— Но миледи ведь была замужем за знатным лордом? — удивилась Элис. Она поставила перед Пейтоном полную миску овсянки, подслащенной медом, и добавила овсянки детям, так и не дождавшись ответа от Кирсти. Вместо нее ответил Каллум.
— Да она его только раздражала и сердила, — сообщил он Элис, когда та села рядом с Мойрой.
— Вовсе я его не раздражала! — запротестовала было Кирсти.
— Нет, раздражала! Он сам сказал, когда запер тебя в последний раз в клетке, на неделю запер. Так прямо и сказал — раздражает, мол, она меня хуже чесотки.
— Ты говоришь, в клетку запирал? — не поверил своим ушам Пейтон.
— Мой муж полагает, что жены обязательно должны подвергаться телесным наказаниям, — вздохнула Кирсти и пояснила: — На крепостной стене замка Тейнскарра, что в полудне пути к югу отсюда, висит металлическая клетка. Время от времени он сажал меня в эту клетку, чтобы я могла прочувствовать всю глубину моих заблуждений. Неделя — самый большой срок, который я провела в этой клетке. Но почему вас так удивляет, что мой муж способен на жестокие поступки?
— Жестокость меня не удивляет, но меня поразило, что она выражается в подобных поступках. Неужели вы никогда не жаловались родственникам?
— Никогда. И на что? Ведь я принадлежу мужу, я — его движимое имущество. Разве не так? Да и зачем? Чем они могли бы мне помочь? Ну, разгневались бы, ринулись защищать меня — и дорого бы им обошлась моя откровенность. Их вмешательство не облегчило бы моих страданий, а для моей семьи, моего клана все закончилось бы самым печальным образом. Как я уже говорила, клан наш малочисленный, и всех поголовно могли бы вырезать.
— Но ко мне ты все же обратилась за помощью. Не подумала, что для меня тоже все может закончиться самым печальным образом?
— Вы, сэр, пользуетесь благосклонностью правителей. У вас много родни и союзников, гораздо больше, чем у моей семьи. И вы прослыли защитником слабых. Я могла бы привести много причин, по которым мой выбор пал на вас, сэр рыцарь, но все они сводятся к одному. Вы станете на нашу сторону и будете хорошо сражаться за нас, имея за спиной и могущественных покровителей, и союзников, что в какой-то степени гарантирует, что борьба эта не будет стоить вам жизни. К тому же никто не знает, что мы знаем друг друга. А это очень важно.
Пейтон откинулся в кресле и внимательно посмотрел на нее:
— И давно ты лелеешь эти планы?
— Много месяцев, — ответила она. — Может, я бы еще подождала, прежде чем разыскивать тебя, если бы мне удалось самой вывезти детей. А тут еще мой муж решил, что я стала слишком опасна для него, и решил покончить со мной. — Она отодвинула пустую тарелку и, положив ладони на стол, посмотрела на него: — Итак, у тебя есть план.
— Пока ты с детьми будешь находиться здесь. Для всех вы мертвы или в бегах. Я же поеду ко двору. Если о сэре Родерике все еще ходят слухи, которым ты положила начало, я добавлю свои. Если нет, начну все сначала.
— И это все? — спросила она, хоть и знала, что следует действовать осторожно, что не может он просто так объявить сэра Родерика злодеем и тут же зарезать его.
— Пока да. Я уже говорил Каллуму, что нам потребуются недели, месяцы, а может, и годы. Прежде всего надо испортить репутацию сэра Родерика, а на это уйдет немало времени. Будем надеяться, что у него не так уж много близких друзей и союзников, но и они станут отходить от него по мере распространения сплетен и слухов. Мой план может измениться в любой момент — все зависит от того, какая последует реакция на слухи и многие ли в них поверят. Сначала я постараюсь лишить этого негодяя поддержки, а затем и жизни.
— План хороший, и наверняка удастся его осуществить. Только в нем не предусмотрено моего участия.
— Иначе быть не может. Главное — твой муж должен быть уверен, что ты мертва. Как только он обнаружит обратное, ситуация усложнится и станет много опаснее. Нам придется дробить силы: надо будет не только стремиться уничтожить твоего мужа, но и пытаться сохранить жизнь тебе. Детей тоже придется увезти куда-нибудь подальше. Он, возможно, догадывается, что это ты помогла детям бежать, а они тоже представляют для него угрозу. Если их увидят со мной, я потеряю возможность свободно разъезжать по стране и вредить ему. Он заподозрит, что мы с тобой заодно, что ты открыла мне все его тайны — и тогда мне придется защищать себя и детей. Каллум должен проявлять особую осторожность, не попадаться никому на глаза. Ведь сэр Родерик давно решил покончить с ним, поскольку он таит в себе угрозу его благополучию.
— Я сам могу позаботиться о себе, — заявил Каллум. — Я не ребенок, и нечего со мной нянчиться.
Пейтон понимал, что должен быть в высшей степени деликатным, чтобы не задеть его гордость.
— Не сомневаюсь, что ты способен постоять за себя. Однако истинно мудрый человек всегда соразмеряет свои силы с силами врагов. А твой враг — рыцарь, искушенный в воинских искусствах, имеющий в своем распоряжении опытных воинов. И все эти мужчины старше и сильнее тебя. Несомненно, ты умеешь удирать и прятаться, куда угодно пробраться, подслушать то, что не предназначалось для твоих ушей, и не попасться при этом. Но все равно для тебя это будет неравный бой. И ум, и сердце у тебя не хуже, чем у любого рыцаря, но ты еще мальчик по своим физическим данным, и любому взрослому не составит труда схватить тебя, задержать и покалечить.
Каллум с досадой посмотрел на свое тощее тело:
— Мне надо побольше есть.
— Это тоже не повредит. Так же как и уроки Йена Сильного, если ты захочешь, чтобы он научил тебя владеть ножом, который ты теперь носишь. И показал тебе пару приемов, которые помогут тебе сохранить жизнь и победить в бою. Подумай также о том, мой храбрый друг, что, если тебя обнаружат, леди Кирсти и все дети подвергнутся смертельной опасности.
— Я ни за что их не выдам!
— Знаю, что не выдашь. Но уже сам факт, что тебя поймали в окрестностях замка, может навести нашего врага на след. Почему, зная, что он хочет тебя убить, ты все же остался поблизости? Это будет первый вопрос, который он задаст себе. И ему вовсе не потребуется добиваться от тебя ответа. Слишком легко обо всем догадаться. Нет, мальчик, твой долг — сделать так, чтобы остальные оставались в безопасности, надежно скрытые от чужих глаз. Мудрый человек заранее готовится к тому, чтобы вступить в решающий бой.
Прошло не менее получаса, прежде чем Кирсти осталась наконец наедине с Пейтоном. Йен Сильный увел Каллума на тренировку, остальные дети ушли с Крошкой Элис. Кирсти посмотрела на Пейтона, на его красивое лицо и с досадой подумала: «Ну почему так сжимается сердце при виде его красоты!» Ей нужен воин, а не любовник. Защитник детей, а не романтический воздыхатель.
