– Анна, прости меня, – выдавил Лоренцо и, заливаясь слезами, обнял ее. – Прости меня.
Анна, рыдая, вцепилась ему в плечи. Она кричала так, что, казалось, из груди у нее вырвется сердце. Джулиано мертв. Это конец. Конец всему.
ГЛАВА 8
Спустя несколько месяцев
Несколько месяцев Анна не приходила в сознание. Она ничего не слышала, не видела, почти не замечала, что постепенно выздоравливает. Людей, которые за ней ухаживали – врача, Матильду, Лоренцо, Клариче, – она почти не узнавала. Они казались ей тенями в густом тумане, окружавшем ее. Иногда, словно порывом ветра, этот туман рассеивался, и сквозь плотную серую пелену она видела слабые проблески солнца. С болезненной остротой она вспоминала запахи, шорохи, цвета, ощущения.
Ей вспомнился момент, когда ее подвели к возвышению в капелле Медичи, на котором был установлен гроб с Джулиано, чтобы она простилась с ним.
Сквозь витражи окон струился мягкий солнечный свет. Повсюду горели свечи, стоявшие на алтаре, ступенях Капеллы, вокруг гроба. Ей вспомнился запах свечного воска, который капал на мраморные плиты с тяжелых медных подсвечников. Она видела Джулиано, лежащего со сложенными на груди руками в гробу. Постамент утопал в море цветов. Темные вьющиеся волосы Джулиано, поблескивающие в свете свечей, были тщательно уложены. Он был облачен в парадное одеяние: яркий жилет из китайского шелка, белую льняную блузу с манжетами из тонкого флорентийского кружева, штаны из шерсти темно-вишневого цвета с едва заметным темным пятном от вина на колене. Справа и слева от постамента поднимались тонкие струйки дыма из курильниц, заволакивая гроб легкой пеленой. Джулиано нанесли девятнадцать ударов ножом. Два дня над его телом трудились лучшие мастера погребальных дел, чтобы придать ему надлежащий вид. В гробу лежал Джулиано, но это был другой человек, совсем не тот, каким она знала и любила его. Неподвижное лицо было чужим. Анна не могла заставить себя прикоснуться к нему, не говоря уже о том, чтобы поцеловать его. Она ощущала на себе сотни глаз, ожидавших других проявлений чувств, но Анна словно окаменела. Она не хотела касаться этой неживой плоти, этой бренной оболочки, в которой кроме внешнего сходства не было ничего общего с ее Джулиано. Словно упрямый ребенок, сцепив за спиной руки, она не замечала возмущенного шепота собравшихся здесь людей. И снова ее сознание заволокло плотным серым туманом.
В памяти всплыло еще одно событие: смерть Людмилы, служанки в доме Джулиано. Анна стоит на лестнице. Ночь. В доме полная тишина. Анна не помнит, почему среди ночи она вдруг проснулась, встала с постели и вышла из комнаты, потом поднялась по лестнице. Полумрак, горят лишь несколько настенных светильников, слабо освещая пространство. Но этого света было достаточно, чтобы увидеть болтающуюся на перилах фигуру. Анна не помнила, почему, но сразу же поняла: это – Людмила. Возможно, она узнала ее по толстой, безжизненно свисавшей косе. Людмила повесилась на веревке, которыми обвязывают винные бочки при погрузке на телеги. Веревка была длинной, и девушка висела довольно низко. Ее болтающееся тело закручивалось то вправо, то влево. Но тут все исчезло, Анна снова погрузилась в туманное облако.
Третье воспоминание: Анна стоит у исписанной красками уличной стены. Но это не граффити, какими размалевывают стены современных улиц. Это настоящий шедевр живописи, хотя содержание росписей внушает ужас. Картины, в которых невозможно не узнать руку Боттичелли, в мельчайших деталях изображают лица повешенных и обезглавленных людей. Под каждым из них стоит имя казненного: Франческо, Сальваторе, Джулио. Все без исключения – члены семьи Пацци. Стена еще не до конца исписана. Рядом с последним портретом кто-то нацарапал углем: «Это место для Джакомо де Пацци. Смерть убийцам!» Анна пошатнулась, ее вырвало прямо на улице. Она вспомнила, как чья-то рука схватила ее за плечо. Кто это был? Кто привел ее к этой страшной стене, к этим картинам – документальным свидетельствам кровавого злодеяния, потрясшего всю Флоренцию? Не успев вспомнить об этом, Анна снова погрузилась в благостную серую пелену. Она уже ничего не чувствовала, не слышала и не видела, ничего.
Призрак и темнота
– Господин, все бесполезно. Она ничего не чувствует, – услышала она женский голос. – Зачем она пошла к тем людям? И зачем они мучили это бедное существо?
– Да, Матильда, – отвечал мужчина. При звуках его голоса она вздрогнула. Ее охватил радостный восторг. Анна открыла глаза. Джулиано! Здесь, посреди комнаты стоял Джулиано? Он жив?
– Я говорил с врачом, – продолжал этот голос.
Надежды Анны рухнули, лопнули, как воздушный шар, из которого выкачали воздух. Голос действительно имел сходство с голосом Джулиано, но весьма отдаленное. Этот был ниже и резче. Она его сразу узнала. Это был Лоренцо.
– Он сказал, если она примет приглашение, это может сильно потрясти ее. Но в некоторых случаях, как он сказал, можно достичь поразительных успехов, если больного погрузить в его воспоминания. А где для нее самые страшные воспоминания, как не в доме убийцы, на чьих руках еще не высохла кровь Джулиано? – Голос Лоренцо становился все жестче. – Ты сама слышала, что сказал врач. До родов осталось совсем немного. Но при ее нынешнем состоянии она не сможет родить. Если мы хотим спасти жизнь ребенку Джулиано надо как можно скорее пробудить ее от этого кошмарного сна. Ты помнишь, к ней трижды, хотя и ненадолго, возвращалось сознание. В первый раз – у гроба моего брата Джулиано в капелле, во второй – при виде самоубийства служанки и в третий – там, у стены с портретами казненных заговорщиков. И каждый раз она сразу же погружалась в сон, но снова приходила в сознание. Это доказывает, что доктор прав. Ее может пробудить только сильная встряска. На этот раз я попытаюсь разбудить ее с помощью дома Пацци. Она должна принять приглашение и посетить донну Лючию. Я даже готов отнести ее туда на руках.
– А разве в доме Пацци кто-то остался?
– Одна донна Лючия. Старуха больна и к заговору не имеет никакого отношения. Потому ее миновал гнев флорентийцев. Всех других членов семейства либо изгнали из Флоренции, либо казнили. Всех, кроме Джакомо. Говорят, он прячется в одном из своих загородных поместий и ждет, что, когда страсти улягутся, Флоренция примет Пацци с распростертыми объятиями. Но он глубоко ошибается!
Раздался страшный грохот. По-видимому, Лоренцо ударил кулаком по столу.
– Ноги Пацци не будет в этом городе! Уверен, что нам удастся отыскать Джакомо. Ни одному из Пацци не уйти от возмездия.
Анна задумалась. Что имел в виду Лоренцо? Джакомо не причастен к убийству Джулиано. Наоборот, он сделал все возможное, чтобы предотвратить покушение. Ей надо поговорить с донной Лючией. Возможно, она знает, где скрывается ее сын. Она и сама хотела встретиться с Джакомо, поговорить с ним обо всем. Больше того. Она бы помогла доказать его невиновность. Если ей не удалось предотвратить гибель Джулиано, она постарается хотя бы найти истинного убийцу.
