— Вивиан, ты так красива и соблазнительна, но разве ты не знаешь, что леди не подобает быть лгуньей? — громко прошептал Кристоффер ей на ухо. — Если бы твой покойный идиот действительно оставил тебе долги, об этом бы жужжал весь Лондон, но я что-то не слыхал об этом. — Вдруг он оттолкнул от себя свою жертву, но дуло пистолета смотрело прямо в ее грудь. — Раздевайся. Я буду брать тебя до тех пор, пока ты не понесешь от меня.
— Чтобы вы знали, мистер убийца, моя утроба отказывается взращивать в себе ребенка! Я прожила с моим супругом почти год, но так и не стала матерью! — с вызовом сказала Вивиан, не желая сдаваться и становиться жертвой.
— Должно быть, он не удовлетворял тебя, моя страстная распутница! Но со мной ты познаешь Рай и будешь просить меня взять тебя снова и снова, — жестоко улыбнулся Кристоффер. — Раздевайся.
— И не подумаю! — приподняла подбородок Вивиан.
— Возомнила себя непокорной королевой? Я вышколю тебя, как собаку, и заставлю навсегда запомнить, что такое покорность! — рявкнул Кристоффер, чувствуя все большее раздражение от поведения своей жертвы и ее острого, как бритва, языка. Он подскочил к Вивиан, силой заставил ее разжать зубы и вставил дуло пистолета в ее рот. — Раздевайся, чертова ведьма, или, клянусь, я продырявлю твою хорошенькую голову и прострелю твои упрямые мозги!
Это заявление и холод пистолета в ее теплом рту заставили Вивиан тотчас позабыть о своей гордости: она понимала, что Кристоффер в любой момент мог наплевать на ее деньги и соблазнительное тело и просто убить ее. Убить от злости или мести за ее отказ, которым она унизила его мужскую гордость. В этой комнате этот мужчина был властелином, и именно он, а не она, держал в руках заряженный пистолет.
Страх настолько сковал тело девушки, что она с трудом заставила свои руки двигаться и медленно, дрожащими пальцами, развязала пояс своего бархатного халата и сбросила его на пол, открыв взгляду насильника свое соблазнительное ночное платье, в глубоком вырезе которого белела ее крепкая молодая грудь.
— Прекрасно, просто прекрасно! — тихо произнес Кристофер, охваченный похотью, и стал снимать с себя лакейскую ливрею, как вдруг и он, и его испуганная жертва услышали стук в дверь.
— Вивиан, моя дорогая, надеюсь, ты еще не спишь? — услышали они громкий голос леди Крэнфорд.
— Молчи, если хочешь жить! — подойдя к девушке, прошептал Кристоффер ей на ухо.
— Вивиан, проснись же! Мне необходимо срочно побеседовать с тобой! — настаивала графиня и, словно желая поднять племянницу с постели, громко беспрерывно застучала в дверь. — Открой же! Это важно! Нам нужно обсудить это прежде, чем вы покинете Гринхолл завтра утром!
— Значит, ты собиралась сбежать из Лондона? Какая удача, что мне удалось добраться до тебя именно сегодня! — тихо рассмеялся насильник, наслаждаясь видом своей прекрасной жертвы, которая, тяжело и часто дыша, содрогалась мелкой дрожью от застывшего в ее венах ужаса.
— Это касается убийцы мистера Барнса! Мистер Кларк только что прислал констебля с запиской, в которой утверждает, что этот загадочный убийца, возможно, желает убить и тебя! — нехотя, раскрыла последние новости леди Крэнфорд, не останавливая свой стук в дверь и тем самым причиняя дискомфорт и себе, и тем двоим, что были спрятаны от нее за этой самой дверью.
— Чертов сукин сын! — выругался себе под нос Кристоффер: известие графини заставило его отрезветь от похоти и задуматься о своей собственной безопасности. — А теперь слушай меня! — Он вновь наклонился к уху Вивиан. — Сейчас ты откроешь дверь, скажешь своей тете, что детектив явно ошибается и что ты совершенно не чувствуешь себя в опасности, а затем закроешь дверь, и мы продолжим наше приятное времяпровождение! И попробуй только попросить помощи или попытаться сбежать! — Злодей вынул дуло пистолета изо рта девушки и подтолкнул ее к двери, а сам, держа Вивиан под прицелом, как тень направился следом и, когда она наполовину приоткрыла дверь, спрятался за ней, но не забыл приставить к боку девушки пистолет.
