…Хетфилд снова громко засмеялся в ответ на сказанное дочерью. Себастьян тоже усмехнулся. Бабушка ошибалась. Возмездие не для Господа, это дело самого человека. И он успокоится, лишь покарав человека, который причинил ему столько горя.
Теперь у него есть способ, как это сделать.
Элинор обратила внимание на пристальный взгляд мужчины, когда в третий раз заиграли вальс. Он шел по периметру зала, глядя в их сторону. Это был не просто вежливый интерес, а внимательный, слегка тревоживший ее осмотр.
Конечно, его внимание предназначалось не ей, а Бьянке. Кто замечает луну на фоне яркого солнца? Разумеется, интерес красивого мужчины можно только приветствовать, но пока ни один из джентльменов, спешивших представиться, не произвел на Элинор благоприятного впечатления.
Многие были староваты, коекто даже в возрасте их отца. Двое приветствовали сестру похотливой улыбкой, третий — с нескрываемым вожделением, пока слишком долго удерживал руку Бьянки. Такого бы не случилось, будь рядом граф, чтобы поддержать и защитить младшую дочь. Но после приезда тот вскоре бросил их, на минуту вернулся проверить, все ли в порядке, и так же быстро ушел на перекур.
Что бы делала ее красивая неопытная сестра тут без нее? Она бы оказалась ягненком, брошенным на потребу волкам.
Элинор видела, что сестра очень волнуется. Не столько за себя, призналась Бьянка, когда они вошли в бальный зал. Она беспокоилась, как бы не огорчить или не рассердить их отца, не допустить невольную оплошность или не оказаться неуклюжей.
И это при том, что граф практически не заботился о них. Элинор вздохнула, пытаясь сдержать гнев и не расстроить Бьянку, потом оглядела бальный зал, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. Красивый джентльмен все еще не сводил глаз с Бьянки.
Это был взгляд охотника, идущего по следу.
Элинор почувствовала тревогу и встала перед сестрой, загородив ее. Какойто миг они смотрели друг на друга, и внезапный прилив жара удивил Элинор. Странная реакция. Хотя неизвестный джентльмен весьма привлекателен, он здесь не единственный красавец, есть и другие мужчины, получше его. Она неодобрительно сдвинула брови, но незнакомец уже оглядывал бальный зал. Может, искал партнершу для следующего танца?
Его заслонила группа смеющихся гостей, и он пропал из поля ее зрения. Качая головой по поводу своей глупости, Элинор повернулась к сестре.
— Ты голодна? Скоро последний танец. Если мне память не изменяет, столы в обеденной комнате уже накрыты. Давай пойдем сейчас, чтобы избежать толкучки.
— Да, ты говорила, что на таких событиях отличная еда, но, боюсь, я не смогу проглотить ни кусочка.
— Понимаю.
Элинор успокаивающе похлопала сестру по руке и краем глаза увидела, что красивый незнакомец направляется к ним. И не один. На его руку опиралась матрона в черном, которая смущенно хмурилась, вынужденная делать два шага на каждый шаг спутника. Элинор решила, что это родственница. Иначе какая бы женщина потерпела такое не слишком вежливое обращение?
Элинор раскрыла веер и рассеянно помахивала им перед лицом, надеясь, что Бьянка не заметила приближение этой странной парочки. Сестра и так уже комок нервов. Внимание красивого джентльмена могло привести ее к срыву.
— Леди, простите мое вмешательство, но виконт настоятельно требует, чтобы я представила его.
Элинор видела, что дама пытается отдышаться, но задержка явно не устраивала джентльмена, он шагнул вперед и поклонился.
— Я Бентон, — произнес он, не сводя глаз с Бьянки.
— Какая дерзость, лорд Бентон! — воскликнула матрона. — Где ваши хорошие манеры? Всю дорогу тащили меня сюда с такой скоростью, будто мы убегаем от пожара. Думаю, вы могли бы позволить мне самой сделать представления. Должным образом.
— Примите мои извинения, леди Агата.
Матрона шумно вздохнула. Это не удивило Элинор, но потом она заметила, что лорд Бентон крепко сжимает руку леди Агаты, препятствуя ее бегству. И старая дама оказалась на высоте положения.
— Теперь, леди, мне хотелось бы представить Себастьяна Додда, виконта Бентона. А эти очаровательные создания — дочери графа Хетфилда. Леди Элинор и леди Бьянка.
Обе сделали реверанс, виконт поклонился. Элинор обнаружила, что пристально изучает его лицо. У него очень привлекательные губы. Интересно, что бы она почувствовала, если б они коснулись ее губ.
— Леди Элинор?
Смущенно моргнув, она пришла в себя. Что с ней происходит? Виконта явно интересует Бьянка, как же иначе?.. К тому же столь неприличные мысли о незнакомом человеке просто смешны и абсолютно не в ее характере.
— Вы хотели о чемто спросить, сэр?
— Леди Агата и я интересуемся, почему до сих пор мы вас не видели в Лондоне.
— Обычно мы с сестрой живем в нашем поместье и только недавно приехали.
— Как удачно. Ваше присутствие добавит изящества, которого здесь так не хватало, и послужит успеху сезона, — возвышенно сказал он.
— Едва ли столица испытывает недостаток в красивых женщинах, милорд, — ответила на его цветистый комплимент Элинор.
— Красивых, возможно. Однако не таких восхитительных, как вы обе. — Он говорил ей, но было ясно, что все это предназначалось Бьянке. — Полагаю, многие джентльмены обидятся на графа за отсрочку вашего приезда в Лондон.
— У меня есть подозрение, что граф из тех мужчин, кто прячет самое ценное подальше от чужих глаз, — объяснила леди Агата с высокомерной усмешкой.
Бьянка скромно опустила голову. Элинор вяло улыбнулась, зная, что слабую женскую улыбку обычно принимают за согласие. Но о каких ценностях говорит эта дама? Они бы ужаснулись, если б знали, как граф обращается с дочерьми.
«Так скажи им!» Но как бы Элинор ни хотелось развеять миф об их отце, это бы обидело и привело в замешательство ее сестру. Не говоря уже о том, что правда об истинном характере графа вызвала бы в обществе скандал.
— Теперь, когда мы представлены должным образом, — сказал лорд Бентон, — я имею честь пригласить вас на танец. Леди Бьянка?
Та взглянула на предложенную виконтом руку, затем на сестру. Элинор с беспокойством и подозрением глядела на виконта. Легкие морщины в уголках глаз сказали ей, что он стар для юной Бьянки, а самонадеянность его чувственной улыбки свидетельствовала об искушенности, недоступной пониманию ее молодой и наивной сестры.
Но глаза сестры умоляли ее о согласии. Элинор обещала себе проявлять бдительность, хотя и не чрезмерную, в отношении мужчин, которые ухаживали за сестрой. И она разрешающе кивнула.
Бьянка расцвела от улыбки.
