— Они уже готовятся к отплытию. Он сказал, они выйдут в море, когда взойдет луна, — тихонько прошептала она.
Эдриан нашел под столом руку жены.
Он в безопасности, Нора.
— Я знаю. — Ради мужа она постаралась улыбнуться как можно веселее. — Я так тебе благодарна. — Но на самом деле ее сердце не успокоится, пока Дэвид не окажется вдали от английских берегов. А может, и тогда не успокоится.
Эдриан поднес ее пальцы к губам и оторвал от размышлений.
— Я не напрашиваюсь на благодарность. Просто хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я счастлива, — сказала Нора, и сказала правду. Однако ей бы хотелось чувствовать это счастье живее и ярче. Когда-то счастье в ней било фонтаном, уносилось ввысь, как песнь жаворонка, а нынешний покой в душе больше похож на облегчение, чем на истинную радость. — Больше я ничего не могу требовать, — сказала она скорее себе, чем ему.
— Вот как? — Эдриан с иронией приподнял бровь. — В таком случае слушай мой приказ — больше никогда не ходи в пивную без моего сопровождения. Я уже собирался искать тебя.
Нора уловила в его голосе веселые ноты и постаралась ответить в том же духе.
— Я готова подчиниться вашему требованию, милорд, если вы согласитесь никогда не ходить туда без меня. Это небезопасно — взгляните-ка на эту красотку. Одного из ваших людей она уже покорила.
Гризель покраснела и высвободилась из объятий Брэддока.
— Прошу прощения, миледи.
Нора рассмеялась, а служанка с явным облегчением ответила ей смущенной улыбкой.
Нора стала смотреть на танцоров, мечтая заразиться от них такой же безмятежной веселостью. Дэвид в безопасности. Ее любовь рядом. Все хорошо. Когда же эта мысль проникнет в каждую клеточку ее тела и прогонит из него страшное напряжение минувших дней?
Рука Эдриана легла ей на талию.
— У него все будет хорошо, Нора. Его ждет процветание.
Нора посмотрела ему в глаза и догадалась, как верно он следует за ее мыслями.
— Да, — согласилась она. — Процветание.
— Но должен сказать, я обещаю тебе это с болью в душе.
Нора сама удивилась, как весело она рассмеялась. Казалось, этот смех стал бальзамом, залечившим все незажившие раны на сердце. Вместе с ним уходила боль последних дней, недель и месяцев. А все вокруг — эта теплая дымная комната, запах эля и пота, рука возлюбленного на ее талии, его прикованные к ней глаза — стало реальностью.
Жизнь. Это и есть жизнь. И Нора не знает, что ее ждет впереди. Раньше знала, а теперь не знает. Но верит, что все сюрпризы будут приятными. Ее муж рядом, а потому она справится с любыми трудностями. И он всегда будет рядом, ибо, пока они живы, они не допустят, чтобы хоть что-то встало между ними.
Нора выдохнула и тут только заметила, что несколько секунд сдерживала дыхание.
— Мы можем ехать дальше прямо сегодня вечером, — сказала она. Может быть, это каприз, но она так ярко все это представила: полная луна, холодные звезды, ветер и дом на горизонте.
— Да, — согласился Эдриан, прикасаясь к ее щеке. — Но сначала мы должны потанцевать.
— Танцевать? — Она удивленно оглядела толпу простолюдинов. — Здесь? В таком... месте?
Эдриан ухмыльнулся и встал на ноги.
— Я помню, что однажды дал тебе обещание, — сказал он, — что мы будем танцевать у всех на виду, не будем прятаться и скрываться. Смотри, музыка веселая, толпа большая. Половина народу уже смотрит на нас. Как им повезло — ведь они видят тебя!
Нора вспыхнула от комплимента, постаралась сделать серьезное лицо, но не удержалась и улыбнулась глупой, застенчивой улыбкой. Настроение Эдриана уже заразило ее. Казалось, он сбросил с себя тяжкое бремя. Веселый и безмятежный, он был похож на того юношу, которого Нора увидела много лет назад и полюбила. Эдриан отвесил ей изысканный придворный поклон. Нора захихикала, приняла его руку и поднялась из-за стола.
— Ты обещал кое-что еще, — сказала она. Эдриан обещал ей поцеловать ее при всех.
Он поднес ее руку к губам.
— Моя память уже не та. Может быть, ты мне напомнишь?
Нора ответила ему загадочной улыбкой. Они обошли стол. Другие танцоры стали сбиваться с такта. Шум умолкал. Но тут послышался радостный смех Гризель, и тишина раскололась. Все снова зашумели. Танцоры заняли прежние места. Музыканты, ободренные всеобщим энтузиазмом, с новой силой принялись выводить мелодию.
Эдриан заложил руку за спину, приподнял колено и шагнул вперед с умопомрачительной грацией. У Норы защемило сердце. Она вспомнила, когда в последний раз видела, как он исполнял эту фигуру. Оба танцевали на придворном балу и притворялись чужими друг другу. А ей больше всего хотелось пробежать через весь зал и хотя бы прикоснуться к нему...
— О Боже, я забыла фигуры.
Эдриан усмехнулся:
— Тогда нам нужно придумать новые, свои собственные.
— Прекрасная мысль. Зато я помню... — Она замолчала и кашлянула. Ее лицо вспыхнуло, — ...остальную часть вашего обещания, сэр.
— Ах да... — Его белые зубы сверкнули в широкой улыбке. Эдриан взял Нору за талию и склонился к ее губам. — Торжествуй, моя радость!
— Я торжествую, — прошептала она.
Эдриан, не обращая внимания на одобрительные крики зрителей, выполнил обещание, поцеловав ее на глазах у толпы.
Скрипач играл. Они танцевали и целовались.
