Сердце Бринн перестало биться. В ужасе она беспомощно наблюдала за тем, как Лусиан и француз, сцепившись, катятся по откосу на каменистый берег.
В затуманенном сознании Лусиана мелькнула мысль о том, что кошмар его был вещим. Бринн стояла над ним в темноте, и ее огненные волосы разметались по плечам, и руки ее были липкими от его крови…
Он умер? Или умирал? Тупая боль в голове, во всем теле заставляла его думать именно так…
Он крепко зажмурился, но когда вновь открыл глаза, Бринн не исчезла. Она стояла перед ним на коленях и плакала, ощупывая его лицо дрожащими пальцами. Она хрипло бормотала:
– Лусиан, прошу тебя… прошу… ты не можешь умереть… Господи, прошу тебя…
Она в отчаянии покрывала поцелуями его лицо, словно ей и в самом деле было не все равно, жив он или умер. Словно она действительно его любила…
Сердце его пронзила острая боль надежды. Морщась от боли, он повернул голову. Француз лежал на спине с широко открытыми глазами. Шея его была как-то странно вывернута.
И тогда до сознания Лусиана стал доходить смысл того, что произошло. Кошмар его не был вещим. Он не умер. Он выжил, а вот его враг погиб.
Когда он шевельнулся, Бринн резко затаила дыхание и перестала всхлипывать. В сумраке, он видел, как в глазах ее, полных ужаса, зажглась надежда, увидел сверкающие капельки слез на щеках.
– Лусиан! – хрипло, дрожащим голосом проговорила она.
Он поднял руку и убрал с ее лица вьющийся локон. Она потеряла шапку, и волосы огненным каскадом рассыпались по плечам.
– Я жив, – пробормотал он.
Она еще раз всхлипнула – сдавленно, от радости – и принялась ощупывать его тело.
– Я… я тебя не ранила?
– Нет, ты пристрелила Джека. – Лусиан сгреб ее в объятия и крепко поцеловал в губы. Ему было так нужно сейчас почувствовать ее теплое тело, так нужно было разделить с ней восторженную радость жизни.
На мгновение Бринн замерла, пораженная таким внезапным проявлением страсти, но уже через секунду она и сама горячо и жадно целовала его в губы. Казалось, она смеялась и плакала одновременно. Она была счастлива.
Лусиан, прижимая ее к себе, пил сладость ее рта. Он с такой силой сжимал ее в объятиях, что она вскрикнула от боли.
Лусиан отстранился и ощупал верхнюю часть ее руки.
Ладонь его стала влажной от крови. И тогда он похолодел.
– Ты ранена, – с осуждением произнес он.
Бринн опустила взгляд на свою руку.
– Думаю, да, – сказала она даже с некоторым удивлением.
Лусиан сжал зубы. Теперь он вспомнил то, что происходило в гроте. Бринн бросилась наперерез пуле, которая предназначалась ему. Сердце его болезненно сжалось. Она могла умереть ради него…
И тогда он понял еще кое-что. В тех его кошмарах кровь на руках Бринн была не его, а ее. Он все понимал превратно – ранен был не он, а она. Она не хотела убить его, как думалось ему во сне. Наоборот, она спасла его жизнь во второй раз. Она выстрелила как раз в тот момент, когда Джек уже готовился выпустить ему кишки.
Лусиана захлестнула громадная, невыразимая благодарность. Благодарность мешалась со страхом при мысли о том, что с ней могло произойти. Он так заблуждался насчет Бринн!
– Кость не задета, – пробормотала она, – ничего страшного.
Но она его, похоже, не убедила.
– Ты уверена? Больше нигде ничего не болит? – Он прижал ладонь к ее животу. – Как ребенок?
Она накрыла его ладонь своей ладонью.
– Думаю, он не пострадал. У Лусиана отлегло от сердца.
– У тебя тоже кровь, – сказала она озабоченно, прикоснувшись к его рассеченной брови.
Лусиан поморщился.
– Где еще болит?
Он ощупал свои руки и ноги. Все вроде было на месте.
– Меня только слегка потрепало. – Лусиан приподнялся, сдержав стон.
– О, Лусиан, я думала… Я думала, что проклятие сбылось. Я думала, что убила тебя, – дрожащим голосом призналась ему Бринн.
У него были те же мрачные мысли.
– Проклятие не сбылось, Бринн.
– Ты можешь стоять? – Она взглянула на мертвого француза и зябко поежилась. – Мы должны найти врача. Для тебя и… для Грейсона. Он тяжело ранен, Лусиан. Я должна пойти к нему.
Лусиан еще не успел ответить, как сверху, с тропинки, донесся звук шагов. Должно быть, Филипп. Бартон и его люди, подумал Лусиан.
Он мысленно выругался. Ему хотелось побыть наедине с Бринн. Им было, что сказать друг другу. Но с другой стороны, у них еще будет возможность побыть наедине. А сейчас еще не закончены дела с контрабандистами и судьба Грейсона ждет своего решения.
Поморщившись, Лусиан махнул Бринн рукой и с решительным видом поднялся на ноги.
Следующие несколько часов прошли для Бринн в сплошном тумане. Непосредственная опасность миновала, но дальнейшая судьба ее еще далеко не была определена. Ни ее, ни Грейсона.
Как только Бартон в сопровождении еще троих агентов подошел к Лусиану, он распорядился привести врача, чтобы тот осмотрел рану Бринн и ее брата, но после этого Лусиан словно о ней забыл.
Бринн покинула Лусиана в тот момент, когда он о чем-то тихо совещался со своим коллегой Филиппом Бартоном. Бринн подозревала, что он направлял своих людей на перехват команды французских контрабандистов. Еще надо было избавиться от тела Джека и организовать возвращение золота в Лондон. Лусиан всего лишь раз взглянул на жену перед тем, как Бринн скрылась в расщелине.
Грейсон лежал там, где она его оставила. Он был бледен, он страдал от боли, но находился в сознании. Она опустилась перед ним на колени и, распахнув его сюртук, обнаружила, что вся рубашка его пропиталась кровью. Не поддаваясь панике, она раздвинула полы рубашки, обнажив тело. Рана зияла в правой половине груди, как раз под мышкой. Грейсон поморщился от боли, когда Бринн осторожно ощупала рану.
– Пуля прошла насквозь, – с облегчением пробормотала она, – но я думаю, что ребро сломано. – Она положила ладонь ему на лоб, проверяя, нет ли у него жара.
– Сильно болит?
– Чертовски сильно. – Он испытующе посмотрел ей в глаза. – Что с Уиклиффом?
– Он жив, Грей, – ответила она и зябко поежилась. – А Джек – нет.
– Хорошо, – с мрачным удовлетворением заключил Грейсон.
Бринн в беспомощности обвела взглядом грот:
– Тебе нельзя здесь оставаться. Необходимо лечь в постель.
За спиной Бринн раздался голос мужчины, которому Лусиан приказал сопровождать ее.
– Простите меня, миледи, но я выполняю приказ. Я должен сделать все возможное, чтобы мистеру Грейсону было удобно, однако покидать грот ему нельзя. Скоро сюда прибудет врач и поможет ему. И вам тоже.
Бринн была поражена.
– Но ведь ничего плохого не случится, если его отнести в дом и уложить в кровать, даже если он под арестом. Он не в том состоянии, чтобы сбежать.
