Это произошло 1 марта 1800 года и сыграло поистине роковую роль в дальнейших событиях.
Отношение к Уитворту переменилось кардинально. Ему отказали в разрешении на выезд для курьера, которого он хотел отправить в Лондон, и на вопрос о причине такого необычайного поступка он услышал в ответ, что царь не обязан давать отчет в своих действиях. Так как он настаивал, вице-канцлер Никита Петрович Панин объявил, что император недоволен поведением министра[9] и просил о его удалении. И в самом деле, Семен Воронцов, представитель России в Англии, получил от государя рескрипт следующего содержания: «Имея давно причины быть недовольным образом действия канцлера Уитворта и желая избегнуть неприятных последствий, которые могут произойти от пребывания при Дворе моем лживых министров, я требую, чтобы кавалер Уитворт был отозван отсюда и на его место был назначен другой посол».
Другой посол, как бы не так! Следующим своим указом Павел фактически ликвидировал английское представительство в Петербурге.
Всем английским купцам, находящимся в России, было приказано предъявить «имения своего балансы». На корабли Британии наложили эмбарго, их груз конфисковали, экипажи арестовали и сослали во внутренние губернии (правительство как бы забыло о том, что в Англии в это время находились беззащитные против репрессий восемнадцать тысяч русских солдат и пятнадцать военных кораблей – остатки сил, действовавших против Франции в 1799 году).
Война России с Англией стала делом практически решенным! Бонапарт торжествовал победу – тем более что Павел прислал на утверждение во Францию план будущих военных действий с Британией.
Но, как сказал кто-то из государственных деятелей этой страны, Англия во все времена, во всех войнах проигрывает все сражения, кроме последнего…
Уитворт уже давно понимал всю опасность для своей страны новых взглядов Павла и решил во что бы то ни стало предотвратить грядущую беду. Он был убежден, что Англия обязательно должна сохранить союз с Россией – однако нет никакой необходимости при этом нянчиться с коронованным безумцем…
Кстати, о коронованных безумцах. Самое смешное, что тот человек, которому в конечном счете были адресованы все донесения посланника Уитворта, то есть король Англии Георг III, тоже был не в себе! Впервые признаки душевной болезни у Георга III обнаружились еще в 1788 году. Больного короля поместили в Вифлеемскую психиатрическую больницу, известную как Бедлам, где он достаточно быстро поправился, но болезнь возвращалась к нему. Так что государи России и Англии вполне стоили друг друга!
Но вернемся из Бедлама в Петербург.
Очень может быть, что идея свержения Павла исходила первоначально именно от Уитворта, поддерживаемого Ольгой Александровной, потому что она по-прежнему пылко любила Уитворта, и всякий, кто становился поперек дороги обожаемому человеку, превращался в заклятого врага этой темпераментной особы.
В круг заговорщиков были вовлечены и ее братья, и их друзья – вплоть до Панина, вплоть до фон дер Палена, вплоть до самого цесаревича Александра.
Ольга Александровна ринулась в комплот, как в модный вальс, который был, увы, запрещен Павлом, поскольку император счел этот танец неприличным. К счастью, фаворитка Павла, Анна Лопухина-Гагарина, очень любила танцевать и упросила отменить запрет. И вот красавица Ольга с равным наслаждением кружилась в вихре вальса на балах, а ночью либо делила ложе с Уитвортом, либо, переодевшись нищенкой или бородатым мужиком, отправлялась в дом фон дер Палена, проникала туда через потайную дверь и подробно рассказывала военному губернатору о настроениях в обществе. Заговорщики должны были быть вполне убеждены, что мнение света будет на стороне Александра Павловича, даже если за ним и будет влачиться тень не просто цареубийцы, но и отцеубийцы. Об этих настроениях Ольга разузнавала на балах, ни единого из коих не пропускала, а также на ужинах, которые беспрестанно устраивала в своем особняке, приглашая на них огромное количество народу. Кроме того, на ней же лежала такая деликатная задача, как подкуп английским золотом некоторых близких к Павлу лиц. Скажем, только на то, чтобы сделать Кутайсова снисходительным к Зубову и просить у него протекции для бывшего фаворита, было истрачено двести тысяч золотых червонцев!
Иных сторонников вербовать приходилось более деликатными методами. Так, Осип де Рибас[10], адмирал и строитель порта и города Одессы, был вовлечен в число участников комплота исключительно женскими чарами Ольги Александровны. Она откровенно соблазнила Осипа Михайловича, и этот великий соблазнитель поверил ее обещаниям развестись с мужем и выйти за него замуж в случае удачи предприятия! Впрочем, смерть освободила де Рибаса от государственного преступления (говорили, ему было подано по ошибке не то лекарство!), а Ольгу Александровну избавила от обещания, сдерживать которое она, впрочем, и не намеревалась.
Очень может быть, что смерть де Рибаса отнюдь не была следствием врачебного недосмотра. Адмирал вновь был обласкан императором, но он к этому времени слишком много знал о готовящемся заговоре и стал опасен… Не удивительно ли также, что «не то лекарство» было подано де Рибасу именно после того, как он воротился с одного из знаменитых ужинов в особняке на Английской набережной?..
Но кто осмелился бы заподозрить или обвинить в чем-то Ольгу Александровну? Эта тридцатипятилетняя красавица в чем-то (там, где речь не шла о ее всепоглощающей страсти к Уитворту) еще оставалась маленькой беззаботной девочкой, уверенной, что жизнь – не более чем веселая игра, а умереть – все равно что выйти из одной комнаты в другую.
Ольга Александровна обожала всяческие маскарады, и хотя ее явление в особняк Палена в образе нищенки (тем паче – бородатого мужика в нагольном тулупе и валенках!), напротив, привлекало к ней внимание тайной полиции, она не прекращала рядиться. Тем паче что все доносы на нее опять-таки стекались к Палену!
Тем временем росло озлобление императора против Англии и ее непосредственного представителя – лорда Уитворта.
Возможно, посол английского двора стал бы не только вдохновителем, но и непосредственным участником заговора, однако последовавший вскоре приказ о его высылке не оставил свободы для маневра.
Покинуть Россию ему было предписано незамедлительно!
Уитворт умолял оставить хотя бы секретаря посольства, чтобы избежать полного разрыва. Отказ! Британская миссия была выслана почти по этапу. Самого Уитворта вывезли под охраной полиции и заставили долго ждать доставки его паспорта на заставе – Ростопчин тянул с разрешением на выезд сколько мог.
