— Послушай меня, Софи, дорогая. — Успокаивающий голос Констанции вторгся в ее тяжелые думы. — У меня есть друг, дом которого здесь неподалеку. Это очень уютное и спокойное место, так что там тебя никто не побеспокоит. Я навещу тебя позднее, и мы вместе придумаем, что делать.
Софи было абсолютно безразлично, остаться ли на розовом покрывале в одиночестве, чтобы тихо умереть, или идти в незнакомый дом. Софи подчинилась.
Так же, как и Криспин, когда поздно вечером того же дня в библиотеку вошли пятеро дюжих констеблей, чтобы арестовать его по подозрению в убийстве лорда Милтона Гросгрейна Ричарда Тоттла и кондитера Суитсона с Милк-стрит.
— Тишина в зале суда! — Судья ударил в гонг и обвел суровым взглядом из-под косматых бровей галерку. — Тишина, я сказал. Требую тишины!
Когда зрители перестали кричать и возбужденный шепот сменил громкие возгласы, судья обратился к подсудимому:
— Должен предупредить, лорд Сандал, что улики против вас весомы. Вы уверены, что не хотите чистосердечным признанием облегчить приговор?
— Нет, ваша честь. Я невиновен в этих преступлениях.
Зал суда снова взорвался истошными криками, но теперь одного лишь взгляда судьи оказалось достаточно, чтобы восстановить порядок.
— Хорошо, — вздохнул судья. — Прошу вас хранить молчание во время допроса свидетелей. Вы получите возможность высказаться позже. Пристав, вызовите первого свидетеля.
— Мисс Люсинда Флиппс, — объявил судебный пристав.
Криспин нахмурился. Он знал, что обвинение, предъявленное ему, грубо сфабриковано, но не предполагал, что свидетелями против него будут выступать люди, которых он никогда и в глаза не видел. В зал проскользнула какая-то безвкусно одетая, вульгарного вида женщина, которая игриво помахала ему рукой и уселась в кресло для свидетелей.
Королевский адвокат Фокс, жилистый рыжий человек, обратился к свидетельнице:
— Мисс Люсинда Флиппс, сообщите суду род ваших занятий.
— Я богиня наслаждения, милорд, — кокетливо улыбнулась та.
На этот раз судье пришлось дважды ударить в гонг и несколько раз угрожающе пошевелить бровями, прежде чем публика утихомирилась.
— Это не место для непристойных шуток, мадам, — отчитал ее судья. — Отвечайте на вопрос.
— Я и не думала шутить, ваше превосходительство и меня и вправду так называют, да и других девушек с горы Олимп, где я работаю. Видите ли, гора Олимп — это место, где боги…
— Я хорошо осведомлен о горе Олимп и ее истории, — перебил ее судья. — Адвокат Фокс, продолжайте допрос.
— Расскажите, что произошло с вами в ночь с девятого на десятое мая этого года.
— Я стояла на Флит-стрит и болтала с другими девушками, когда ко мне подошел человек и спросил, люблю ли я серебро, — с нарочитой серьезностью начала она.
— Вы видите здесь этого человека? — спросил адвокат Фокс.
— Вон он. — Она снова помахала Криспину. — А поскольку он настоящий красавчик, я сказала, что люблю, как и моя подружка, но предпочитаю золото, а он сказал, что даст мне золота, если я сделаю то, что он попросит, а я рассмеялась и сказала, что сделаю это бесплатно, а он улыбнулся и сказал, что я должна сделать, а я…
— Повторяю вам, мадам, что это суд, а не место для фиглярства, — прервал ее строгий голос судьи. — Прошу вас, расскажите самую суть вашей беседы с лордом Сандалом.
Люсинда растерянно посмотрела на адвоката Фокс, который покраснел так, что его лицо стало почти такого же цвета, как его пышные рыжие бакенбарды.
— Расскажите о записке, — напомнил он ей.
— Ах да. Он написал записку и велел подождать полчаса, а затем послать кого-нибудь к Лоуренсу Пикерингу.
— Спасибо. — С облегчением вздохнул адвокат Фокс. — Вы прочли записку?
— Он сказал, что я могу это сделать, потому что она зашифрована.
— Вот как? — Адвокат дернул себя за бакенбарды и бросил в сторону Криспина испепеляющий, как ему казалось взгляд. — И что же было в записке?
— Шифра я, конечно, разобрать не могла, но там было что-то о теле в курительной комнате одного роскошного клуба на Флит-стрит. Я толком ничего не поняла.
— После этого ваш разговор с лордом Сандалом продолжился?
— Разговор? — усмехнулась Люсинда. — Смешно, ей-богу! Дайте-ка припомнить. Нет, разговора больше не было. Ничего похожего. Он дал мне два золотых, а я предложила ему вести со мной столько разговоров, сколько он пожелает. Но он ответил, что у него нет времени. — Она посмотрела на Криспина. — Когда вы выйдете из Ньюгейта, милорд, знайте, что вам всегда открыт кредит. Я никогда не забуду вашу улыбку.
Адвокат Фокс, ярко-пунцового цвета, проводил свидетельницу из зала, затем обратился к присяжным. Криспин вполуха слушал, как он, теребя свои бакенбарды, делал заключение для присяжных о том, что подсудимый обращался к Лоуренсу Пикерингу, самому известному в Лондоне преступному авторитету, чтобы тот помог ему избавиться от тела и тем самым скрыть следы преступления. «Зачем невиновному человек посылать такое письмо?» — задал адвокат риторический вопрос присяжным, и Криспин тоже невольно задумался над ним.
Тогда эта идея показалось ему блестящей. Он давно прибегал к такому анонимному способу сообщать своему другу важную информацию, при котором обнаружить как ее источник, так и посредника было практически невозможно. Если, конечно, исключить возможность слежки со стороны человека, которому все про тебя известно. Такого, как Софи Чампьон.
Гнетущее чувство, не покидавшее его с момента встречи с Бэзилом, теперь многократно усилилось. Все, во что он верил, все, что полагал истиной, рассыпалось в прах. Криспин был в ярости на себя самого за то, что оказался таким глупцом. Он вспомнил, что первым его ощущением, когда он увидел Софи в «Единороге» — несмотря на смешные усы, — было то, что она производит впечатление профессионала. Он тогда еще удивился, что ему удалось так быстро раскрыть ее. Теперь он не сомневался, что она не просто профессионал, а профессионал одного с ним класса.
— Суд вызывает Берта Ноджина. — Голос пристава отвлек Криспина от размышлений. Это имя также было ему незнакомо, но он сразу же узнал толстого констебля из конторы Ричарда Тоттла. Он и несколько его напарников подтвердили, что застали Криспина в кабинете Ричарда Тоттла на следующий день после убийства, когда тот рылся в бумагах покойного. Ему удалось скрыться лишь потому, что он взял в заложницы девушку и пригрозил убить ее, если его попытаются задержать. Для Криспина это было неожиданной новостью, и он мысленно похвалил того, кто придумал такой правдоподобный ход. Но тут он получил настоящий смертельный удар от новой свидетельницы, леди Долорес Артли.
