— Но я же видел, — выдохнул он, — я видел, что ты ушла…
Ее улыбка стала еще шире.
— Я никогда раньше не была владелицей корабля. Знаешь, оказывается, можно приказать матросу отвезти тебя обратно на берег в лодке, даже если корабль уже отплыл. — Она приблизилась к нему. — Я пообещала ему пятьдесят фунтов. Это бессовестная растрата, но я ведь теперь богатая женщина! Верно?
Джек еле дышал.
— Значит, ты остаешься в Англии? И я смогу иногда видеть Мелоди?
Лорел возмущенно фыркнула:
— Да уж, конечно. Я не собираюсь каждое утро опорожнять кошачий лоток!
Мир вокруг Джека замер. Казалось, застыли даже речные волны. Неужели она… значит, она…
Лорел приблизилась еще ближе… потом поднялась на цыпочки и прошептала ему прямо в ухо:
— Спроси снова!
Его сердце откликнулось радостным ударом. Затем еще одним. Затем впервые за много лет оно стало биться в нормальном счастливом ритме.
— Ежевичка, ты выйдешь за меня замуж?
— Нет, — ослепительно улыбнулась она в ответ. — Но ты, если хочешь, можешь на мне жениться.
Джек почувствовал, что маленькая проворная лапка дергает его за рукав. Он опустил глаза и посмотрел на Мелоди, просительно смотревшую на него.
— Папа, а теперь мы можем жениться-веселиться?
Джек перекатился на постели и обнял жену. Лорел растаяла, прильнула к нему.
Джек поцеловал её голое плечо.
— Доброе утро, миледи.
— Неужели уже утро? — Она уткнулась лицом в подушку. — Быть не может. Заявляю, что утро не наступит, пока я полностью не приду в себя.
— Ну-ну, — фыркнул Джек. — Все было не так уж плохо.
Лорел повернула голову и наградила его мрачным взглядом:
— Меня до сих пор трясет.
— Мне знакомо это ощущение.
Она игриво шлепнула его и рассмеялась:
— В жизни есть кое-что еще, кроме постели, милорд.
— Это верно, но к чему суетиться? Постель — это прекрасно. Я хотел бы провести в постели с тобой всю оставшуюся жизнь.
— Это была бы короткая жизнь, — фыркнула она.
— Да, но я готов на такое самопожертвование. — Он ласково покусал ее плечо и взял ближайшую грудь в широкую теплую ладонь. — Готова ли ты сгореть со мной в огне?
Судя по тому, как она начала извиваться под его прикосновениями, он скоро вновь получит все их жаркие наслаждения.
Он перекатил ее на себя и притянул поближе. Она распласталась на нем, нежная теплая Лорел.
Из соседней комнаты донесся громкий шум. Там явно что-то упало.
— Не обращай внимания, — прошептал Джек.
В сонный воздух утра ворвался возмущенный кошачий вопль. За ним последовал взрыв веселого щенячьего повизгивания.
— Ты плохой щенок! Плохой!
— Я ничего не слышу, — вздохнула Лорел.
— Мама! Чингиз разбил фарфор!
Джек услышал, как глубоко в теле Лорел зародился неудержимый смех. Обреченно улыбнувшись, он уронил голову, а Лорел, уже не сдерживаясь, старалась только притушить звуки, уткнувшись ему в шею. Слушать смех Лорел было таким же удовольствием, как заниматься с ней любовью.
Она откатилась от него, лишив радости прикосновения своего чудесного теплого тела.
— Нам все же стоит подумать, не перебраться ли в Стрикленд-Хаус.
Джек приподнялся на локтях, чтобы не пропустить любимого занимательного зрелища: одевания Лорел.
— Ты твердишь это каждое утро, а потом говоришь…
— Я просто не могу себе представить, как мы покинем «Браунс».
Лорел ослепительно улыбнулась своему красавцу мужу. Его черные волосы были до сих пор длинноваты, но счастье помогло заполнить провалы под скулами и прогнало темные круги из-под глаз. Ночные кошмары теперь случались крайне редко, а если случались, Лорел прижимала его к груди и держала так, пока он не успокаивался.
— У меня возникла мысль, — небрежно бросила она, завязывая ворот своей сорочки и искоса бросая ему лукавый взгляд. — Я вот подумала…
Джек настороженно сел на кровати.
— Лорел, говори.
Отбросив притворную небрежность, она снова залезла в постель и, взяла его за руку. Глядя в его темно-карие глаза, которые вновь научились смеяться, она сделала глубокий вдох.
— Я подумала, что, наверное, тебе стоит разыскать людей, которых ты спас той ночью. Которых ты перевел через линию фронта.
Его глаза потемнели от горьких воспоминаний, а она торопливо продолжила:
— Я только подумала… если б ты смог увидеть их теперь живыми и счастливыми, ты бы понял, что это стоило сделать…
Он закрыл ей рот поцелуем. Потом откинулся на подушку и грустно улыбнулся:
— Любовь моя, я это уже знаю. — Он поднес руку к ее лицу и нежно положил ей на щеку ладонь. — Даже если б я мог повернуть время вспять, я все равно принял бы то же решение. Что должно случиться — случается.
Она сморгнула слезы с ресниц и улыбнулась, гордясь им.
— Значит, ты ни о чем не жалеешь?
— Нет. Мы должны были пройти по дороге, которая привела сюда. — Он обвел большим пальцем, ее нижнюю губку. — А у тебя есть сожаления? Ты так много потеряла…
Она прикусила его палец, чтобы остановить дальнейшие слова.
— Но я и много приобрела.
Он ее поцеловал, и она, как всегда, растворилась в его поцелуе. Но тут очередной кошачий вопль ударил их по ушам. Лорел с покорной улыбкой отпрянула.
— Я думаю, что Колин и Прю должны нам новый фарфоровый сервиз.
Джек вздохнул:
— Мне только хотелось бы, чтоб Эван и Мелоди лучше ладили друг с другом. С тех пор как Эван решил поехать в Итон, Мелоди себе места не находит. Не думаю, что она когда-нибудь простит его.
— Ох, не знаю, — понимающе улыбнулась Лорел. — Женщины всегда, в конце концов, прощают тех, кого любят.
— Любят? — дернулся потрясенный Джек.
Лорел рассмеялась и покинула комнату.
— Лорел?! — Джек вылетел из постели, забыв, что остался голым. — Лорел! Что ты хочешь сказать этим «любят»?
Мелоди промокнула глаза.
— Они прошли через столько мучений, чтобы быть вместе. Мне и Эвану не пришлось столько страдать!
Пуговка закончил пристраивать фату на ее головку и отступил на шаг.
— Идеально, — торжественно объявил он.
Мелоди с чувством высморкалась.
— Все это так романтично.
Пуговка забрал у нее грязный платок и дал чистый.
— Так ведь и твоя история — чистой воды роман, малышка. Сейчас Эван ждет внизу минуты, когда поведет тебя к алтарю, желая принести клятву, что будет любить тебя вечно. Так что скажешь? Присоединимся к нему?
Улыбка Мелоди была похожа на солнце, вышедшее на небо после грозы.
— О да. Пошли.
