– Не веди войну против меня! – тихонько попросила она. – Я тебя не предавала. Клянусь в этом.
– Скажи, а почему ты не собираешься больше воевать против меня?
– Я вышла за тебя замуж.
– И что?
– Я обещала любить, чтить тебя и повиноваться.
Уорик засмеялся.
– Дорогая моя, не думаю, что ты понимаешь значение слова «повиноваться».
– Я прихожу к выводу, что в браке... есть кое-что приятное.
– Я сделал его более приятным. А сейчас должен уезжать.
Он говорил небрежно, поддразнивая ее, но неожиданно для себя она испугалась. Ей стало тревожно и тоскливо.
– Если есть опасения... может, тебе лучше остаться здесь? Если остров в опасности, разве англичане не могут подождать? Если бы ты отправился позднее...
– Я должен ехать сегодня...
– Если бы ты мог подождать хотя бы несколько дней! Время быстро покажет, выживет ли Эван. И очень скоро я могла бы поехать с тобой.
– У меня нет времени.
Меллиора опустила голову. Он прижал ее к своей груди, ласково поглаживая затылок.
– Я должен ехать, а ты должна остаться. Скажи мне «прощай».
Меллиора безмолвствовала. Он снова приподнял ее подбородок. Их глаза встретились.
– До свидания, – с болью произнесла она. – Бог в помощь.
Он улыбнулся, погладил пальцами ей щеку.
– Я рад, что ты призываешь мне в помощь Бога. Но я хотел бы чего-то еще. Такого, чтобы наше прощание запомнилось. Тем более что из не очень уж противного норманна я сделался приятным.
Меллиора с удивлением осознала, что улыбается сквозь слезы. И еще больше удивилась, поняв, что стоит на цыпочках и нежно прикасается губами к его губам. А затем она обвила мужа руками и запечатлела поцелуй, который едва ли можно было назвать теплым и деликатным. Она прижалась к нему всем телом и стала языком дразнить его язык. Сунув руку ему под рубашку, она погладила его по груди. Она целовала и дразнила, ласкала его тело, страстно прижималась к нему. Уорик стал поспешно сбрасывать одежду вначале с себя, затем с нее. Меллиора языком обследовала каждый шрам на его плечах и груди. Затем опустилась перед ним на колени и стала рукой и губами ласкать его мужское естество. Он запустил пальцы в волосы на ее затылке, издавая хриплые стоны. Затем тоже опустился на колени и стал покрывать поцелуями ее шею, плечи, груди.
Они лежали перед догорающим камином на меховых шкурах. Уорик целовал ее губы, пробовал на вкус соски, прижимался ртом к животу. А затем пришла неизбежная заря. В узкие щели пробились алые и лиловые лучи, по-новому осветив их обнаженные тела.
Уорик встал, подошел к узкому окну и посмотрел на море. Меллиора любовалась его наготой и думала о том, что ей нравится, как он передвигается, нравится его крупное, мускулистое тело и даже шрамы на нем – бледные зарубцевавшиеся метки на плечах и спине.
Он чувствовал себя непринужденно в ее присутствии. Интересно, а в присутствии любовницы он вел себя столь же непринужденно? Меллиора закрыла глаза и лежа прислушивалась к тому, что он делал. Вот он налил воду из кувшина в таз и умылся. Затем начал одеваться. Она представляла, какой предмет одежды он сейчас надевает. Он не стал надевать оружие – его принесет оруженосец Джеффри. Томас будет его знаменосцем. Вынесет его штандарт. Лишь затем он наденет кольчугу, возьмет в руки щит, ножны и другие доспехи.
Возможно, он так и не воспользуется этим оружием. Он едет к своему другу предупредить того, что его земли будут захвачены, если их хозяин не засвидетельствует свою преданность шотландскому королю. И возможно, очень скоро он снова сбросит с себя одежды, как сделал это сейчас в ее присутствии, чтобы разделить ложе с женщиной, которую любил...
Одевшись, Уорик снова подошел к Меллиоре. Нагнувшись, он поднял ее, прижал к груди, погладил по волосам и поцеловал.
– Береги и храни наш дом, – тихо сказал он.
– Ты веришь, что я его сохраню в целости и сохранности?
– Сохранишь от нашествия любых врагов, – сказал он с легкой улыбкой.
– Но у меня, конечно, будут твои люди?
– С тобой остается Ангус.
– Если он остается для того, чтобы следить за мной и оберегать мою добродетель, то, боюсь, его присутствие здесь – зряшное дело.
Уорик пожал плечами, очевидно, понимая, что она не может изменить ему с человеком, который при смерти.
– Ангус остается здесь потому, что он моя правая рука и будет головой отвечать за твою жизнь.
– Кто будет охранять тебя, если Ангус остается со мной?
Взяв Меллиору за руку, он поцеловал ей ладонь.
– Ты сомневаешься в том, что я вернусь?
– Нет, лэрд Лайэн, я не сомневаюсь в тебе. Уорик помолчал, затем сказал:
– Не сомневайся во мне, леди. Никогда не сомневайся во мне.
Он снова положил ее на меховые шкуры и выпрямился, готовясь уйти. Меллиора смотрела, как он уходит, досадуя на то, что чувствует себя несчастной и одинокой. Когда он подошел к двери, Меллиора, не выдержав, окликнула его и поднялась на колени, прикрывшись мехом.
– Уорик!
– Да?
– Не сомневайся во мне! – шепотом проговорила она. – Пожалуйста, не сомневайся!
Она вздрогнула от неожиданности, когда Уорик вдруг вернулся, снова притянул ее к себе и стал целовать. Он целовал ее в лоб, в губы и шептал:
– Да, ты дочь викинга, это верно, но ты моя жена!
Затем он быстро поднялся и вышел из комнаты. Меллиора понимала, что он провел с ней больше времени, чем намеревался.
Она легла на спину и крепко закрыла глаза. Зарю уже сменял ясный день. Уорик ушел, Эван лежал при смерти. Нужно вставать, но это так нелегко сделать. Она слышала голоса воинов внизу, их сборы перед отъездом, цокот копыт и лязг оружия.
Наконец шум смолк. Уже поздно. Нужно вставать и идти, чтобы осмотреть раны лежащего без сознания друга.
Она заставила себя встать, ополоснула лицо, руки, плечи. Холодная вода освежила ее. Обернувшись, Меллиора увидела на кровати Уорика оставленные ножны и меч.
Ею овладела непонятная паника. Она быстро оделась, схватила меч и ножны и бросилась во двор. Воины уже ушли, двор опустел. Стража находилась на парапетах, но даже Ангус уехал проводить отъезжающих.
Меллиора села на неоседланную кобылу и галопом поскакала к берегу. Вскоре она увидела на другой стороне пролива восседавшего на Меркурии Уорика, который руководил перегруппировкой отряда.
Заметив у берега небольшую лодку, Меллиора, спешившись, быстро пересела в нее и направилась в сторону материка. Подплыв поближе, она окликнула Уорика. Увидев ее, он нахмурился и подъехал к самой воде. Он сошел с коня и, не скрывая любопытства, наблюдал за ней. Возможно, думал, что она все же решила ехать. Однако она не изменила своего решения.
– Леди... – начал было Уорик.
