В комнату постучали.
– Да?
В комнату заглянула леди Фейрборо.
– Миранда, моя дорогая, могу я побеседовать с вами?
– Конечно, входите, пожалуйста.
Графиня вошла, закрыла за собой дверь и направилась к одному из двух каминных кресел, стоявших в эркере. Усевшись, она лукаво улыбнулась.
– О чем вы хотели поговорить? – медленно спросила леди Гаррет.
– Вообще-то мне нечего сказать. – Пожилая женщина помолчала. – Я подумала, что, возможно, вам захочется что-то рассказать.
– Не совсем.
– О, тогда я, пожалуй… – Она устремила на нее долгий взгляд. – Вам следует знать, что я никогда не видела, чтобы мой сын пребывал в таком состоянии из-за женщины…
– Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду. – Миранда не была уверена, что у нее есть желание обсуждать проблемы с Уинфилдом с его матерью.
Брови леди Маргарет приподнялись. Впрочем, похоже, у леди Гаррет нет выбора.
– Я не хотела быть грубой, – пробормотала она.
– Не говорите ерунды! – воскликнула графиня. – При сложившихся обстоятельствах грубость даже необходима. Знаете, она порой может быть весьма действенной.
– Что ж, тогда хорошо. – Миранда расположилась во втором каминном кресле и внимательно посмотрела на леди Фейрборо. – Что, по-вашему, вам известно?
– Вот это разумно. – Графиня усмехнулась. – Я и сама не сыграла бы лучше. – Она на минуту задумалась. – Я не так много знаю, сколько подозреваю. Я не уверена в том, что достаточно осведомлена в подробностях произошедшего между вами и Уинфилдом в Лондоне, но не связано ли это каким-то образом с предложением руки и сердца?
Леди Гаррет кивнула.
– Да, что-то вроде этого, – ответила она.
– Был отказ?
– Определенно мы с Уинфилдом придерживаемся разных точек зрения на это. Один из нас подумал, что это было не столько отказом, сколько… мм-м… предосторожностью.
– После чего второй пришел в такое смятение чувств, что поспешно уехал в Лондон.
– Да, пожалуй, так и есть.
– Понятно, – с глубокомысленным видом произнесла графиня.
– Я не хочу становиться невестой номер четыре.
– Но это не означает, что вы не хотите за него замуж?
Голос леди был полон надежды.
– Конечно! – бросила Миранда. – Но он явно не хочет понимать этого.
– Но скажите честно, как он себе это представляет?
Леди Гаррет вопросительно взглянула на хозяйку.
– Мне казалось, вы приняли мою сторону.
– В этой ситуации нет никаких сторон. У всех нас одна цель. – Графиня сурово посмотрела на нее. – Но вы, как и я, знаете, что Уинфилд придерживается традиционных взглядов. Он считает, что все должно идти по определенным правилам. По его мнению, человек должен обручиться перед свадьбой.
– До сих пор это правило ни к чему хорошему не приводило, – заметила леди Гаррет.
– Как бы там ни было, мой сын до сих пор верит в естественный порядок вещей. И ему трудно понять, что женщина не хочет обручиться с ним. – Леди Фейрборо покачала головой. – Хотя когда дело касается моего сына, я, кажется, могу это понять.
– Неужели?
– Только не истолкуйте мои слова неправильно, но я считаю, что Уинфилд стал сыном, которым я могу гордиться, и он будет прекрасным мужем. Но, боже мой, Миранда, без сомнения, невеста номер четыре непременно станет предметом жестоких сплетен и пересудов. – Она закатила глаза. – Опомнится ли она и порвет с ним? Совершит ли один из них какой-то непростительный поступок, который приведет к разрыву помолвки? Или лорд Стилуэлл все-таки дойдет до алтаря? Наверняка вы об этом думали?
– Нет, не думала, – солгала леди Гаррет. – Сплетни меня не заботят.
– А должны заботить. Нравятся нам или нет, но они существуют в мире, в котором мы живем. Но вы прекрасно понимаете, что всеобщее внимание будет приковано к нему, и все будут уверены в том, что именно из-за него возникнут проблемы. Да что там, четвертая невеста будет подарком для сплетников. Я даже представить себе не могу, что эта история обойдется без огромного числа заключенных пари.
– Вам лучше знать.
– Независимо от чувств моего сына, я бы порекомендовала вам не подвергать Уинфилда всему этому. – Леди Маргарет замолчала. – И как вы теперь собираетесь поступить?
– Я думала поехать следом за ним в Лондон, – отозвалась Миранда.
– О, вот этого я бы делать не стала, – заметила графиня.
– Почему?
– С одной стороны, я никогда не видела его в таком состоянии. Кто знает, какую глупость он может сказать или сделать в данных обстоятельствах? Такие вещи сложно простить.
– Независимо от этого, мне кажется, что чем быстрее все решится, тем лучше.
– Не уверена, что и с этим я согласна. – Леди Фейрборо задумчиво покачала головой. – Во многом Уинфилд такой же, как его отец. Если поедете за ним, если сыграете увертюру, он одержит победу, и вы никогда не сможете отыграться.
Леди Гаррет вопросительно смотрела на графиню.
– Не стоит так начинать совместную жизнь, моя дорогая, – пояснила она. – Несмотря на то что общество считает женщину существом низшим, опыт подсказывает мне, что большая часть удачных браков, таких, в которых супруги одинаково счастливы, – это те союзы, в которых они действительно равны. Конечно же, ни один мужчина в этом не признается, но я это знаю точно.
– Это слова мудрой женщины, – заметила леди Маргарет. – Немногие мужчины могут признаться в том, что они не знают, что говорить, но большинство из них наверняка все же скажет что-то – возможно, какую-нибудь глупость.
– Так что, по-вашему, мне следует сделать?
Графиня медленно улыбнулась, и в это мгновение она стала пугающе похожа на своего сына.
– Ничего, – ответила она.
Уин мерил шагами гостиную в доме лорда Уотерстоуна. Он направился сюда в ту самую минуту, когда Чапмен закончил свой отчет, хотя толком и не понимал, зачем он здесь.
Первый день в Лондоне плавно перешел во второй, второй – в третий… Так прошла целая неделя. Возможно, это была самая долгая неделя в его жизни. Виконт думал, что будет меньше скучать по Миранде, но с каждым днем чувство тоски из-за расставания становилось все сильнее. И от этого он испытывал нестерпимую боль. Чудовищную боль, от которой не спасало никакое количество виски. Слава богу, что раньше лорд Стилуэлл никогда не любил. Он точно не смог бы пережить этого. Но от данной мысли Уин еще сильнее тосковал по леди Гаррет.
Ирония судьбы заключалась в том, что три женщины, которых виконт не любил, согласились выйти за него замуж, а та единственная, что покорила его сердце, – отказалась. О да, она выразила это другими словами! Нет, у нее какая-то странная антипатия к помолвке, но Миранда не отказывалась выходить за него. Правда, эффект оказался таким же, как если бы она отвергла его предложение руки и сердца.
