— Мы теряем драгоценное время! — нервничал он.
Однако они потеряли бы его куда больше, если бы им пришлось отправиться на набережную Орфевр. Полицейская машина с сиреной, в которой ехал комиссар, не останавливаясь на светофорах, мигом домчалась до парка Монсо. Да и комиссар задержался ровно столько, сколько понадобилось, чтобы получить максимум сведений, после чего Ланглуа пожелал путешественникам доброго пути. У Адальбера были свои огорчения: в гараже Терн ему не удалось заполучить солидный «Тальбот», который обычно нанимал Альдо, и пришлось довольствоваться скромным «Рено», почти новеньким, который проигрывал в скорости, зато ехал почти бесшумно. В конце концов Адальбер смирился, и они тронулись в путь. Сидя за рулем, Адальбер рассеянно прислушивался к лекции, которую тут же принялся читать профессор, а рассказывал он о культуре кельтов, живших на территории между Вьенной и Луарой. Когда они въехали в Шинон, было уже около девяти часов вечера, и Адальбер сильно нервничал. На их беду, одна из новых шин лопнула, и пришлось менять колесо.
— Бывают дни, когда все идет наперекосяк, — в качестве утешения сообщил ему профессор. — Но после неудачного дня непременно наступит удачный.
Адальбер предпочел бы обойтись без сентенций. Он спешил как можно скорее приняться за дело.
— А почему, собственно, вы не позвали на помощь своих друзей, которые помогали вам с Мишелем Бертье? Вы расширили бы щель заступами и…
— У меня не было времени их собирать, было слишком поздно. Я услышал голос Альдо почти на рассвете. И потом, мы… мы против насилия. Даже если речь идет о камнях. Но не волнуйтесь, там, наверху, нас будут ждать с лопатами и заступами. А мы с вами сейчас прихватим с собой оружие.
— Я свое взял. А где вы рассчитываете найти оружие для себя?
— Дома. Где же еще?
— Я полагал, что вы больший друид, чем все остальные, и кроме золотого серпа…
— Можно быть друидом и коллекционером одновременно. Вы забываете, мой мальчик, что я прошел войну. Сейчас мы с вами перекусим, а потом отправимся к Сюльпису.
Они мигом проглотили по порции гусиного паштета, запив его «Сомюр-Шампиньи», а потом профессор выбрал себе подходящий револьвер в своем арсенале, где, надо признать, попадались весьма древние образцы оружия, и совсем уже в темноте поехали в сторону леса.
Хотя в Турени зимы мягкие, эта ночь была холодной и безлунной. Чтобы ориентироваться в такой темноте, нужно было обладать зрением летучей мыши, и, как видно, именно таковым и обладал профессор. Он сел за руль, домчал машину до леса, а потом, не зажигая фар, помчался между деревьями. Адальбер пытался разглядеть в потемках деревья, пытался представить себе Сюльписа, который должен был их встретить, потом прикрыл глаза. Не прошло и двадцати минут, как они были на месте. На той самой лужайке, откуда несколько месяцев тому назад забирали Мишеля Бертье.
Теперь на каменнной скамье сидел некто точь-в-точь похожий на пещерного человека: длинные волосы, борода, черт лица разглядеть было невозможно, не хватало только одежды из шкур и дубинки, чтобы походить на далекого предка человека. Когда подошли Адальбер и профессор, он поднялся и поздоровался, склонив голову.
— Вот и Сюльпис, — без лишних слов представил его профессор. — Ты нашел вход?
— Без труда. Вы так понятно все объяснили. Люк открылся, словно сам по себе.
— В прошлую ночь мне пришлось труднее. У меня нет уже ни твоей молодости, ни силы.
— Я-то считаю, что вы справились лучше некуда для такого… ученого господина. Факелы внизу, мы зажжем их, как только закроем за собой люк.
Факелы, когда существует электричество? Адальбер подумал, уж не попал ли он и в самом деле в доисторические времена. И когда они начали спускаться по каменным ступеням в самое нутро земли, он все же зажег свой фонарик, висевший на поясе, освещая путь профессору, который шел первым. Сюльпис замыкал шествие. Присутствие Сюльписа действовало на Адальбера успокаивающе. На свою силу он полагался, но иметь в качестве единственного помощника потомка де Комбо-Локелоров, длинного, как день без хлеба, и тощего, как гвоздь, ему не очень-то улыбалось. Как-никак, предстояло разбивать каменую стену.
— Простите за любопытство, господин Сюльпис, но кто вы по профессии?
Вместо Сюльписа ответил Комбо-Рокелор:
— Он у нас камнетес. Думаю, лучший в наших краях. Вот только неразговорчив. Слова лишнего не вымолвит.
— Хорошее ремесло, — одобрил Адальбер. — Если в семье оно передается по наследству от отца к сыну, то унаследовано прямиком от тех, кто строил наши древние соборы.
На нижних осклизлых ступенях можно было шею себе сломать, хорошо, что лестница скоро кончилась. От лестницы в две стороны расходились коридоры. Они пошли по правому, и археолог вынужден был признать, что факелы дают больше света, чем его маленький карманный фонарик. Наконец они подошли к стене, и профессор показал своему бывшему ученику трещину.
— Вот она! Ну что, начнем?
— Альдо! — не слишком громко позвал египтолог, опасаясь, как бы его не услышал кто-то еще. — Это я, Адальбер! Ты меня слышишь?
В ответ тишина.
— Альдо! — позвал он погромче. — Просыпайся! Нечего спать! Да отвечай же, черт тебя побери!
И снова тишина.
— За это время что-то произошло, — дрогнувшим от волнения голосом произнес Адальбер. — Думаю, его перевезли куда-нибудь еще. Наверное, вас заметили прошлой ночью!
— Быть такого не может! Над нами толстый слой земли и камня!
Профессор тоже попробовал позвать Альдо, но и ему никто не ответил.
Сюльпис взял профессора за руку.
— Позвольте мне, господин Юбер. Только отойдите-ка оба в сторону.
Сюльпис взял в руки заступ, как раз под стать себе, размахнулся и ударил. Удар отозвался на барабанных перепонках Адальбера, ему показалось, что земля треснула пополам, однако откололся только небольшой кусок.
— Больно тверда тут порода, — пробормотал Сюльпис, нанося второй удар, потом третий, потом четвертый, откалывая всякий раз небольшие куски камня.
Но и после первого удара стал заметен красный отсвет жаровни внутри помещения.
— Постарайтесь увеличить щель, чтобы я мог просунуть голову, — попросил Адальбер. Сюльпис выполнил его просьбу, и Адальбер просунул в щель не только голову, но и руку.
С трудом высвободившись через несколько секунд, он тяжело вздохнул:
— Никого. Постель не смята, порядок идеальный. Боюсь, профессор, что вас вчера все же услышали и перевели нашего пленника в другое место. Или…
— О чем вы подумали?
— Предпочитаю больше об этом не думать. Но считаю, что нам нужно найти возможность и проникнуть в этот несчастный замок! Вы же сказали, что подземелье под ним или где-то неподалеку…
