Действительно, чем ему помешает жена? Кэтрин не выбирала его себе в мужья, так что любви между ними нет. Следовательно, терять им нечего. Он не станет скрывать своего желания оставаться свободным от каких бы то ни было сложных отношений эмоционального характера, и предоставит и ей некоторую свободу. Она не пострадает. Пока она не наскучит ему, он будет наслаждаться ею в постели. Он и так уже испытывал огромное желание уложить ее в постель. Более того, ему еще никогда не доводилось испытывать столь сильное влечение к женщине.
Преимущества, которые сулила странная сделка предложенная братом, пожалуй, все же перевешивали недостатки.
– Думаю, условия сделки вполне удовлетворительные, – проговорил Доминик, пожимая плечами – Но согласится ли Кэтрин?
Коул утвердительно кивнул.
– Я поговорю с ней сегодня же. И к тому времени, когда я закончу говорить, она будет совершенно уверена, что просто обязана это сделать ради блага всех заинтересованных сторон. Она из тех девушек, на чувствах которых довольно легко играть.
Доминика передернуло, и к горлу подступила тошнота. Теперь он нисколько не сомневался в том, что Коулден безо всякого труда сумеет внушить Кэтрин, мол она сама во всем виновата и поэтому должна принять его условия. Совсем не так хотелось Доминику начать новую жизнь. Уж если их брак придется построить на лжи, то пусть хотя бы это будет его собственная ложь.
– Нет – заявил он. – Кэтрин теперь моя, и я не желаю чтобы ты и в дальнейшем играл на ее чувствах. Я сам объяснюсь с ней, и сделаю это так, как считаю нужным. И наш разговор состоится завтра, не раньше. Довольно с нее на сегодня.
Коулден кивнул и поднялся на ноги.
– Согласен. Но должен предупредить тебя, Доминик. Может, эта девушка и выглядит кроткой голубицей, но на самом деле в ней больше силы, чем тебе кажется. И она очень своенравна. Так что тебе придется держать ее на коротком поводке.
– Коулден, едва я увидел эту девушку, как понял, она отнюдь не голубица. – Доминик открыл дверь и бросил на брата последний взгляд. – И если она действительно своенравна, то, наверное, больше подходит по характеру мне, чем тебе.
И с этими словами он переступил порог и захлопнул за собой дверь. И чем дальше он удалялся от брата, тем больше утверждался в мысли, что сумеет понять эту девушку. Но если она такая своенравная, как он, то так ли это хорошо? Нет, ужасно.
Кэтрин поплотнее запахнула на груди подбитую мехом накидку и, облокотившись о перила террасы, стала смотреть на зимний пейзаж, расстилавшийся перед ней. И равнина, и пологие холмы, и деревья – все было покрыто белым снежным одеялом. А в стылом воздухе – ни ветерка, повсюду царили мир и покой.
Ей было бы еще приятнее любоваться этим пейзажем если бы он не находился в таком несоответствии с терзавшими ее мыслями и чувствами. Она никак не могла прийти в себя после вчерашнего сообщения Коула. Неужели его жена действительно жива? И если она жива, то что теперь будет с ней, Кэтрин?
Хотя она сама же вчера утверждала обратное, в глубине души Кэтрин понимала: доля истины в трагических заявлениях ее опекунов все же есть. Когда подробности этого скандального происшествия станут достоянием гласности, ее положение в обществе действительно не улучшится. Возможно, репутация ее и в самом деле будет погублена.
– Как же здесь холодно, – проворчала Джулия Мэллори, закрывая за собой дверь на террасу. Застегнув свою длинную шерстяную накидку, она продолжала. – Ты даже в самую холодную погоду выходишь на террасу и подолгу стоишь здесь. Почему?
Кэтрин по-прежнему смотрела на засыпанные снегом просторы, протянувшиеся до самого горизонта.
– Это помогает мне думать. – Она вздохнула и повернувшись к Джулии, с улыбкой добавила: – В голове проясняется.
Джулия взглянула на нее с сочувствием и, протянув руку, коснулась ее плеча:
– Тебе есть о чем подумать. Мне очень жаль, что все так вышло. Мне очень хотелось, чтобы ты стала мне сестрой.
– Мне тоже.
Кэтрин увидела, что в глазах Джулии блеснули слезы. И у нее слезы наворачивались на глаза. Она была у родителей единственным ребенком, и дружба с Джулией помогла ей понять, как было бы замечательно, если бы у нее была старшая сестра. А теперь она и этого лишится. Несправедливо.
Джулия покачала головой и отвернулась.
– Эта женщина, которая утверждает, что она – Сара… Кажется, она приедет завтра.
Кэтрин пожала плечами.
– Похоже, Коулден нисколько не сомневается в том, что это его жена. Но все-таки я в душе еще надеюсь, что не сомневается он оттого, что принимает желаемое за действительное. – Она вздохнула. – А если это правда… Что ж, я буду только счастлива за него, хотя возвращение Сары действительно изменит всю мою жизнь. Но ведь он так любил ее…
К ее удивлению, Джулия при этих словах вздрогнула и, резко развернувшись, уставилась на нее широко раскрытыми глазами.
– Ну… в общем, да, их связывали довольно… сильные чувства. Но я бы не сказала… – Джулия внезапно умолкла. – Впрочем, не важно. Я вовсе не о моем брате тревожусь, а о тебе.
Кэтрин даже чуть отшатнулась – так ее ошеломили слова собеседницы. Конечно, они с Джулией очень сблизились в последние несколько месяцев, но все же ей было странно, что сестра Коула больше тревожится о ней, чем о родном брате. Все-таки Коул – член семьи.
– Что ты теперь будешь делать, Кэтрин? – спросила Джулия.
Кэтрин нервно сглотнула. Она задавала себе этот вопрос всю ночь, но так и не нашла на него ответа.
– Пока еще не знаю. Кажется, все сходятся во мнении, что моя репутация погублена. Погублена!.. – Она простерла вверх руки, передразнивая трагический жест Стивена Уолуорта, но вголосе ее не было насмешки.
– Ты же понимаешь, почему они все время это говорят. – Джулия посмотрела на нее с жалостью. – Они пытаются защитить тебя. Когда слухи об этой кошмарной истории просочатся, разразится ужасный скандал. И если не заткнуть сплетникам рты сразу же… – Джулия не договорила, но и без слов было ясно, о чем она думала.
Тихонько вздохнув, Кэтрин сказала:
– Уолуорты согласны с твоей матерью. Они так прямо и говорят: я должна выйти замуж за кого угодно, и как можно скорее. Юстасия уже составляет длинный список, озаглавленный: «Холостые джентльмены с подмоченной репутацией».
Кэтрин прикрыла ладонью глаза. Мысль о том, что ей и в самом деле придется выходить замуж за человека, соответствующего данному описанию, вгоняла ее в тоску. Она потратила три года на то, чтобы подыскать себе жениха, который бы полностью отвечал ее требованиям. Она хотела найти мужа, который не нуждался бы в ее приданом. И хотела, чтобы муж был ей другом, но не таким мужчиной, вкоторого можно влюбиться без памяти. Не следовало поддаваться искушениям и тешить себя пустыми мечтаниями и надеждами на любовь. Она уже имени возможность убедиться, каких бед могут натворить сильные чувства.
