– Боюсь, тут какое-то ужасное недоразумение, – пробормотала она, наконец.
– Не думаю, – жизнерадостно отозвалась Клэрис, – По-моему, все, наконец, стало ясно. И сейчас мы все поедем домой и подождем Энтони, сидя у камина. И каждый получит по стаканчику бренди.
Дверь в конце коридора была закрыта. Собственно, это оказалась чуть ли не единственная закрытая дверь в «Феникс-Хаусе». Все остальные двери были нараспашку, потому что и клиенты, и персонал бежали сломя голову, не обращая внимания на такие мелочи. Столбридж остановился, озадаченный. Сначала он намеревался подняться прямо на верхний этаж, где располагались личные апартаменты мадам Феникс, но его внимание привлекла закрытая дверь. Он встал поближе к стене, достал револьвер и осторожно повернул ручку. Дверь оказалась не заперта. Он толкнул створку, оставаясь вне линии огня, просто на всякий случай. Но стрельбы не последовало. Вместо грохота пистолетного выстрела Столбридж уловил шуршание ткани и сдавленное мычание.
Он заглянул в комнату. Стены ее были обтянуты черной тканью. В углу стоял застекленный шкафчик, содержащий целый набор хлыстов и других интересных предметов.
На кровати, застеленной черным шелком, лежал лицом вниз Элвин Гастингс. Его руки и нога были привязаны к прикроватным столбикам, в рот вставлен кляп. При виде Энтони на лице его мелькнул испуг, а затем, когда Гастингс понял, кто перед ним, огромное облегчение, и он снова замычал.
Столбридж подошел к кровати и вынул кляп.
– Черт побери, Столбридж, не узнал вас в этой одежде. – Гастингс судорожно облизывал пересохшие губы. – Какого черта вы так вырядились? Впрочем, не важно. Я думал, она возвращается, чтобы убить меня. Развяжите. Ну что же вы стоите? Скорее! Я слышал крики – в доме пожар.
– Нет, пожара нет, – медленно проговорил Энтони.
– Да? Ну, все равно, мне надо сматываться отсюда. Вы не понимаете! Если она вернется и найдет меня здесь, то наверняка убьет. – Он замолчал, заметив, наконец, направленный на него револьвер. – Это что?
– Всего несколько минут назад я имел неудовольствие встретиться с вашей первой женой и ее любовником. Ну и как-то всего много случилось.
– Вы видели Викторию? – Глаза Гастингса округлились.
– Да. Кстати, скоро здесь будет полиция. Приедет мистер Фаулер из Скотленд-Ярда – он давно хочет побеседовать с вами. Вы ведь помните Фаулера? Это тот самый детектив, который расследовал смерть вашей жены и Фионы Ризби. Как я понял, в прошлый раз вы не захотели с ним разговаривать. Думаю, теперь беседы избежать не удастся.
– Столбридж, какого черта? – Гастингс задергался, и лицо его исказилось от злости. – Я не знаю, о чем вы толкуете, но вы должны мне помочь!
– С какой стати?
– Как вы можете задавать такие вопросы? Мы с вами принадлежим к одному социальному слою. Мы джентльмены из высшего общества и обязаны помогать друг другу.
– Что бы вы там ни говорили, я вам ничем не обязан, Гастингс. И единственное обязательство, которое я признаю, – это найти убийцу Фионы Ризби и постараться, чтобы он получил по заслугам.
– Да вы рехнулись, если собираетесь доказывать, что это я убил ее!
Энтони сунул руку в карман грубой куртки и извлек на свет божий черный бархатный мешочек. Развязал тесемки и позволил водопаду из золота, изумрудов и бриллиантов вытечь ему в ладонь. Камни сверкали и переливались в свете настенных ламп.
– Так я был прав! – Гастингс скривил губы. – Вы залезли в мой сейф и украли ожерелье!
– Скажем лучше, что я взял его на временное хранение. И я все время надеялся, что наступит подходящий момент для этого ожерелья и оно сыграет свою роль. Думаю, сегодня этот момент настал.
Столбридж опустил ожерелье обратно в мешочек и затянул шнурки.
– Что вы делаете? – заорал Гастингс.
Энтони не снизошел до ответа. Он подошел к стулу, на котором аккуратно висел сюртук Гастингса, и положил ожерелье ему в карман.
– Все равно у тебя ничего не выйдет, ублюдок! – Гастингс извивался на кровати. – Я скажу полиции, что это ты положил его туда! И получится, что есть только мое слово против твоего! И никто не станет копать и расследовать дальше.
– А вот тут вы ошибаетесь. – Энтони улыбнулся. – У нас еще будет серия статей в прессе. О, это произведет сенсацию! Я так и вижу заголовки, заставляющие людей расхватывать тираж в рекордно короткие сроки. Только представьте, какая трогательная история: ваша жена, которую все считали покойной, оказывается хозяйкой борделя, который пользуется самой дурной славой в городе. И вас находят голым и в такой… интересной позе в этом самом борделе. А, кроме того, все узнают, что вы получаете свою долю прибыли с этого публичного дома.
– Заткни пасть!
– Думаю, когда прибудет полиция, первое, что сделает ваша бывшая жена, то есть миссис Виктория Гастингс, это обвинит вас в попытке убийства. Ведь в прошлом году вы покушались на ее жизнь. Сюда же добавится находка ожерелья, которое принадлежит другой утонувшей женщине, и я думаю, что в этот раз общественное мнение будет на стороне справедливого возмездия.
– Сукин сын, ты не можешь так со мной поступить!
– Даже если полиция и не предъявит вам обвинение в убийстве, вы конченый человек, Гастингс. Самое меньшее, что вас ждет, – это общественное презрение. Вам придется уехать в какую-нибудь глушь и жить там до конца дней. Вас не пустят ни в один клуб. Ни одна леди не пошлет вам приглашение на светский раут. Да, забыл, теперь вы двоеженец, и ваша молодая жена вольна будет покинуть вас, что она и сделает незамедлительно, полагаю. Я слышал, что ее дедушка оказался опытным бизнесменом и смог защитить финансовые интересы своей внучки еще до свадьбы. Так что, когда Лилли вас бросит, она заберет с собой свои деньги.
– Как ты смеешь мне угрожать? – Лицо Гастингса исказилось от злости, в глазах заблестело бешенство. – Ты покойник, понял? Ты должен был умереть еще той ночью, когда я пошел за тобой через парк. Если бы не туман и тот трюк с плащом, которым ты меня отвлек…
Дверь распахнулась, и на пороге появился Гарольд Фаулер. За ним маячил широкоплечий констебль.
– Мистер Кроуфорд, запишите признание мистера Гастингса в том, что он пытался убить мистера Столбриджа, – сказал Фаулер.
– Слушаюсь, сэр, – прогудел констебль, вытаскивая из кармана блокнот и карандаш.
Энтони кивнул полицейскому:
– Я рад, что вы получили мое послание, Фаулер.
– Мы приехали заранее, но, как вы и просили, подождали с решительным вмешательством до тех пор, пока не увидели, как ваш отец покидает здание в сопровождении молодой леди, закутанной в плащ.
Гастингс уставился на полицейского.
