Анна села, оправив складки платья.
– Вы правы, милорд. Я просила не за всех, ибо не хотела испытывать ваше терпение. Но уж коль вы сами повели об этом речь, я еще раз взываю к вашему великодушию и прошу о снисхождении к двум существам, двум малолетним детям, вашим племянникам – Эдуарду и Ричарду Плантагенетам…
«Теперь не время скрывать, что я все знаю. Бекингем не сегодня-завтра оповестит Ричарда об этом. Да и Тирелл наверняка уже поведал, что я говорила в темнице Понтефракта с Греем и тот мог открыть мне тайну Стиллингтона».
– Откуда вам это известно? – наконец проговорил после продолжительного молчания ее супруг.
Анна взглянула на Ричарда с удивлением. Неужели Черный Человек, его верный пес, ничего ему не сказал? Или он настолько туп, что решил, будто Грей сообщил ей только о том, какие скверные манеры у палача Майлса Фореста?
– Я знаю об этом давно, – промолвила она первое, что пришло в голову.
Ричард открыл было рот, словно собираясь что-то сказать, но лишь с шумом выдохнул, а затем грубо выругался.
– Дьяволово семя! Как мог упустить я из виду, что старый Медведь, который знал обо всем, что творится в Англии, наверняка посвятил вас в это? Уж если про Сендельский мост он выложил все, то про обручение Эдуарда с дочкой старого Шрусбери никак не мог промолчать…
Анна ничего не ответила. Пусть считает, что граф Уорвик знал и о тайном обручении Эдуарда, ей так даже удобнее.
Ричард задумчиво глядел на супругу, поглаживая рукой бритый подбородок.
– Однако я не понимаю тогда, отчего Уорвик не воспользовался этим, когда Эдуард IV женился на Элизабет? Он первый мог объявить этот брак недействительным.
– Наверное, потому, что считал помолвку не столь серьезным делом, как венчание в церкви.
– Чушь! Ведь когда Эдуард расторг помолвку с вами, Уорвик развязал настоящую войну. Ходили также слухи, что Нэд таскал к священнику и некую даму – Элизабет Люси…
– Вот видите, милорд. Ваш брат многим давал брачные обязательства, но законной женой считал лишь королеву Элизабет.
– И поэтому так прятал от всех беднягу Стиллингтона? О нет! Дело настолько серьезно, что я действительно могу доказать незаконнорожденность его отпрысков!
В тишине слышалось лишь тяжелое дыхание Ричарда. Потом он успокоился.
– Могу ли я быть уверен, что вы на моей стороне в этом вопросе?
– Нет.
– Отчего же? Разве вы против того, чтобы стать королевой Англии?
Анна резко выпрямилась. По спине ее пробежал холодок. Королева Англии! Искушение слишком велико.
Ричард заметил, что она колеблется, и заговорил:
– Брак короля и Элизабет Вудвиль действительно незаконен. Оставим в стороне вопрос о том, что сия дама была неподобающего происхождения и лишь колдовством и коварством вскружила голову моему несчастному брату. Но когда Эдуард и Элизабет венчались, была еще жива куда более подходящая для королевского ложа Элеонора Батлер, дочь старика Талбота, графа Шрусбери. У нее от Эдуарда даже был ребенок, который, правда, вскоре умер. И если с вами, Анна, Эдуард открыто расторг помолвку, то Элеонору он попросту заточил в монастырь, где она и скончалась спустя несколько лет. Примерно так же обстояло дело и с другой дамой – Бэт Люси. Так что по закону, светскому и церковному, дети Эдуарда считаются рожденными вне брака, а Элизабет Вудвиль является не законной супругой и королевой Англии, а лишь тем, кем она всегда и была, – наложницей, которая еще до Эдуарда наставляла рога своему первому мужу с Филипом Майсгрейвом. И когда все это будет оглашено на заседании парламента, вряд ли мой племянник сохранит права на трон.
– Ричард, вы можете втолковать все эти тонкости членам верхней и нижней палат, но как же быть с целым королевством, со всеми подданными, которые знают одно: их королем был ваш брат, королевой – Элизабет Вудвиль, а следовательно, их сын – законный наследник. Ваше стремление любой ценой завладеть короной приведет лишь к тому, что начнутся волнения, и это сыграет на руку вашим врагам Вудвилям. И тогда – новая война.
Ричард криво усмехнулся.
– Англии нет дела до того, кто ее король. Настоящая знать почти вся перебита в войне Роз, поэтому все, что требуется, – это убедить парламент и столицу. Вся Англия! Хо! Порой вы говорите неразумные вещи, Анна. Не так уж сложно вбить в голову этому стаду скотов то, что нужно. Если у правителя есть хоть немного мозгов, он легко упрочит свою власть. Толпа – весьма податливый материал. Питай ее обещаниями да делай некоторые поблажки – и она твоя.
Анна подумала, что ее супруг кое в чем прав. Он может покорить толпу, которую презирает, он умеет приобрести сторонников среди тех, кого ненавидит, заставив стать своей женой женщину, которая не испытывает к нему ничего, кроме отвращения. Она подумала об их сыне. Невероятно, но этот слабый, капризный ребенок когда-нибудь может стать королем! Это открытие позабавило ее, и она улыбнулась.
Ричард заметил это.
– Мне нужна твоя поддержка, Анна! – со всей силой убеждения, на которую был способен, проговорил он. – Тебе ничего не придется делать, только во всем выражать согласие со мной. Мне необходим крепкий тыл. Скажи положа руку на сердце, разве я был все эти годы плохим супругом?
Анна вздрогнула. Тон, каким заговорил с ней Ричард, напомнил ей «милого кузена», а не того человека, который велел ей отправиться в Понтефракт. Чудовище внутри него свернулось в клубок и замурлыкало. О, она нужна сейчас Ричарду, нужны ее слава, ее родство с Делателем Королей, но он не остановится перед тем, чтобы избавиться от нее, если она окажет неповиновение. В случае ее доброй воли Анну ждут слава, могущество и корона Англии. Корона, которой так добивался для нее отец.
Она обвела взглядом покои. Когда-то Уорвик ударил ее здесь, за то что она заявила, что не желает быть королевой. Как ни странно, но Ричард у того же камина предложил ей исполнить мечту ее отца. И еще она вспомнила… Да, когда-то давно та странная женщина – имя ее она забыла – предсказала ей, что она станет королевой… Стоит ли упрямиться, если все происходящее заранее предначертано?
Анна сжала подлокотники кресла.
– Один вопрос, милорд Ричард. Что станется с маленькими принцами, если вы лишите их престола?
– Ничего, – просто ответил Глостер. – Если парламент признает их бастардами, они никому не будут интересны. Возможно, их отправят к матери.
Он улыбнулся, обнажив зубы.
– Если вы задали этот вопрос, значит, вы согласны и далее оставаться для меня доброй супругой?
Анна смотрела на светильник за его спиной.
– Да, милорд. Я не стану вмешиваться в ваши дела. Остальное – в руках Божьих.
– Но каков тон! Вам предлагают корону Англии, а у вас вид святой мученицы.
