Сара увидела свет внутри бунгало. Наверное, забыла его выключить, когда уходила. Она устало перешагнула порог гостиной и тут же услышала голос:
— Пожалуйста, не сердись, Сара, за то, что я здесь. Я просто не мог не приехать.
Оливия хорошо знала, как добраться до квартиры Стюартов. Она шла, бережно, как ребенка, прижимая к груди большой конверт из манильской бумаги. «Посмотрим, что скажет Джилли! Она увидит, чего стоит Оливия, если у нее есть хотя бы полшанса».
Джилли открыла дверь, и выражение ее лица было неприветливо.
— По крайней мере, на этот раз ты не опоздала, — начала она раздраженно. — Полагаю, что ты пришла сказать, что у тебя ничего нет.
Она прошла в гостиную и указала Оливии на кресло.
— Даже если ты нашла доказательство, я не могу его использовать, — недовольно продолжала она. — Ведь после всего этого мелодраматического спасения Стефани опять героиня дня. Теперь никто не станет и слушать историю о незаконнорожденном младенце, появившемся на свет четверть века назад и недолго пребывавшем на нем.
Оливия сидела тихо-тихо, ничего не отвечая Джилли. Но глаза ее сияли, а во всем облике чувствовалось едва сдерживаемое торжество. Наконец Джилли отвлеклась от своих мыслей, высказываемых вслух достаточно пространно, и небрежно спросила:
— Ну, что там у тебя?
— Ты была абсолютно права насчет ребенка.
— А ты что, не поверила мне? — раздраженно спросила Джилли.
— Вся эта история казалась притянутой за уши. Однако я нашла доказательство того, что ты хотела. Это оказалось нелегко. Ее отец… ваш отец… сделал все возможное, чтобы все скрыть.
Она извлекла из конверта копию свидетельства о рождении, а затем другой документ, удостоверяющий тот факт, что ребенок был перерегистрирован на чужое имя.
Джилли с интересом просмотрела оба документа.
— Хотела бы я знать, что он намеревался сделать с младенцем. Впрочем, это неважно, да? Бедное нагуленное дитя! Цыпленок, вылупившийся сегодня и ощипанный назавтра, — вот и вся его жизнь.
— Не совсем так.
Нотка возбуждения в голосе Оливии привлекла внимание Джилли, и она внимательно посмотрела на нее. Та широко улыбалась, ее бледное лицо раскраснелось, и было ясно, что Оливия упивается этой минутой. Она снова полезла в свой конверт.
— Тебе должно это понравиться, Джилли, — сказала она. — Все твои затраты, все деньги, которые ты посылала мне, окупаются до последнего пенни. А что, если я скажу тебе, что этот ребенок не отдал богу душу, как говорил Макс? Сын Стефани не умер. Напротив, он очень даже жив!
Биллу казалось, что удивить его больше ничем нельзя — столько ему выпало увидеть и услышать за последние несколько недель, которые заставили его свыкнуться с тем, с чем большинство людей не могут примириться всю жизнь. Но подобного абсурда он не мог себе представить: в его кабинете сидела эта чертовски наглая Джилли Стюарт и хладнокровно требовала, чтобы ее сделали боссом «Тары»! Он был так потрясен, что не знал, с чего начать разговор.
— Почему ты так уверена, что справишься с этим делом?
— Я просто знаю, что справлюсь, — она самоуверенно улыбнулась. — Тебе остается только дать мне шанс.
— А разве «Таре» нужен новый босс? Джоанна прекрасно ведет дела, а теперь уже и Стефани скоро возвратится и вновь возглавит предприятие.
— Стефани еще долго не встанет на ноги. А пока она не поправилась, ей нужна сильная поддержка. Я ее старый друг, к тому же ее сестра, а как раз сейчас ей требуются люди, которые могут помочь ей и на которых она может положиться.
На лице Билла было написано презрение, когда он взглянул на нее:
— Ты в самом деле причисляешь себя к таким людям, Джилли?
