Но он не прав. Она совсем не хочет, чтобы Лион приближался к ней, и, конечно, то, что она испытывает, не связано с желанием. Наоборот, все это время она старалась забыть Лиона, изгладить из памяти воспоминания о тех удивительных часах, что они провели вместе. И кажется, ей это удалось. Скоро ей будет вообще не важно, обращает он на нее внимание или нет.
Музыканты умолкли, и она с улыбкой повернулась к Бернардо:
– Это великолепно. А теперь не попросить ли их сыграть мореску? Павана уж слишком плавный танец.
Бернардо кивнул и двинулся через зал к музыкантам, сидящим на галерее.
– Постой, – сказал Лион, вдруг оказавшийся рядом с ним. – Потанцуете попозже. Пора садиться за ужин. – Он насмешливо улыбнулся. – Не стоит нарушать порядок праздника, который задумала моя мать. Уверен, что в ее планах – нечто необыкновенное.
Бернардо нахмурился:
– Но ничего не объявлено…
– Сейчас будет. – Лион сделал знак рукой слуге, и тот немедленно ударил в гонг. Он повернулся к Санчии:
– Позволь мне проводить тебя на твое место.
– Она пообещала эту честь мне, мой господин, – быстро сказал Бернардо.
Лион не обратил никакого внимания на его слова, взял Санчию под руку и повел к столу.
– Но господин Андреас, я получил… – Бернардо запнулся, когда Лион, обернувшись, посмотрел на него ледяным взглядом, и уже чуть медленнее закончил:
– Я только думал, что не стоит лишать вашу прелестную жену почетного сопровождения.
– У моей жены есть сопровождающий, а у мадонны Санчии, как вы видите, повреждена рука. – Он повернулся к Санчии, посмотрел на нее сверху вниз и добавил вкрадчиво:
– Как хозяин дома, я чувствую, что мой долг во всем помогать бедняжке.
– Мне не нужна помощь. – Санчия попыталась высвободить руку. – Я научилась справляться со своей неловкостью.
– Видишь, как она протестует? – Лион усмехнулся. – Какая независимая синьора. Она старается, не говоря никому ни слова, побороть свою слабость. Но я и в самом деле не могу позволить ей так затруднять себя.
Он усадил Санчию в кресло за длинным столом и сел рядом, а затем движением руки сделал Бернардо знак удалиться:
– Приятного аппетита, Делла Роза.
Бернардо остановился в нерешительности, затем прошел к дальнему концу стола и сел в кресло.
– Ты зашел слишком далеко, – процедила Санчия сквозь зубы. – Хочешь вызвать скандал? Что подумают остальные гости?
– Что я вежливый хозяин и забочусь о нашей молодой родственнице. Что они еще могут подумать? Бьянка не обращает на меня внимания.
Санчия оглянулась в ту сторону, где Бьянка и Марко увлеченно беседовали, полностью поглощенные друг другом.
– А твоя мать?
Лион посмотрел через стол на Катерину и встретил ее пристальный взгляд легкой улыбкой.
– Она сделает вид, что ничего не заметила, и гости последуют ее примеру. В конце концов, она должна была ожидать чего-нибудь подобного после этой недели. – Он повернулся, опустил руки в чащу с розовой водой, предложенную слугой, и вытер их льняным полотенцем, протянутым другим слугой. – Как и ты, Санчия.
– Я никак не думала… – Санчия оборвала фразу. Под его пристальным взглядом она не могла солгать. Все время, пока длился праздник, ей хотелось, чтобы он подошел к ней, она ждала этого, и ожидание становилось нестерпимым. И все же она пыталась сопротивляться из последних сил. – У меня было так мало времени думать о тебе.
– Потому что ты забавлялась с этим глупым Делла Розой. – Он опустил веки, скрывая опасный блеск глаз, так как в это время подошедший слуга поставил между ними серебряное блюдо с супом. – Ты находишь его приятным?
– Он достаточно красив, – ответила Санчия вызывающе. – И у него приятный голос. Он собирается чуть позже спеть нам что-нибудь.
– Образованный, красивый и талантливый. – Лион рассеянно зачерпнул суп. – И похоже, он совершенно очарован тобой. Скажи мне, тебе нужен муж, Санчия?
– Ты же знаешь, что он никогда не женится на мне.
– Я в этом не уверен. Моя мать была бы рада выдать тебя замуж, я убежден, что она способна выступить в роли свахи и даже пожертвовать кое-какими своими драгоценностями ради такого дела.
Санчия недоверчиво рассмеялась:
– Ты шутишь!
– Нет, но я рад, что эта идея рассмешила тебя. – Он улыбнулся. – Потому что я сомневаюсь, дошел ли бы твой жених живым до часовни.
Она вздохнула и крепче сжала ложку.
– Но если бы он все-таки успел довести тебя до часовни, он стал бы рогоносцем еще до наступления ночи. Поэтому на твоем месте я не стал бы лелеять мысли о замужестве. – Он помолчал. – Ты ничего не ешь. Попробуй хотя бы суп. Это очень вкусно.
Она машинально поднесла ложку ко рту, но не почувствовала вкуса еды.
– Ты молчишь? Отчего же? Ты болтала без умолку с этим надутым петухом.
– Зачем ты делаешь это? – прошептала она. – Зачем тебе надо непременно причинить мне боль?
– А тебе не приходило в голову, что мне тоже может быть больно? – Он говорил тихо, но в голосе его слышалось бешенство. – Не говори мне о боли.
– Ты вынуждаешь меня обратиться к твоей матери.
– Я не вынуждаю. – Его пальцы сжались в кулак. – Было бы большой нелепостью с моей стороны выказывать в обращении с тобой вежливость и воспитанность. Всю свою жизнь я знал только одно: силу и награду, которую приносит сила. С тобой мне захотелось познать другое. Я хотел увидеть, как в тебе пробуждается желание.
Она не знала, что ответить. Чувство вины, страх перед будущим, нежность и властное желание – все это разом нахлынуло на нее. Еле слышно она ответила:
– Опасно питать чувства к тому, кто имеет над тобой власть.
– Но еще более опасно дразнить того, кто имеет над тобой власть. – Он медленно разжал кулак и посмотрел на лежащую на колене руку Санчии. – Как красиво разукрашена твоя повязка. Похоже, что Бьянка позаботилась о ней.
– Да, это сделала она. Взяла палочки из слоновой кости от старого веера и послала Марко к швее за лоскутами бархата, из которого сшито мое платье. А затем завязала маленькие бантики из полосок материи. Она очень добра.
– О да! Они оба очень добры. Доедай суп. Сейчас будет вторая перемена.
– Я доела. – Она молча смотрела, как ловко одни слуги собрали приборы для супа, в то время как другие уже выстроились в зале, держа наготове блюда с разложенными на них кусками мяса.
Перемены следовали одна за другой. Вначале это был жареный кабан, обложенный яблоками и розами, за ним принесли павлина и под конец – башню из пирожных, напоминавшую замок Мандары вместе с его башнями и маленьким садом. Появление этого лакомства встретили оживленными восклицаниями и аплодисментами.
