– Не-ет! – отчаянно закричала Ханна.
Неужели ей суждено терять всех, кого она любит? Сначала мама и папа, теперь Изабель и Слейд. Даже Эсмеральда, непоседливое, уютное создание, которое доводило ее своими выходками!
– Нет, Слейд, только не ты! Прошу тебя, Боже, прошу тебя, верни его к жизни! – Великая слабость охватила Ханну, и она, не сумев удержаться на ногах, опустилась на колени и поползла к мужу.
Слейд лежал лицом вниз, прямо возле поверженного Сайруса, с головой, повернутой к Ханне, рот приоткрылся, щеку и нос припорошил порох.
Перевалившись через мертвого Сайруса, обратив на него не больше внимания, чем на предмет обстановки, Ханна принялась трясти мужа.
– Очнись, умоляю…
Сзади раздался шорох. Скосив глаза, девушка увидела, как приподнялся на локтях окровавленный Сайрус. На его лице блуждала дикая усмешка, воздух с хрипом вырывался из пробитых легких.
– Думала, меня уже можно сбросить со счетов? – прошипел Сайрус, поднимая пистолет. – Все трое мертвы, ха-ха! – Он закашлялся, бледность разлилась по лицу. – Какая ирония судьбы! Что ж, остались только ты и я, Ханна. Думаю, тебе пора присоединиться к своему мужу. Вижу, он стал тебе очень близок. А денежки… денежки будут моими. – Сайрус снова закашлялся, изо рта у него потекла струйка крови.
Притворившись испуганной, Ханна покрепче сжала пистолет. На самом деле ненависть переполняла ее, заглушая страх. Сайрус сжимал свое оружие обеими руками, но ствол пистолета все равно ходил ходуном. Он еле держал его, потеряв много крови и сил.
– Я рад, что ты страдаешь, дорогая, – хмыкнул он. – Лишить тебя родителей и любимого муженька! Что может быть приятнее? Думаю…
Не дослушав, Ханна вскинула свой пистолет и выстрелила ненавистному врагу прямо в лицо. Пуля прошила лобную кость Сайруса, почти разнеся ее в клочья. Кровь брызнула во все стороны, и убитый с грохотом откинулся назад.
– Тебе привет от Джейси и Кэтрин Лолес. Добро пожаловать в ад! – бросила Ханна и равнодушно отвернулась.
Ее долг исполнен. Все кончено.
Она размахнулась и вышвырнула пистолет за разбитое окно. Склонившись над Слейдом, она осторожно потрясла его за плечо. Надежда по капле утекала из нее, пустота заполнялась болью. Только сейчас она заметила, что ковер под Слейдом пропитан кровью, а на виске, прямо под влажной прядью волос, запекается жуткая рана. Понять, вошла ли пуля в череп или просто сорвала кусок мяса, было совершенно невозможно.
Ханна погладила ладонью голову Слейда. Пальцы стали липкими и окрасились в алый цвет. Она чувствовала, как с каждой секундой жизнь покидает тело Слейда, но не могла остановить ход времени.
– Остановись, остановись, ради Бога, – шептала Ханна, исступленно гладя мужа по голове. Безумие затопляло ее сердце, С невесть откуда взявшейся силой она перевернула Слейда на спину и подняла ему голову. Прижавшись к еще теплой груди, она глухо, по-звериному заревела. – Нет, нет! Не оставляй меня. Я люблю тебя, люблю. Ничто не важно, если нет тебя!..
Тишина, наступившая в ответ, казалась удушающей.
– Слышишь меня, Слейд! – закричала Ханна и принялась трясти мужа за плечи. – Не смей умирать, не смей. Я никогда не прощу тебе этого! – Она упала на него, прижавшись как можно плотнее, словно надеясь удержать хоть каплю тепла, покидавшую его тело.
– Ханна? Что ты?
Ханна подняла голову, озираясь. Голос явно принадлежал Изабель. Чувствуя слабое облегчение от того, что Господь не отнял у нее всех, Ханна поднялась и, шатаясь, направилась к двери, где лежали две женщины.
Только сейчас она увидела, как много вокруг крови.
Столько же крови было дома, на ранчо, когда погибли родители. Сколько крови! Неужели никогда не кончится кровавая вакханалия?
– Ханна! Ты жива? Помоги… мне… спихнуть старую… корову… она почти раздавила… меня, – задыхаясь, прохрипела Изабель.
Ее голос словно влил в Ханну новые силы. Безумие не ушло, но как-то отступило и затаилось. Пропасть, на краю которой балансировала девушка, отдалилась, выжидая.
– Сейчас, Изабель. Иду.
Комната напоминала сцену битвы: мебель перевернута, всюду валялись осколки стекла, диванные подушки и чайные принадлежности, кровь виднелась всюду, и даже стены были забрызганы малиновыми пятнами. Запах пороха перемешался со сладковатым запахом смерти. Холодный воздух, врывавшийся в разбитое окно, похожее на черный оскаленный зев, не мог перебороть их дурного сочетания.
Перешагнув через мертвого Сайруса, Ханна бросила взгляд на распростертую у двери миссис Уэллс. На лице толстухи застыло неподдельное удивление, с одной ноги слетела домашняя туфля, чулок на пятке оказался рваным.
Изабель лежала на полу, прямо под Пейшенс, и пыталась сдвинуть с себя ее тело. Ханна наклонилась, чтобы помочь, когда кто-то сбил ее с ног. Ткнувшись лицом в край дивана, девушка попробовала нащупать в кармане пистолет.
«Черт, я же выкинула его в окно! Что делать? Если в доме остались враги, я уничтожу их всех. Изабель должна выжить!»
Вскакивая, Ханна увидела, что возле поверженной Изабель крутится Эсмеральда. Собака пыталась отпихнуть носом тело Пейшенс, а когда ей не удалось, потащила ее за рукав зубами.
«Так вот кто сбил меня с ног! Эсмеральда жива, жива, чертова псина!»
Ханна подползла поближе и присоединилась к собаке. Вдвоем они стащили Пейшенс, ставшую невероятно тяжелой, с несчастной Изабель. Когда старая леди села и чуть пригладила волосы, Ханна протянула руку к Эсмеральде. На плече у собаки зияла рваная рана, но кровотечение уже практически остановилось.
– Бедняжка Эсми, – прошептала Ханна. Слезы подкатили к глазам, горло перехватило. – Ты зализывала рану, пока мы боролись, а теперь пришла на помощь. Умная, самая умная собака!
Она порывисто прижалась к мохнатому боку Эсмеральды и задышала часто-часто, пытаясь справиться со слезами. Собака не сделала попытки вырваться и унестись, как поступила бы еще накануне. Наоборот, она ткнулась влажным носом Ханне в затылок, словно утешая. Теперь Ханна разревелась по-настоящему.
Изабель опустила ей на плечо руку.
– Все уже кончилось, детка, – мягко пробормотала она. Подняв голову, Ханна увидела, что женщина растерянно улыбается. – Глупая курица думала всех перехитрить, но мы оказались умнее. Теперь ты и Слейд спокойно поженитесь и сможете растить детей, не опасаясь за их благополучие.
Ханна зажала рот руками, не в силах произнести вслух правду о Слейде. На лице Изабель появилось легкое недоумение, сменившееся мертвенной бледностью.
– Так на тебе не твоя кровь, да? – дрожащим голосом спросила она, касаясь испачканных пальцев Ханны.
