– Нет. Видишь ли, он совсем недавно выяснил, что я работаю на Пинкертона. Ты хоть представляешь, как он ненавидит пинкертонов, маршал? Что бы Макколи ко мне ни испытывал, теперь это в прошлом. Он люто ненавидит меня.
Руки Хендрикса замерли.
– Что ты пытаешься сказать мне этим, девочка?
Она рассмеялась. Сдавленный звук, вырвавшийся из горла, усилил хрипоту, которую Дженна пыталась изобразить.
– Я говорю, что тебе лучше придумать какой-нибудь другой способ заставить Макколи подписать бумаги, потому что он скорее предложит помочь меня придушить, чем пойдет на это.
Маршал долго смотрел на молодую женщину. А потом расстегнул последнюю пуговицу ширинки и улыбнулся.
– Что ж, это не означает, что мы не можем немного поразвлечься, пока ждем его, так ведь? Раздевайся.
– Разогналась!
Она рванулась, пытаясь соскочить с кровати.
Хендрикс поймал молодую женщину и швырнул обратно, на этот раз прижав ее своим жирным, тяжелым телом. От этого у Дженны перехватило дух. К тому времени, когда она оправилась и обрела способность двигаться, маршал разорвал на ней рубашку и уже рвал исподнюю сорочку.
Лицо Слида было так близко, что от его дыхания, зловонного, как помои, в которых рылись свиньи на улицах Парк-Сити, стало тошно. Дженна чувствовала на себе давление его жирного пуза, а ниже – чего-то твердого, о чем ей не хотелось думать. Руки Хендрикса вцепились в нежные плечи, удерживая молодую женщину под собой, несмотря на ее отчаянные попытки высвободиться. Ощущение его рта на шее казалось поцелуем дохлой, раскисшей в воде рыбы. Дженна издала стон отвращения и дернулась в сторону, когда маршал попытался завладеть ее губами.
– Не нравятся мои поцелуи, а, сучка? – прорычал Хендрикс, задыхаясь от усилий. – Я сделан точно таким же, как Макколи. Думаю, трахаем мы тоже одинаково.
Дженна сказала с издевкой:
– Только у него не болтается толстая кишка. И от него не разит, как от прошлогодней выгребной ямы.
Маршал отвесил ей звонкую пощечину.
– Может это заставит тебя стать немного дружелюбнее, а?
– Не с такой свиньей, как ты. Ничто не…
– Да ну? Посмотрим, как ты заговоришь, когда я окажусь внутри тебя.
Молодая женщина принялась лупить Хендрикса кулаками, бросать в его потное лицо оскорбления по поводу его коренастого уродливого тела и что было сил брыкаться.
Гневно зарычав, маршал отклонился, уходя от острых ногтей, и снова ударил Дженну, на этот раз кулаком. Она обмякла, но пыталась сопротивляться тьме, грозившей окутать сознание, что дало бы Слиду возможность расстегнуть штаны. Хендрикс дернул пояс ее брюк. Пуговицы полетели в разные стороны.
Тьма отступила. Дженна собрала каждую крупицу оставшихся сил и снова бросилась в атаку. Она со злостью вдавила большие пальцы в глаза противника. Тот попытался перехватить ее запястья. Она успела увернуться, одновременно с этим больно ударив Хендрикса ногой. Застигнутый врасплох, тот повалился на бок. Дженна согнула ногу в колене и нацелилась в пах маршалу.
Хендрикс заблокировал удар собственным коленом, в последний момент помешав молодой женщине размозжить ему гениталии.
– Ты, сучка, я заставлю тебя пожалеть об этом!
– Я заставлю тебя жалеть еще больше!
Слид занес кулак. Пригнувшись, Дженна избежала удара и с силой врезалась головой в жирный живот. Воздух со свистом покинул легкие Хендрикса. Молодая женщина наконец смогла оттолкнуть маршала в сторону и нырнула за револьверами, которые лежали на полу.
Не успела Дженна коснуться рукояти «старра», как пальцы Хендрикса вцепились в ее распущенные волосы. Он дернул ее на себя, а свободной рукой обхватил ее за талию и вернул на кровать. Запястья молодой женщины оказались стиснутыми мясистой рукой и прижатыми к матрасу над головой. Хрипло усмехнувшись, Слид придавил толстым бедром ноги Дженны ниже колен и принялся стаскивать с нее брюки и панталоны, которые она надела вместо нижнего шерстяного белья.
– Сейчас проверим, какая ты крутая, а, малышка? Ты все еще думаешь, что можешь победить?
Пот закапал со лба Хендрикса на почти полностью обнаженные груди, когда он склонился, чтобы прильнуть влажными губами к коже молодой женщинй. Дженна вжалась бедрами в матрас, силясь не дать маршалу снять с себя брюки.
На противоположной койке застонал, приходя в себя, Рембрандт. Ему удалось встать. Увидев, что происходит, он закричал:
– Будь ты проклят, Хендрикс, ублюдок, слезь с нее!
Хендрикс поднял голову и хрипло хохотнул.
– Я не причиню ей вреда, папочка, только немножко попользуюсь. Как уже наверняка сделал твой партнер.
Дженна услышала страдальческий стон Рембрандта, а потом глухой стук, когда тот повалился на пол.
Хендрикс прервал попытки стащить с Дженны брюки, чтобы пробежать рукой по голому животику.
– Черт, а тебя щупать приятнее, чем свиное ухо. Ты даже пахнешь хорошо, не этой французской дрянью.
– Такому кабану, как ты, наверное, не привыкать общаться со свиньями? – прошипела Дженна. Она знала, что отец пытается до нее добраться.
Маршал как раз приближал слюнявый рот к губам молодой женщины, когда снаружи грянул выстрел.
Выругавшись, Хендрикс вскочил на ноги. Он схватил револьвер Дженны и свой и направился к двери, позабыв, что его штаны расстегнуты. Брюки сползли с круглого пуза и обвислых ягодиц до колен, и он запутался в них. С глухим стуком маршал рухнул на пол лицом вниз, но тут же поднялся на ноги. Пытаясь втянуть живот, чтобы осмотреть себя, Слид выругался:
– Черт бы побрал этого идиота Лонгена! Если я схватил занозу, он пожалеет, что еще не сдох.
– Скорее всего, он уже мертв. – На штанах Дженны осталось слишком мало пуговиц, чтобы они могли держаться на талии. Она надела ремень с пустой кобурой, чтобы мешковатые брюки не болтались вокруг лодыжек. – Там Макколи. Очень скоро ты будешь жалеть, что еще не сдох, Хендрикс.
– Заткнись!
Маршалу удалось вернуть на место грязные брюки. В следующую секунду он бросился к окну и стал всматриваться в него. Дженна подошла к отцу и помогла ему вернуться на кровать.
– Ты в порядке?
Рембрандт окинул ее взглядом.
Дженна покраснела и стянула края изорванной исподней сорочки, потом связала свободные полы рубашки под грудью.
– Он заплатит за то, что сделал с тобой, Юджиния. Клянусь, заплатит.
– Не думай сейчас об этом. Снаружи послышался чей-то голос.
– Эй, в хижине, выходи, пока я не изрешетил дом и не накормил тебя свинцом.
– Кто ты, черт возьми, такой? – прокричал Хендрикс в ответ. – И что тебе здесь нужно?
– Я тот, кто только что убил твоего подручного, там, на дороге. Я знаю, что ты держишь здесь Дженну Ли-Уиттингтон. Выпусти ее из хижины, и если с ней все в порядке, мы, может быть, заключим перемирие.
