— Возможно, тебе удастся объяснить все миссис Джемисон. Уверена, она не станет винить тебя в том, что ее сын…
— Нет, – перебила Фэллон. – Она станет, – Фэллон беззаботно пожала плечами. – Я давно поняла: родственники держатся друг за друга. Слово служанки против слова драгоценного сына ничего не значит для миссис Джемисон.
— Ох, Фэллон, тебе просто феноменально не везет.
Везение. Фэллон думала, что верит в него. Верит, что везение – или его нехватка – определяло все события в ее жизни. Однако вера в везение предполагала, что сама Фэллон не контролирует свою собственную судьбу. А именно с этим она не могла смириться.
— О, Фэллон!
Прикусив губу, Эви осмотрела свою со вкусом обставленную комнату. Ее взгляд упал на огромный дорожный сундук. Фэллон вдруг пришло в голову, что Эви серьезно обдумывает возможность засунуть ее в сундук и тайно протащить на корабль вместе с остальным своим багажом.
Взгляд Фэллон блуждал по комнате, оценивая красивую мебель красного дерева, кровать под балдахином с пухлым одеялом, которое так и манило прилечь и попробовать его мягкость. Это напомнило ей о жестких кроватях, на которых они спали в Пенвиче. Словно прочитав ее мысли, Эви тихо сказала:
— Ты тоже заслуживаешь всего этого. Ты образованна так же, как и я, чтобы получить такую должность.
Могла бы и она иметь все это? Что, если бы она осталась на несколько лет преподавать в Пенвиче, как и Эви, чтобы накопить необходимый опыт и добыть рекомендательные письма, которые помогли бы получить желаемую должность? Если бы заставила себя снова и снова видеть лицо Броклхерста? Он никогда не ненавидел Эви и Маргарит так, как ее.
— Я всегда приземляюсь на лапы, – Фэллон не хотела, чтобы Эви уплыла на Барбадос, волнуясь о ее будущем. Особенно сейчас, когда ей предстояли такие долгожданные приключения. – Я найду новое место завтра же.
— Ты можешь оставаться здесь до самого нашего отъезда. Это после полудня. Хетти никогда не заходит в мою комнату, – гладкая бровь Эви изогнулась. – Ты уверена, что сможешь найти новое место за такое короткое время?
— Абсолютно, – а если нет, то, поклялась себе Фэллон, она не взвалит эту проблему на плечи Эви.
Эви покачала головой, прядь медово–каштановых волос упала на ее плечо.
— Даже не знаю, – начала было она, но ее прервал пронзительный визг из соседней комнаты.
Фэллон от неожиданности подпрыгнула на месте, прижав руку к сердцу:
— Какого…
— Эв! Эв! Ты нужна мне! Сейчас же иди сюда!!!
— Господи Боже! Это твоя подопечная?
Эви устало закрыла глаза. Снова послышался истошный крик:
— Эв!!!
Фэллон выгнула бровь?
— Эв?
— Она настаивает на том, чтобы называть меня Эв.
Так называл ее мастер Броклхерст, и Фэллон знала, как ненавидит ее подруга это имя.
— Судя по всему, наимилейшая девушка, – улыбнулась Фэллон.
— Я не собираюсь ждать всю ночь, Эв!!!
— Неделями на борту в одной каюте… – Эви передернуло. – Я начинаю думать, что это не то приключение, которое я себе представляла.
Поднявшись, Эви направилась к смежной двери и воздела глаза к небу:
— Извини меня. Меня зовет ее королевское величество. Всего лишь в пятый раз за ночь, – повернувшись к двери, Эви расправила плечи. – Может, ей всего лишь нужно, чтобы я разворошила угли в камине. Опять, – указав на шкаф у задней стены, она предложила: – Располагайся поудобнее. Там у меня есть ночная рубашка, которая должна тебе подойти, – она виновато улыбнулась. – Хотя, наверное, она немного коротковата.
Открыв смежную дверь, Эви быстро прошла в нее и закрыла за собой.
Принимая ее предложение, Фэллон покопалась в вещах Эви и нашла просторную ночную рубашку. Закрыв шкаф, она подошла к камину, чтобы согреть руки в тепле тлеющих углей. На мгновение она позволила себе забыть этот вечер, забыть герцога с гипнотизирующими серо–синими глазами и грешной улыбкой, забыть все те распутные вещи, что он вытворял в темной карете. Ее обдало жаром, и Фэллон упала на роскошное одеяло. По крайней мере, эту ночь она проведет в комфорте. Вместе с Эви.
Она снова поймала себя на мыслях о герцоге и схватилась за голову. Чертовы мужики! Они могли сколько угодно предаваться удовольствиям. Они могли делать все, что захотят. Даже если им не хватало денег, они могли устроиться на приличную работу и не терпеть всего того, с чем приходилось мириться Фэллон.
После сегодняшнего фиаско миссис Харрисон ни за что и никогда не примет в агентстве ее кандидатуру. И все, что Фэллон сможет найти – это такая работа, на которую никогда не согласилась бы приличная женщина.
Ох, па, ты никогда не думал, что я скачусь в такую яму, правда? Жаль, что я не родилась мужчиной. Тогда выжить было бы намного легче. Если бы она была мужчиной, она смогла бы жить и выполнять свои обязанности без необходимости постоянно защищать себя. Она была бы тем, чье присутствие не заставляло бы всех женщин в доме чувствовать себя неудобно только потому, что они живут под одной крышей и дышат одним воздухом. Тем, кому миссис Харрисон никогда не дала бы от ворот поворот. Резко вдохнув, она села на кровати. Внезапно мир стал понятным. Все стало предельно ясным, а невозможное – таким возможным! Если только ей хватит безрассудства пройти через это…
Соскочив с кровати, Фэллон уставилась на свое отражение в зеркале. Она смотрела на себя широко раскрытыми глазами, которые пылали тревогой и… волнением. В темном янтаре светилась надежда, которая не посещала ее уже несколько лет, начиная с самого первого несправедливого увольнения.
Мысленно Фэллон снова услышала голос отца: «Ах, Фэллон, милая. У тебя характер твоего отца».
— Да, пап, точно, – прошептала она, отступив на шаг от зеркала.
Фэллон так привыкла говорить с отцом в течение стольких лет после его смерти, что это уже давно не казалось ей странным.
Усевшись на табурет перед зеркалом, она распустила по плечам волосы. Точно, как у матери, как говаривал отец. И, как подозревала Фэллон, именно они являлись причиной столь повышенного внимания к ее персоне. Мастер Броклхерст не мог смириться с ее волосами, называя их шокирующими и недозволительными. Как будто она могла что–то поделать с их цветом – ни белокурым, ни рыжим, ни каштановым, а сочетанием всех трех цветов сразу.
Поддавшись импульсу, Фэллон принялась копаться в ящиках с мрачной ухмылкой на губах. Ее пальцы нащупали ножницы. Она сжимала их в руке и просто смотрела на них. Холодная сталь вернула ее к реальности. Ты действительно хочешь сделать это? Да. За эти годы ее волосы принесли ей немало горя. Возможно, она сможет это исправить.
Вздохнув, Фэллон подняла с плеча тяжелую прядь и принялась резать…
