Двадцать третьего июня Сэм заметил:
– Видишь, как сблизились стены каньона? Каким узким стало ущелье?
– Да, и здесь они самые высокие из всего, что мы видели до сих пор. Должно быть, мы в самой низкой точке ущелья.
И действительно, они спустились по ущелью так низко, что вершины скал по обе стороны реки, казалось, соприкасаются среди похожих на белое руно барашков пушистых облаков, а между ними оставалась только узкая полоска неба, как тонкий слой начинки в сандвиче.
С каждым днем каньон становился все уже, а течение реки – все более быстрым и бурным. Вековые скалы громоздились по берегам реки и, сползая вниз, делали ущелье труднопроходимым. Но самые коварные преграды ждали их впереди. Водовороты и перекрестные течения хлестали по бортам лодки, бросая ее от одной стены каньона к другой, где их подстерегали полуприкрытые водой камни и скалы. Сэм крикнул Маре, чтобы она легла на дно лодки.
Он сражался с румпелем, удерживая его обеими руками, но это было делом бессмысленным. Ему казалось чудом, что хрупкая сосновая скорлупка могла выжить в таких чудовищных условиях. Не успели они миновать лабиринт, что само по себе было невероятным, как «Мара» низверглась вниз по крутому, извилистому и узкому коридору. Грохот водопада, маячившего где-то впереди, становился все громче и громче по мере того, как они спускались с головокружительной скоростью.
– Греби к берегу! – закричал Сэм и изо всей силы налег на руль.
Вдруг лодка, подчиняясь дьявольскому магнетизму, накренилась в сторону ближайшего берега. Они были всего в полумиле от скал и в нескольких минутах от верной смерти. Мара стояла в лодке на коленях и гребла изо всех сил. Сэм выпустил руль и схватился за весло, чтобы помочь ей.
Когда он увидел, что вода достает им уже до пояса, он выпрыгнул сам и крикнул Маре, чтобы она сделала то же самое. Только мощный выброс адреналина в кровь дал им физические силы, и они сумели вброд добраться до берега, таща за собой лодку.
– Мы выберемся! – крикнул Сэм. – Держись, крошка!
До края водопада, до его неровных зубчатых краев было не больше тридцати ярдов. И тогда это случилось…
Мара оступилась на покрытом слизью плоском валуне, и руки ее соскользнули с планшира. Она попыталась ухватиться более прочно, но волна накрыла ее. Ее выбросило из лодки, и теперь она со скоростью ядра, выпущенного из катапульты, крича от ужаса, неслась к краю водопада.
Сэм, стоя по щиколотку в воде, пытался найти более надежную точку опоры. В отчаянном рывке, достойном Геркулеса, ему удалось поднять лодку и швырнуть ее на берег. Парализованный ужасом, он смотрел, как его возлюбленную перебросило через край водопада, но ей повезло – провидение было на ее стороне. На ее пути оказался огромный круглый валун, и, широко раздвинув ноги, она сумела усесться верхом на него.
– Держись! – крикнул Сэм.
Он вцепился в весло и ринулся к ней по узкой полоске песчаной отмели. Прошел вброд достаточно далеко, и, поравнявшись с ней, он смог наконец протянуть ей весло.
– Держись, а я вытяну тебя на берег! Убедись, что держишься крепко.
Перед началом путешествия Энди Холл пропитал весла сосновой смолой и дегтем, и эта предосторожность спасла Маре жизнь. Цепляясь изо всех сил за скалу ногами, она протянула вперед руки и ухватилась за весло. Удостоверившись, что держит его крепко, она оттолкнулась от скалы и как пробка вылетела на берег. Еще одно усилие, и Сэм благополучно перенес ее подальше от воды.
Они молча смотрели друг на друга. Он обнял ее – тело Мары обмякло, как тряпичная кукла. Он целовал ее холодные, неспособные ответить на поцелуй губы, потом осторожно опустил ее на берег. Затем не менее часа они молча лежали рядом, пока наконец не уснули, продолжая сжимать друг друга в объятиях.
Следующие две недели путешествия были сущим адом. Стремнины, пороги и водопады неумолимо следовали друг за другом почти непрерывно, и каждое следующее испытание было ужаснее предыдущего.
Наконец наступил такой день, когда они смогли пройти всего только две мили. Когда вечером, съежившись, они сидели у костра, Мара сказала:
– Я боюсь, Сэм. У этого каньона злая аура. У меня такое чувство, что здесь скрывается монстр, поджидающий в темноте, когда удобнее напасть на нас, чтобы уничтожить.
– Чепуха! – презрительно фыркнул Сэм. Он изо всех сил демонстрировал, что не придает значения ее словам, но его внутренние ощущения полностью совпадали с ее предчувствием. В вое ветра было что-то жуткое, сверхъестественное, а на песчаном полуострове, где они расположились на ночлег, от его порывов сосны сотрясались и клонились почти до земли. Его вой, подобный воплям баньши, леденил душу.
Мара села на своем ложе и разбудила Сэма.
– Сэм, я чувствую, должно случиться что-то ужасное. Я это знаю!
– Тише, тише, любовь моя, не принимай все так близко к сердцу. Ветер не может принести нам вреда. Ложись, расслабься и попытайся уснуть.
Он обнял ее, притянул к себе и заставил лечь снова.
Словно посылая ему вызов, разгневанные небеса обрушивали на каньон один удар грома за другим. Ослепительные синие всплески небесного огня, взрывающие темноту, сменились потоками неистового дождя. Их костер, защищенный несколькими рядами сосновых веток, переплетенными для надежности друг с другом, казалось бы, не должен погаснуть. Но жаждущие мести боги были неумолимы. Отчаянный порыв ветра закрутил воду в реке, и смерч, засасывая листья, гальку и небольшие камни, закружился в бешеном водовороте. Смерч налетел на полуостров, вырывая с корнем деревья и разбрасывая их вокруг, как легкие щепки. Наконец ветер разметал их костер, расшвыривая тлеющие уголья и охапки горящих веток. Лодку они предусмотрительно укрыли в небольшом углублении на полуострове, которое было ложем давно высохшего горного ручья; им казалось, что она находится вне пределов досягаемости разбушевавшейся стихии.
Дождь и ветер прекратились так же внезапно, как начались.
– Лодка! – закричал Сэм. – Мы должны спасти лодку.
В тех местах, куда падали горящие головни, лодка задымилась. Они забросали очаги начинающегося пожара влажным песком и залили водой, а последние, самые упрямые, уголья завалили мешками из грубой ткани.
Остаток ночи Мара и Сэм провели, охотясь за своими припасами и утварью, разбросанными по всему полуострову. Только к рассвету они успели упаковать свои вещи и попытались все это расположить в лодке прочно и надежно.
Измотанные до предела, они все же решили двигаться дальше. Каждая минута промедления таила угрозу. Если они хотели выжить, то надо было выбраться из каньона до того, как окончательно иссякнут силы и истощатся запасы пищи.
