К тому времени, когда я вернулся в Англию, от меня осталась лишь оболочка. Ты знаешь о моих похождениях. И не хотел ничего чувствовать. Я ненавидел, когда люди спрашивали, почему я так долго странствовал. Праздное любопытство раздражало. Особенно мне были ненавистны глупости, которые говорят в таких случаях про волю Господа и что их час пробил. Я отказывался говорить на подобные темы. Любой, кто заговаривал о моей семье, резал меня по живому. Я хотел забыть, но не мог. Мне до сих пор снятся кошмары, в которых я переживаю тот день. И никогда не знаю, когда они вернутся. – Белл выпрямился и посмотрел на Лору. – Возможно, мне никогда от них не избавиться.
– У тебя не было времени подготовиться к их уходу, – сказала Лора. – Потеря семьи – тяжелый удар. Врачи, вероятно, считали, что поступают правильно, оберегая тебя. Хотя твой гнев тоже понятен. У тебя не было родных рядом, чтобы утешить, но были друзья, которые заботились о тебе и не оставляли одного.
– Не знаю, что стало бы со мной, если бы не они, – признался Белл.
– Скажу тебе из собственного опыта: даже когда знаешь, что конец близок, все же испытываешь шок, когда любимый человек уходит. Я тоже поначалу пребывала в оцепенении, и мне все время попадались на глаза вещи, напоминавшие о Филиппе. Самое тяжелое для меня – не воспоминания, а то, что больше никогда не услышу его голос.
Лора взяла руку Белла.
– Я понимаю тебя. Я и сама чувствую себя виноватой. Не раз, когда Филипп страдал от боли и становился упрямым, я выговаривала ему. А когда он умер, я плакала, поскольку должна была быть более терпимой. – Лора глубоко вздохнула. – Я знаю, ты думаешь, что не оправдал доверия своей семьи, но при тех обстоятельствах ты не мог этого знать.
Причина, по которой тебе кажется, что нет выхода, состоит в том, что не сможешь их больше увидеть. Возможно, я ошибаюсь, но это мое мнение, поскольку я знаю это не понаслышке. – Лора часто заморгала, желая перебороть слезы. – В тебе живет частица твоего отца. Ты с самого начала нашел правильный подход к Джастину. Я собиралась сама пресечь его бунтарство, но в то же время благодарна тебе за советы и время, которое ты уделял ему, показывая, как должен вести себя мужчина. Ведь именно этого ему так отчаянно не хватало.
Белл обнял Лору и прижал к себе.
– Спасибо.
Когда он отпустил ее, часы пробили полночь.
– Уже поздно, – произнесла Лора.
– Лора, ты говорила, что хочешь сказать мне что-то важное.
Ее охватило сомнение. Она не решалась. Еще один день ничего не изменит.
– Мы оба эмоционально истощены, лучше завтра.
Он сдвинул брови.
– Почему ты все оттягиваешь?
– Тебе это не очень понравится.
Она боялась, но не могла больше откладывать.
– Ты уезжаешь, – догадался он.
– Больше нет причины оставаться. Я хочу отвезти Джастина домой, в Гемпшир, как только будет на чем ехать.
– Давай я снова отвезу тебя в Лондон, – предложил Белл.
– Благодарю за предложение, но мне нужно домой.
– Поехали со мной в Лондон, – повторил он с нажимом. – Я так и не сводил тебя в оперу.
– Я не могу, – отказалась она.
– Можешь. Я хочу проводить с тобой все свое время, пока не уеду.
Сердце Лоры отозвалось громкими ударами. Он имел право знать.
– Я должна сказать тебе еще кое-что, но не уверена, что сейчас подходящий момент.
– Подходящего момента обычно не бывает. Что-то не так? Ты сама не своя с тех пор, как мы здесь. Поначалу я думал, что дело в Монтклифе, но, очевидно, не в нем.
Нервы Лоры натянулись, как тетива, но она должна была сказать ему. Она не представляла, как Белл отреагирует, но чем дольше станет откладывать, тем труднее будет сказать.
– Я… я не бесплодна.
Он нахмурился.
– Что?
Она неправильно сказала, потому что нервничала.
– Помнишь, я тебе говорила, что практически нет шансов, чтобы я з-зачала?
У Белла непроизвольно открылся рот, и он замолчал на целую минуту.
У Лоры застучало в висках.
«Мне так жаль. Я знаю, что ты не хотел этого».
– Что ты говоришь?
– У меня будет ребенок, – прошептала она.
Белл уставился на нее, шокированный.
– Ты уверена? Но тебя не осматривал доктор. И за время замужества ты так и не забеременела.
– Все признаки налицо.
Лора с силой сжала руки, чтобы не дрожали.
Он медленно покачал головой.
– Это было всего один раз, когда я…
– Я могу пройти обследование, но я… я уверена в этом, – сказала Лора.
– Лора, я вызову завтра доктора.
– Нет, я не хочу волновать Джастина. Он подумает, что я заболела. Он так тяжело перенес смерть Филиппа.
– Я скажу ему, что тебя просто тошнило и нет причины для беспокойства. – Белл провел рукой по волосам. – Я никак этого не ожидал.
– Я тоже.
– Не волнуйся. Если ты беременна, я возьму специальное разрешение на брак.
У Лоры защемило в груди. Ей вспомнился яркий солнечный день, когда они гуляли с Филиппом, он встал на колено и признался, что любит ее и не может без нее жить.
– Лора, если ты беременна, я буду заботиться о тебе и ребенке. – Она уткнулась взглядом в колени. – Я знаю, что это не то, чего мы оба хотели, – произнес он. – Но давай не думать о худшем. Давай дождемся вердикта врача.
Он говорил об их ребенке, как о худшем стечении обстоятельств. Лора подавила слезы. Он даже не замечал, что его слова рвут ей сердце.
– Не волнуйся, я тебя не брошу.
– Ты собирался путешествовать с друзьями.
– Лора, я вижу, что ты расстроена, и не без причины, но ты зря тревожишься.
– Ты не хочешь жениться.
– Я знаю, что и ты не собиралась повторно выходить замуж, но постарайся не волноваться.
Ее собственные слова вернулись к ней рикошетом, но она теперь не могла их принять.
– Давай все делать постепенно, – сказал он. – Завтра мы будем знать наверняка.
Лоре не требовался доктор, чтобы понять очевидное.
Он сжал ее руку.
– Возможно, твои симптомы – последствия волнения. У тебя было достаточно причин переживать из-за Монтклифа, но теперь твой сын в безопасности.
Лора знала, что это не так, но Белл отрицал факты, потому что не желал пожинать последствия. Как, впрочем, и она.
Белл нервно мерил шагами кабинет. Он попросил Колина и Гарри взять Джастина на рыбалку. Его друзья посмотрели на него с любопытством, но вопросы задавать не стали. Они слишком хорошо знали своего друга, чтобы понять: что-то произошло.
Полчаса спустя прибыл молодой доктор. Белл сказал ему, что думает, будто его жена ждет ребенка. Прошлой ночью он держал себя в руках, чтобы не расстраивать Лору, но потом метался и ворочался в постели без сна. Убеждал себя, что она не может забеременеть, ведь за годы замужества так и не родила ребенка.