Джилли наклонилась вперед и одарила Билла очаровательной улыбкой:
— Я надеялась, что ты, Билл, поддержишь меня, зная, как ты относишься к воцарению Джейка Сандерса в «Харпере».
— Джилли, да ты попросту не можешь возглавить дело! Для этого требуются умение, опыт…
— Ну и что? Я научусь. А у тебя с души свалится камень, если ты будешь знать, что кто-то защитит интересы Стефани.
— О, избавь меня от этой душещипательной сцены! Ты очень убедительно играешь роль преданного друга, но я давно не верю тебе.
— Да, похоже. — Ее улыбка стала еще очаровательней. — Но я и тебе тоже преданна, Билл.
— Мне? Что, черт возьми, ты хочешь сказать?
— Ну… — она изобразила нежелание говорить, — Джейк Сандерс очень интересуется кое-какими обстоятельствами…
— Какими же?
Биллу стало не по себе. Она снова стала раздражать его.
— Ну… в основном это касается Тома.
— Тома? — Билла охватила паника. — Почему он интересуется моим сыном?
— Билл, — ласково сказала Джилли, — ты не должен опасаться меня. Я была со Стефани в Европе, помнишь? После того, как у нее родился ребенок.
— Ну и что?
— Я знаю, что ребенок не умер.
Билл почувствовал, что ему все надоело.
— Так чего же ты хочешь, Джилли?
— Всего лишь получить шанс, чтобы устроить свою жизнь. Встать во главе «Тары». Это очень много значит для меня. Мне кажется, пора наконец мне встать на ноги, правда?
Она поднялась, чтобы уйти.
— Подумай обо всем, Билл, — закончила беспечно она и гордо удалилась.
У Билла вдруг резко кольнуло сердце. Он нажал кнопку селектора:
— Хилари, соедините меня с кабинетом Тома.
— Мистера Макмастера нет на месте, мистер Мак-мастер.
Билл схватил телефонную трубку и позвонил домой:
— Рина, где Том? Мне надо срочно увидеться с ним. Он говорил, где будет сегодня вечером?
— Нет. Он только сказал, что вернется поздно и чтобы его не ждали.
У Билла возникло дурное предчувствие:
— Сходи и посмотри в его комнате.
Он напряженно ждал. Что-то как тисками сдавило грудь. Наконец она вернулась.
— Его там нет! И постель не тронута, но он оставил записку, что вылетел на Орфей к Саре!
Том прибыл на Орфей как раз вовремя, чтобы помочь Саре в самый трудный момент ее жизни, когда у Стефани рвалась последняя нить, связывавшая ее с Дэном. С того момента, когда Стефани снова начала выходить, она не проявляла ни к чему интереса и занималась лишь тем, что вновь посещала те места, где они с Дэном плавали, ныряли с аквалангом и устраивали пикники в те последние идиллические дни. Возвращение домой поставит ту последнюю точку, которая навсегда оставит его в прошлом, на острове, который он любил и где не останется даже камня над его последним приютом. И некуда будет положить букетик цветов!
Стефани почти не заметила, что Том снова появился в их жизни, так как целиком ушла в себя. Однако Деннис был неприятно поражен, когда на следующее утро после приезда Тома ворвался в бунгало Сары почти без стука, чтобы разбудить ее и поплавать перед завтраком, и увидел их вместе в постели. В первый момент он просто не поверил своим глазам, глядя на темную голову мужчины на подушке рядом с Сарой и на ее волосы, разметавшиеся по его обнаженной груди. Затем его обуял приступ буйной ярости. Желание убить мужчину, который спал с его сестрой, несколько ослабело, когда он узнал Тома Мак-мастера. Охваченный ревностью и гневом, Деннис выскочил из бунгало и бросился к морю. Он яростно проплыл несколько миль, что почти охладило его пыл и дало выход его бешенству. Тем не менее Деннису было трудно даже спокойно разговаривать с Томом, когда они встретились за завтраком, а смириться с его присутствием было просто непереносимо. Все, что хотел Деннис в настоящий момент, — это покинуть остров и как можно скорее вернуть Стефани под безопасную сень Эдема.
