– Где Стиви? Где Стиви? – монотонно повторяла Фрэнни.
– Да помолчи ты, Фрэнни! – бросила ей Дейзи, отчаяние которой сменилось гневной досадой. Если бы не эта девчонка, она не выпустила бы из виду мальчика. Нянька наклонилась и встряхнула девочку – слегка, и та, непривычная к чему-то, помимо терпеливых объяснений, оторопев от неожиданности, замолчала.
Призывая Стиви, Дейзи пустилась по огибавшей сквер дорожке, вдоль которой тянулась ограда. Когда это ни к чему не привело, она стала бегать по тропинкам, бравшим начало у лужайки в центре сквера. Стиви никогда не был склонен к проказам и не стал бы изводить ее таким образом. Самое большее, на что он способен, – это спрятаться на несколько минут. Но потом он обязательно выбежал бы со смехом, гордясь своей хитрой проделкой.
Осознав весь ужас положения, Дейзи со струящимися по щекам слезами застыла посреди сквера.
Маленького виконта Дагенема нигде не было.
Мертвой хваткой сжав руку Фрэнни и ничего не видя перед собой, она выбежала из сада и бросилась через дорогу к дому. Что есть мочи она застучала медным кольцом в дверь. Ей отворила взволнованная Корнелия.
– Что такое?.. – Корнелия увидела залитое слезами лицо няньки, испуганное личико Фрэнни, всхлипывающую Сюзанну, и кровь отлила у нее от лица. – Где Стиви? – шевельнула она бескровными губами и, не дожидаясь ответа, протиснулась мимо Дейзи. Вырвавшись из дома, она бросилась через дорогу в сквер.
Через час Гарри стал свидетелем последствий разыгравшейся трагедии. Парадная дверь была приоткрыта, и он не стал стучаться – просто распахнул ее и вошел в холл. В ту же минуту ему стало ясно, что в доме что-то случилось. В воздухе пахло паникой.
Нянька Дейзи лежала на полу холла бесформенной, мокрой от слез грудой. Возле нее стояли, подвывая, две маленькие девочки. Мертвенно-бледная Линтон, готовая впасть в истерику, на чем свет стоит честила рыдающую Дейзи. Даже близнецы впервые проявили какие-то эмоции – совали детям имбирную коврижку, пытаясь их успокоить. Возле них в явной растерянности стоял Морком, что-то бормоча себе под нос.
– Что происходит? – спросил Гарри. Бросив шляпу и хлыст на скамейку, он стянул перчатки.
– Лорд Стиви, – замогильным голосом произнес Морком. – Тут такие дела, уж такие…
Ничего не сказав, Гарри решительно зашагал в гостиную, где рассчитывал найти женщин. Он вошел туда без церемоний и сразу же услышал голос Корнелии, который перекрывал остальные. Однако что именно она говорила, разобрать было невозможно. Она стояла посреди комнаты с листком бумаги в руке. Ее бледное, как алебастр, лицо выглядело застывшим, глаза потухли. Гарри видел, что она держалась из последних сил и в любой момент могла сломаться.
– Что стряслось? – Он стремительно подошел к ней. – В чем дело, Нелл?
Она с минуту молча смотрела на него, словно не узнавая, потом с досадой покачала головой и продолжила внимательное изучение листка, который держала в руках.
– Я должна немедленно ехать, – сказала она каким-то странным, безжизненным голосом. – Они не причинят ему вреда, если я отправлюсь сейчас же.
– Стиви похитили, – поспешно объяснила Аурелия. – Он внезапно исчез, когда дети с Дейзи гуляли в сквере. – Она беспомощно развела руками. – Как в воду канул… бесследно.
– А потом Нелл получила это письмо, – продолжила Ливия. – Оно пришло всего несколько минут назад. – Она приблизилась к Корнелии. – Нелл, дай нам взглянуть на него. Или по крайней мере скажи, что в нем.
Корнелия, сложив листок, спрятала его в карман и непреклонно сказала:
– Нет. Его никто не увидит. Это мое дело, и только мое. Я сама буду им заниматься. А теперь я должна идти. – Она сделала шаг по направлению к двери.
Ее голос – неестественно высокий и ломкий – казался чужим, и Гарри понял, как близка она к срыву. Он подошел к ней и нежно взял за плечи.
– Что бы это ни было, любовь моя, ты не сможешь справиться с этим в одиночку. Дай мне письмо.
Она отшатнулась и с жаром проговорила:
– До вас это не имеет никакого касательства. Это дело семейное.
– Понимаю, – подчеркнуто спокойно ответил Гарри. – И тем не менее я могу вам помочь. Мне нужно, чтобы вы показали мне это письмо.
Корнелия остановила на нем неподвижный взгляд.
– Да чем же вы можете помочь? У меня украли ребенка! Это вы понимаете? Я сама знаю, что нужно сделать, чтобы вернуть его. Именно это я и собираюсь предпринять. Я сама, только я… и никто другой не должен в этом участвовать. А теперь пустите меня, Гарри. – Она попыталась оттолкнуть его, но он не сдвинулся с места и снова взял ее за плечи.
– Нелл, отдайте письмо. Немедленно, – потребовал Гарри. Он произнес это намеренно грубо, чувствуя необходимость пробиться сквозь панцирь, не допускавший до нее ни одной мысли, кроме той, что ее ребенок пропал. – У нас нет времени. Я должен знать, что от вас хотят.
Теперь Корнелия смотрела на него с враждебностью и подозрением, будто ее внезапно осенила какая-то догадка.
– Что вам известно?
– Более, чем вы полагаете, – мрачно сказал Гарри. – А теперь отдайте письмо. – Он требовательно щелкнул пальцами. Затем повернулся к Аурелии с Ливией, которые стояли, молча уставившись на него. – Оставьте нас одних.
Это прозвучало как приказ, ослушаться которого было просто немыслимо. Перед женщинами стоял совершенно другой человек, не тот, которого они знали. И новое воплощение виконта Бонема было почти пугающим. Они без слов покинули гостиную.
– А теперь, – сказал Гарри, – письмо, Нелл.
На Корнелию нашло оцепенение, она почувствовала себя не в силах противиться ему и все равно упрямо продолжала.
– Если я хоть кому-нибудь покажу письмо, они с ним что-нибудь сделают.
– Никогда, любовь моя. – Он заговорил мягко и вкрадчиво. – Я этого не допущу. Доверься мне и дай мне письмо. – Он протянул руку.
Корнелия опустила руку в карман и, вытащив письмо, отдала его Гарри, не понимая, что заставило ее довериться ему, но знала, что это нужно.
Гарри быстро пробежал глазами письмо. Его губы сложились в жесткую линию, ноздри раздулись в приступе ярости. Он проклинал и себя, и идиота Найджела Дагенема. Должно быть, это его рук дело, хотя он скорее всего лишь пешка в более серьезной игре. Все было сработано на редкость по-дилетантски, но Корнелия не могла этого увидеть. И разве она могла что-то вообще видеть, когда ее ребенку грозит опасность? Как только посмел этот глупый, тупоумный болван, для которого в жизни нет ничего дороже своих интересов, причинить Корнелии такие страдания!
Гарри вернул ей письмо.
– Предоставь это дело мне, Нелл. Сама оставайся здесь и никуда не выходи из дома. Ты поняла меня? – Он внимательно взглянул на нее, увидел, как вспыхнули ее глаза, как сжались ее губы. – Я говорю серьезно. Оставайся здесь и жди меня. Я привезу тебе Стиви, обещаю.
