– Я предлагаю выпить за федерацию колоний.
– Мы до этого не доживем, – мрачно сказал Лейн. – Плебисцит в девяносто первом был настоящей катастрофой. Пока эти выскочки из Нового Южного Уэльса будут держаться в стороне от других колоний, ничего не получится.
Дэн Бойл с ним не согласился.
– Новый Южный Уэльс смотрит несколько свысока на другие колонии, это так. Но ведь они действительно были первопроходцами. И народ там не такой уж темный. Черт побери – мы все братья и сестры, и не важно, из какой кто колонии, – все хорошие ребята! Эту землю мы оросили своими кровью, потом и слезами. Среди народов нет связи теснее. Посмотрите на американцев – даже кровавая Гражданская война не смогла разрушить единство Соединенных Штатов. Среди членов одной семьи случаются ссоры, как бы близки они ни были.
– Браво, Дэн! – зааплодировал Сайм. – В конце концов народ своего потребует. Фермерам и скотоводам уже надоели идиотские таможни на границах и чудовищные пошлины. По всей Австралии появляются отделения движения за федерацию.
Дискуссию неожиданно прервали три резких гудка. Вскоре в дверь каюты просунул голову стюард:
– Провожающих просят сойти на берег. Мы отплываем.
Все начали поспешно прощаться.
– Мы с папой будем ужасно по тебе скучать, дорогая, – крепко прижав к себе дочь, сказала Адди.
Дэн поцеловал Лизу в лоб.
– Следи за своими манерами и веди себя прилично, юная леди. Слушайся дедушку с бабушкой, ладно?
– Милый папа, ты же знаешь, какой послушной дочерью я всегда была! – ухмыльнулась Лиза.
Дэн возвел глаза к небу.
– Да уж! Если мы с твоей матерью говорим «белое», ты сразу говоришь «черное».
– Точно так же, как ее мать, а, Джуно? – засмеялся Трент.
– Неправда, Терри. Адди всегда была сущим ангелом, как и моя маленькая Лиза!
Адди и Лиза поспешили обнять Джуно Трент.
– Дорогая мама!
– Бабуленька!
– Боже мой! – в один голос произнесли Трент и Дэн.
– Послушайте, нам пора, – забеспокоился Сайм. – Иначе мы все отправимся в Перт.
Проводив их до трапа, Адди и Дэн встали у борта. Обнявшись, они приветственно махали руками провожающим до тех пор, пока причал не уменьшился до размеров спичечной коробки.
Как только Бойлы вернулись к себе в каюту, в дверь постучался стюард:
– Мистер и миссис Бойл, капитан приглашает вас за свой стол.
– Будем рады, – согласился Дэн.
– Что же мне надеть? – забеспокоилась Адди.
– Не имеет значения, душенька. Ты можешь пойти прямо в панталонах и лифчике, и капитан все равно будет доволен.
– Да уж конечно! – засмеялась она. – Старик сегодня смотрел на каждую женщину так, будто она кусок мяса, приготовленный специально для него.
– Как насчет клетчатого платья из тафты? Я думаю, это самый подходящий наряд для путешествия.
– Но ведь нас специально пригласили! Нет, я думаю, для такого случая больше подойдет бальное платье.
Когда через некоторое время Адди появилась из гардеробной, Дэн вынужден был признать, что выглядит она просто ослепительно.
Лимонно-желтое платье было оторочено белыми кружевами и желтой лентой, пышные рукава перехвачены в запястьях браслетами из жадеита. Золотистые волосы Адди были убраны в сетку из серебряной нити, украшенной самоцветами.
– Ты и сам выглядишь великолепно! – заметила Адди.
За последние двадцать лет строгий мужской костюм не претерпел особых изменений – за исключением того, что белые жилеты вышли из моды, их сменили черные, которые носили поверх белых накрахмаленных рубашек. Подойдя к мужу, Адди поправила его галстук.
– Когда ты наконец научишься правильно его завязывать?
– Радуйся тому, что я ношу всего один. – Он подал ей руку. – Капитан Эдвардс, мы идем. Боже мой! Готов поспорить, что нам предстоит очень скучный вечер.
Все, однако, оказалось совсем по-другому. Кроме Адди, за капитанским столом оказались только две дамы: веселая блондинка миссис Перси Дуглас, супруга лорда Дугласа, будущего маркиза Квинсбери, и жена виконта – хрупкая блондинка миссис Дэвид Карнеги.
– Вот так я и представляю себе хорошую компанию, – сообщила миссис Дуглас. – У нас есть хороший выбор среди джентльменов.
– Кажется, нас гораздо меньше, – сказала Адди. – Как и вы, я считаю, что это замечательно!
Все рассмеялись, и вскоре гости капитана – их было шестнадцать – уже непринужденно болтали, «словно были знакомы сто лет», как заявила Адди своему соседу справа, студенту из Америки некоему мистеру Герберту Гуверу.
– Итак, вы приехали искать свою судьбу, мистер Гувер? – спросила его Адди.
– Не совсем так, миссис Бойл. На золотых рудниках меня прежде всего интересует технология добычи. Я ведь надеюсь стать горным инженером. В моей области нет ничего важнее обучения на рабочем месте – никакие учебники с этим не сравнятся.
На судне царило такое оживление, какого Адди никогда еще не наблюдала, – это напоминало рассказы бабушки и дедушки о «старых добрых временах», как сэр Крейг называл период от расцвета исправительной колонии до прекращения «транспортации», то есть ссылки на каторгу, и открытия месторождений золота в Батерсте, Балларате и Бендиго.
После ужина все гости капитана были приглашены на мостик, откуда могли насладиться видом судна почти с высоты птичьего полета.
На нижней палубе вовсю горели фонари и царило непринужденное веселье – это гуляли старатели, убежденные в том, что в конце путешествия каждый из них найдет свое счастье. Все они были одеты в толстые красные и синие рубашки и свитера, грубые молескиновые брюки и громоздкие водонепроницаемые ботинки. Большинство старателей взяли в дорогу собственные запасы провизии – корабельная кухня была им не по карману.
– Ничего, – говорили многие из них. – Вот увидите, на обратном пути мы будем есть голубей и пить шампанское!
Рюкзаки и чемоданы каждого были набиты мясными консервами, галетами и чаем, составлявшими стандартный набор старателя еще со времен калифорнийской «золотой лихорадки», а также, конечно, всевозможными инструментами – лопатами, мотыгами, решетами и желобами. К этому можно было смело добавить одеяло – чтобы укрываться ночью, и комплект разного рода бутылочек и канистр, в которых старатели собирались увезти в Мельбурн добытые самородки и золотой песок.
– Надеются, что хватит на всех, – заметил Дэн, глядя, как золотоискатели-мужчины вместе с небольшой кучкой женщин – жен, любовниц и проституток – прыгают по палубе под звуки скрипки и аккордеона.
– Знаете, кого они мне напоминают? – беззлобно, но со свойственным английским правящим классам снобизмом заметила миссис Карнеги. – Маленьких детей на пикнике. Вываляются в грязи и рады до смерти. Дети часто ведут себя как маленькие зверьки, не правда ли?
