Оглядев конюшню, Крэг заметил постель, устроенную Анной на соломе, ее немногочисленные пожитки, сложенные в углу. Здесь было удивительно чисто, стены и потолок казались сухими и крепко сбитыми, но все же это место совсем не подходило для жилья.
Анна сжала кулаки и нерешительно промолвила:
– Мистер Ролинз, я и Дэнни благодарны вам за все. Спасибо, что дали мальчику работу смотреть за вашим крапчатым и за… – она кивнула в сторону Билли, – но мы не можем здесь больше оставаться. У меня есть дела и…
– Ну ма…
– Молчи, ты слышишь меня? Мы не вправе все время пользоваться милостью этого господина. – Она подняла заостренный подбородок и вызывающе взглянула на Крэга. – Я смогу сама позаботиться о себе и о сыне.
Крэгу было больно слышать это, но он не стал спорить. Гордая женщина по-своему права. Крэг знал, что нельзя унижать достоинство человека, даже если хочешь ему добра.
– Тогда я могу попросить тебя и Дэнни об одном одолжении?
– Одолжении?
– Побудьте здесь, пожалуйста, несколько часов. Мне нужно время, чтобы все уладить с… Билли.
Анна перевела взгляд на женщину, растерянно опустившую ресницы, и решила, что выполнит просьбу мистера Ролинза.
– Что вы собираетесь с ней делать? – спросила она подозрительно.
Крэг выпрямился и холодно ответил:
– Найду безопасное место и буду следить, чтобы никто не домогался ее.
Анна кивнула:
– Ну что ж, мы останемся. Но только ненадолго.
* * *
Прошло несколько часов. Билли стояла у дверей конюшни и глядела в пустоту. Щеки ее пылали, в глазах появился живой блеск. К ней возвращалось сознание. Билли даже почувствовала от этого некоторый дискомфорт.
Она вспомнила, что говорили эти люди утром, и дрожь пробежала по ее спине. Они решали, как поступить с женщиной, которая потеряла контроль над собой. Но теперь пришел конец тому смутному отчаянию, что преследовало ее в последнее время. Надо только взять себя в руки, и все будет по-другому.
Женщина прислонилась к дверному косяку и обхватила ладонями плечи. Обрывки воспоминаний о вчерашнем дне и ночи пронеслись в ее памяти. Одного она не могла припомнить: как оказалась в конюшне и что привело ее сюда.
Билли выпрямилась и побрела по узкому проходу. Здесь было тихо и пустынно, словно в осеннем лесу. Анна и Дэнни Корбет недавно ушли. Когда они покидали конюшню, Билли смотрела им вслед и чуть заметно махала рукой.
Она втянула в ноздри сладковатый аромат сена и соломы, смешанный с кислым запахом навоза. Затем, глубоко вздохнув, Билли закрыла глаза. Эти запахи напомнили ей о Сент-Луисе.
Глаза женщины широко раскрылись. Сент-Луис… Это название так естественно возникло в ее памяти. Что связывало ее с Сент-Луисом? Она попыталась вспомнить, но картины прошлого словно застелил туман. Чтобы не впасть в уныние, Билли решила сосредоточиться на том, что сейчас происходит вокруг нее.
Она вышла за порог конюшни и, сделав несколько шагов в направлении к переулку, сморщилась. Странно, но еще вчера поселок не казался ей столь отвратительным и зловонным. Жилищем здесь служили не что иное, как брезентовые палатки. Кое-где виднелись дощатые строения с трухлявыми крышами. Лишь один или два дома были крепко сложены из бревен.
Словно в продолжение ее мыслей, совсем рядом раздался стук молотка. Затем удары стихли, и из-за угла дома, на который смотрела Билли, вышел высокий смуглый мужчина в черном суконном костюме. Его шею украшала повязанная вместо галстука черная косынка.
Билли сразу узнала мужчину. Это был мистер Ролинз, тот самый, который почему-то решил, что ему дозволено распоряжаться ее жизнью. Женщина отступила назад но он уже заметил Билли и направился прямо к ней:
– Добрый день, мэм. Все в порядке? «Конечно нет! Как он может об этом спрашивать?» Женщина кивнула.
– И отлично. Как только я застеклю заднее окно салуна, у меня к вам будет разговор.
Разговор? Женщина понимала, что говорить будет мистер Ролинз, а она уставится на него с бессмысленным выражением на хорошеньком лице. И это он называет разговором?
«Ну что ж, – подумала Билли, – у меня тоже есть, что сказать ему».
К тому времени Крэг уже забил последний гвоздь и, оглядев свою работу, обернулся к женщине, которая все так же стояла в переулке и смотрела на стены салуна. Не понимая, что она нашла в этом привлекательного, Крэг направился в конюшню. Проходя мимо Билли, он заметил, как та попятилась и, остановившись, взглянула на него, как на нечто неодушевленное.
Крэг нахмурился и протянул ей молоток.
– Послушайте, мэм. Я не собираюсь нападать на вас. Сейчас я положу этот молоток, а затем мы поговорим. Хорошо?
Билли последовала за ним в конюшню и, остановившись возле стойла, принялась гладить бархатистую морду крапчатого. Женщина по-прежнему напоминала Крэгу пугливую лань, готовую при малейшей опасности броситься прочь.
Как только мужчина положил инструменты на полку, Билли глубоко вздохнула и проговорила:
– Я не останусь здесь ночевать. Я ухожу.
Крэг замер на месте, услышав ее хрипловатый, но твердый голос. Затем он обернулся и, внимательно посмотрев на Билли, промолвил:
– Я знаю, что здесь не место для леди.
Но Крэг еще не решил, куда определить женщину. В пансионе миссис Тимс все места заняты, а постоялого двора здесь не было. Но жилье рано или поздно найдется. Сейчас он хотел поговорить с Билли о другом. По словам старого Бака, она стала очевидцем смерти Бобби, и Крэг собирался расспросить ее об этом после ужина. Ужин. Он быстро вынул из кармана часы и затем бегло, но внимательно посмотрел на Билли. Та подняла голову и, глядя на Крэга, попыталась определить цвет его глаз. Зеленые, голубые и коричневые краски, казалось, боролись между собой, соединяясь в какой-то один неуловимый оттенок, похожий на цвет морской волны.
– Собирайтесь, – сказал Крэг. – Мы пойдем ужинать и поговорим.
К его удивлению, женщина не спешила повиноваться. Напротив, она уже собралась высказать все, что думала по поводу его обращения с ней. Пойдем ужинать и поговорим? Не спросив ее согласия? Какая дерзость!
Однако, пустой желудок давал о себе знать, и Билли решила перенести объяснение на более поздний срок. Она все скажет мистеру Ролинзу после ужина и даст понять, что непременно рассчитается с ним за этот ужин и за все остальные. Билли никогда не позволит себе быть в долгу у мужчины.
Крэг, переминаясь с ноги на ногу, снова поглядел на часы. Ах да, он хотел, чтобы Билли забрала свои вещи. Женщина подошла к стойлу, возле которого спала, и подняла легкий плащ и маленькую соломенную шляпку. Она не помнила, откуда взялась эта шляпка, так неподходящая к ее одежде. Женщина оглядела свое красивое платье и принялась задумчиво разглаживать на нем складки. Билли вспомнила, какой элегантной и беспечной она была, когда впервые надела его. Теперь платье превратилось в грязные лохмотья. Такие же грязные, как ее душа.
