О Господи, так не должно быть! Ведь если Дэвид умрет, она не сможет жить без него.
Дэвид проснулся в залитой солнцем комнате от дикой боли в ноге. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять: он лежит в своей постели в поместье, и на нем только одна рубашка. Как он сюда попал? Он помнил лишь ночное небо над головой и сидящую на веслах Шарлотту…
— Шарлотта, — позвал Дэвид, с трудом разомкнув сухие потрескавшиеся губы.
— Ну-ну, я вижу, пациент окончательно проснулся.
Дэвид посмотрел в ту сторону, откуда слышался голос, и с разочарованием заметил Пинтера, расположившегося в кресле. Где же Шарлотта? Неужели ему приснились ее слова о том, что она никогда больше его не покинет? А еще ее последние слова… Дэвид готов был поклясться, что она призналась ему в любви. Хотя и не был в этом уверен. Ее голос тогда доносился сквозь какую-то пелену.
— Ну и напутали же вы нас всех, милорд, — продолжал тем временем Пинтер. — Но вы счастливчик. Если бы нож вошел в вашу ногу на дюйм левее, вы бы так и остались на острове навсегда. Медицинские познания миссис Харрис тоже помогли. А вот вашему шурину повезло меньше.
— Он…
— Да. Мертв.
— Значит, мы никогда не узнаем…
— Вообще-то теперь мы знаем все. Он не только признался в содеянном миссис Харрис. Мы поймали его сообщников, и они все подтвердили, так как слышали беседу от начала до конца. По словам миссис Харрис, Ричард поссорился с сестрой и толкнул ее в ванну. Падая, она ударилась головой о ее край. Когда она потеряла сознание и ушла под воду, Ричард просто стоял рядом и смотрел, как она тонула.
Сдвинув брови, Дэвид попытался сесть на кровати.
— Послушайте, — с беспокойством подался вперед Пинтер, — я не знаю, можно ли вам шевелиться.
— Со мной все в порядке, — процедил сквозь зубы Дэвид, усаживаясь так, чтобы не потревожить раненую ногу. — Я хочу знать все.
Пинтер рассказал ему всю историю от начала до конца. Выходит, все упиралось в деньги.
— Если бы не его жадность, — закончил рассказ Пинтер, — мы никогда не узнали бы о его преступлении. Но ему очень требовались средства, и он решил подставить вас. Это-то и стало его ошибкой.
Ошеломленный услышанным, Дэвид лишь покачал головой. Ему трудно было во все это поверить. Ричард всегда был импульсивным, но чтобы убить сестру и попытаться потом извлечь из этого выгоду…
— Теперь я могу сказать, что дело закрыто, милорд. Надеюсь, вы примете глубочайшие извинения судьи… — Пинтер помолчал. — И я надеюсь, что вы примете и мои искренние извинения. Мне не стоило обвинять вас, не разобравшись как следует.
Теперь, когда его честному имени уже ничто не угрожало, Дэвид мог позволить себе быть великодушным.
— Вы делали свою работу. И, я бы сказал, вполне профессионально.
Дверь спальни распахнулась, и на пороге появилась Шарлотта с подносом в руках.
— Доктор сказал, что если мы сможем влить в него немного бульона, то, возможно…
Вскрикнув от радости, Шарлотта подбежала к постели.
— Дэвид, ты пришел в себя! — Она обняла любимого и покрыла поцелуями его лоб и щеки.
— Мне следует болеть почаще. — Он обхватил руками голову Шарлотты и запечатлел на ее губах долгий поцелуй, на который она ответила с горячностью, от которой сердце Дэвида едва не остановилось в груди.
Шарлотта отстранилась и залилась краской, смущенно взглянув на Пинтера.
Сыщик поднялся с кресла.
— Полагаю, мне пора, — с усмешкой произнес он. — Теперь, когда я уверен, что вы уже не умрете, милорд, мне лучше вернуться в Лондон. Если вам что-нибудь понадобится…
— Вы будете первым, к кому я обращусь, — пообещал Дэвид.
Когда Пинтер скрылся за дверью, Дэвид посмотрел на женщину, которую обожал. Ее прекрасные глаза покраснели от усталости и горя, платье помялось, прическа была в беспорядке. И все же никогда еще она не выглядела прекраснее.
Дэвид похлопал по кровати.
— Посиди со мной, любовь моя.
— Тебе надо быть осторожным… — начала Шарлотта, но когда Дэвид настойчиво потянул ее за руку, повиновалась.
Когда Шарлотта присела на кровати возле Дэвида, тот притянул ее к себе.
— Похоже, ты спасла мне жизнь, перевязав рану и переправив на берег.
Шарлотта положила ладонь на грудь любимого.
— Это меньшее, что я могла сделать, после того как ты рисковал из-за меня собственной жизнью.
Эти слова заставили Дэвида нахмуриться.
— Только поэтому? Из чувства благодарности?
— Ты знаешь, что это не так, — тихо ответила Шарлотта.
При виде ее горящих обожанием глаз у Дэвида перехватило дыхание. Даже в молодости Шарлотта не смотрела на него с такой нежностью и любовью.
Странно, но это вновь пробудило в сердце Дэвида чувство вины.
— Последнюю неделю я провел в мучительных терзаниях. Я хотел все тебе объяснить, но не мог, так как…
— Знаю. Мистер Пинтер рассказал мне о придуманной тобой ловушке.
Дэвид подавленно посмотрел на. Шарлотту.
— Все пошло совсем не так, как мы ожидали.
— Ну и ну. — Шарлотта притворно закатила глаза. — Твой план провалился. Кто бы мог подумать?
— Похоже, это не единственный мой план, который провалился в последнее время. — Дэвиду ужасно не хотелось начинать этот разговор, но он намеревался выяснить отношения раз и навсегда. — Прошлой ночью ты сказала, что простила меня за всю мою ложь. Это правда? — В ожидании ответа Дэвид затаил дыхание.
Шарлотта опустила глаза.
— Ты очень сильно меня обидел.
— Знаю, — выдохнул виконт.
— Тебе стоило сказать мне правду. Если не сразу, то хотя бы когда мы стали любовниками. Я бы смогла тебя понять.
— Мне нет оправдания. Я был несправедлив по отношению к тебе. Я вел себя так, словно ты осталась восемнадцатилетней девочкой, которую я знал в юности. А ты стала здравомыслящей умной женщиной, с которой я познакомился заново в твоих письмах.
Странно, но эти слова Дэвида вызвали у Шарлотты улыбку.
— Знаешь, чем я занималась всю последнюю неделю?
— Теряюсь в догадках?
— Читала твои письма.
Дэвид удивленно вскинул брови.
— Все?
— Все тысяча двести шестьдесят три штуки. Дэвид не знал, что и думать.
— Ну и к какому заключению ты пришла?
— Прежде всего, мне следовало догадаться о том, кто такой кузен Майкл, по самому первому высокомерному высказыванию, — с усмешкой произнесла Шарлотта.
Дэвид тихо засмеялся.
— Неужели меня так просто вычислить?
— Теперь, когда я знаю правду, да, — Шарлотта теребила пуговицы на рубашке Дэвида. — Но я так же поняла, насколько важным было твое участие в судьбе школы все эти годы. И в моей судьбе. Какая разница, как начался этот маскарад, если он положил начало настоящей дружбе.
