— Чтобы скрыть следы другого преступления, — так я думаю. Когда инспектор пожарной охраны стал получать анонимные угрозы, от него требовали, чтобы он указал в рапорте, будто источник возгорания находился на кухне. Опасаясь за свою жизнь, инспектор сделал так, как ему велели. Вскоре после оглашения официальной версии было инсценировано самоубийство повара, и дело закрыли.
— Выходит, тот, кто угрожал инспектору пожарной охраны, убил и повара?
Девлин кивнул.
— Теперь вернемся к Тому Дулиттлу, помогавшему дяде на кухне, — продолжил он. — Хотя тому было в ту пору всего девять лет, он многое запомнил и сообщил мне очень важные детали, за что я щедро заплатил ему. Так вот, когда судомойка послала Тома во двор за водой, там он услышал выстрел.
— Выстрел? — удивилась Лиззи.
— Вот именно. Сначала на втором этаже Том услышал крик: «Заткнись, ирландская шлюха!» — а потом раздался выстрел. Узнав об этом, я понял, что мне надо добраться до рапорта коронера: только там я мог найти сведения об убийстве, — но упоминания о пуле нигде не было. Конечно, маленький кусочек свинца нелегко найти на огромном пепелище, однако дело может быть совсем в другом…
— Вы заподозрили, что коронер тоже получал угрозы?
— Браво! — воскликнул Девлин, восхищаясь сообразительностью своей собеседницы. — К сожалению, ни коронер, ни инспектор пожарной охраны за все эти годы так и не решились рассказать правду — как видно, убийца не на шутку запугал их. Кстати, бывшего коронера мне так и не удалось заставить заговорить, но после моего ухода его, по-видимому, начали терзать муки совести, и через неделю после моего посещения я получил от него через посыльного документы. Позднее я узнал, что в тот же день он собрал свои вещи и уехал из города в неизвестном направлении, но это уже было не важно: в присланных документах я нашел ответ на интересовавший меня вопрос. Выяснилось, что один из обгоревших трупов имел пулевое ранение в грудь.
— И кто же это был? — с замиранием сердца спросила Лиззи.
— Мой отец.
— О Боже…
Девлин долго молчал, не в силах справиться с нахлынувшими на него переживаниями, а потом заговорил снова:
— В ту ночь в гостинице некто застрелил моего отца, а потом спалил здание, чтобы скрыть следы совершенного преступления.
— А что вы думаете по поводу услышанных мальчиком грубых слов в адрес ирландки? Вы вроде бы говорили, что у вашей матери тоже ирландские корни… Может быть, нападению подвергся не только отец, но и ваша мать?
— Все это мне пришло в голову сразу же, как только я услышал рассказ Тома. Моя мать была настоящей леди, но она могла ввязаться в скандал, если на ее глазах творилась несправедливость.
— И кто же мог совершить подобное злодеяние? Кто мог сжечь заживо десятки человек, чтобы скрыть убийство одного?
— Мой отец был незаурядным человеком — виконта Стратмора любили все, кто его знал, любили и уважали за его благородство и порядочность. Убийца, возможно, опознал его уже после того, как злодеяние было совершено. Скорее всего преступник — кто-нибудь из постояльцев гостиницы, служащих или посетителей пивной.
— А почему вы не берете в расчет разбойников, промышляющих на больших дорогах? Нападения на дилижансы в наши дни не такая уж редкость.
— Я думал об этом и даже, проехав по всем близлежащим постоялым дворам в округе, навел там справки. Все, с кем я говорил, в один голос утверждали, что в их местности уже давно все спокойно и дороги безопасны. Мне оставалось только одно — взять список тех, кто в трагическую ночь находился в «Золотом быке», и собирать сведения о каждом в отдельности в надежде получить хоть какие-нибудь зацепки, способные сдвинуть расследование с мертвой точки. Убеждаясь в невиновности кого-либо из оставшихся в живых, я вычеркивал фамилию за фамилией. Это был очень долгий и мучительный процесс.
— Вы, наверное, потратили уйму времени и сил, проверяя каждого!
— Да, я работал над списком более года и потратил много денег на взятки. О некоей мисс Мэри Харрис мне так и не удалось собрать никакой информации — она приехала на одном из дилижансов, но ее никто не видел и не знал, куда она исчезла. Вы можете сказать: «Сколько женщин в этом мире носят имя Мэри Харрис!» Оказывается, их очень много! Лиззи кивнула:
— Нисколько не сомневаюсь, меня уволили из школы тоже благодаря миссис Харрис. Именно о ней говорила директриса, когда пугала вас разъяренной родительницей.
— Ну вот видите! Этих Мэри Харрис тьма-тьмущая. Я долго разыскивал их, но каждый раз убеждался, что иду по ложному следу. В конце концов я решил, что это было вымышленное имя, под которым скрывалась другая женщина. Под тридцать вторым номером в моем длинном списке значился мистер Джеймс Кокс, кузнец близлежащей деревни и по совместительству завсегдатай пивной «Золотой бык»; в ту ночь он, как всегда, сидел за своим столиком и разделил ужасную участь остальных жертв пожара. Собирая сведения о кузнеце, я познакомился с его приятелем, землекопом по фамилии Джексон, и задал ему несколько вопросов. Оказывается, Джексон тоже был в пивной, но ушел до начала пожара, поскольку обещал жене завязать с выпивкой — это обещание спасло ему жизнь.
— Надо же, хоть одному повезло. — Лиззи вздохнула.
— Так вот, Джексон рассказал мне, что в тот вечер завсегдатаи пивной оживленно обсуждали одну интересную новость: парень по фамилии Уайли в одной из пассажирок, остановившихся на ночь в гостинице, узнал известную лондонскую актрису Джинни Хайгейт. Он утверждал, что видел ее на сцене и не мог ошибиться, хотя она скрывала лицо под густой вуалью. Вы следите за ходом моей мысли?
Лиззи кивнула.
— Имени Джинни Хайгейт не было в списках. Сопоставив факты, я понял, что Мэри Харрис и была той известной актрисой, которую узнал завсегдатай пивной: она не хотела, чтобы ее узнали многочисленные поклонники, и путешествовала инкогнито. Я тут же подумал о том, что родные мисс Хайгейт, наверное, ничего не знают о ее судьбе, ведь она находилась в гостинице под вымышленным именем. Для родственников Джинни просто пропала без вести, бесследно исчезла…
— Семья часто отрекается от женщины, которая связала свою судьбу со сценой, — задумчиво сказала Лиззи.
— Вы правы. Но в Лондоне непременно был кто-то, кто дружил с Джинни Хайгейт и заботился о ней. Я прошу вас заранее простить меня за те скандальные подробности из жизни актрисы, о которых я вынужден буду рассказать вам.
Лиззи кивнула:
— Продолжайте, я внимательно слушаю вас.
— Поговорив с директором театра, в котором служила Джинни Хайгейт, я узнал, что она начинала свою карьеру в борделе, и последующая беседа с мадам, содержавшей это заведение, на многое пролила свет.