— Ах, вот и ты! Неужели ты так крепко спала? — несколько недовольным тоном спросила графиня свою племянницу, но, увидев широко раскрытые, полные слез глаза Вивиан и выражение страха на ее лице. поспешно сказала: — Не беспокойся, моя дорогая, здесь ты в безопасности, и будь уверена, мы не дадим тебя в обиду. Могу ли я войти? Как я уже сказала, нам необходимо…
— Нет! Я неважно себя чувствую! — почти крикнула Вивиан: нет, тете нельзя входить! Хладнокровный убийца, затаившийся за дверью, убьет ее, чтобы не оставлять в живых свидетельницу его преступления!
— Я вижу это, моя дорогая… Но позволь мне помочь тебе… Приказать принести в твои покои влажные полотенца? Или, возможно, тебе требуется горячий чай с лимоном? — заботливо спросила леди Крэнфорд.
— Ничего не нужно, тетя… К утру все пройдет! — с отчаянием в душе ответила Вивиан. Ее тело было объято холодом, но на лбу блестели капельки пота. — Помогите мне! — одними губами, не произнося ни звука, обратилась она к тете Беатрис, но та в ответ лишь удивленно приподняла брови и окинула ту часть, комнаты, которая была видна ей из-за наполовину открытой двери, внимательным взглядом и затем вновь взглянула на племянницу.
— Тебе следует отдохнуть, моя дорогая, кажется, ты слишком переутомилась сегодня, — ласково сказала графиня и потрепала Вивиан по щеке.
«Она не поняла моего призыва о помощи! Но, тетя, только не уходите! Разговаривайте со мной! Тяните время! Потому что, когда вы уйдете, проклятый Кристоффер надругается надо мной и, возможно, потом застрелит меня!» — едва не плача, подумала девушка.
— И все же, я лично заварю тебе чаю. Какой ты предпочитаешь? Травяной или черный? — вдруг заявила леди Крэнфорд.
— Не нужно чаю, тетя… Ложитесь спать… Уже полночь, — стараясь не выдать свои отчаяние и волнение, обреченным тоном произнесла Вивиан. Вдруг она почувствовала, как дуло пистолета два раза легко ударило ее по ребрам, и поняла, что Кристоффер приказал ей как можно скорее отослать тетю прочь от ее покоев. — Спокойной ночи, тетя… Мы увидимся завтра за завтраком… — Девушка вымученно улыбнулась и осторожно закрыла дверь перед носом своей родственницы.
— Спокойной ночи, моя дорогая, — послышался за дверью голос графини, а затем коридор, не устланный ковром, наполнило тихое эхо низких каблуков.
— Твоя тетя ужасно болтлива, — насмешливо сказал Кристоффер, когда убедился в том, что хозяйка дома больше не мешала его планам. — Но продолжим! — Он схватил Вивиан за руку, подвел ее к кровати и, вновь нацелив на девушку пистолет, приказал ей снять с себя ночное платье.
— Неужели у вас, сударь, нет ничего святого? Подумайте, какой неблагодарностью вы отплатили своим добрым щедрым родственникам! Сэлтоны будут разбиты, когда узнают о том бесчестии, в которое вы ввергли меня! — Голос беспомощной жертвы дрожал, но она не торопилась исполнять приказ своего мучителя. Вивиан не желала становиться легкой добычей: если этот негодяй желает надругаться над ней, пусть постарается! Добровольно она ему не отдастся! Да, она была объята ужасом и отчаянием, но сдаваться без боя она отказывалась.
— Заткни рот и делай, что тебе говорят! — низким тоном бросил ей Кристоффер. Он снял с себя ливрею и бросил ее в угол комнаты. — Живо!
— Вы привлекательный мужчина, Кристоффер, и могли бы с легкостью жениться на любой богатой наследнице или девушке с приданым. Но вместо этого вы преследуете меня! Женщину, которая не желает вас, которая ненавидит вас всем своим сердцем! — в сердцах воскликнула Вивиан и нервно рассмеялась. — Признаться, таких жалких мужчин я еще не встречала!
— Твой острый язычок не спасет тебя! — рассмеялся ей в ответ Кристоффер. — Если не желаешь быть не только изнасилованной, но еще и избитой, сейчас же сними с себя свое проклятое платье!
— Я никогда не скажу вам: «Да!» Даже, если вы будете держать меня под прицелом у брачного алтаря! — с отвращением процедила Вивиан. — Вы потратите свои силы на меня зря, сударь…
