«Кто знает, с кем ему придется делить камеру?»
Фиби почувствовала, как к горлу подступила тошнота.
— Дитя мое, ты бела как полотно. Может быть, поездка сюда тебя очень утомила. От Блэклока путь неблизкий.
— Нет. Все хорошо. Правда. — Фиби выдавила из себя вымученную улыбку. — Я прилагаю много усилий, чтобы поддерживать бледность кожи. А это не так-то просто сделать при таком солнце и с моими рыжеватыми волосами. Я не хочу в конечном итоге покрыться веснушками. — Она постаралась обратить разговор в шутку.
Отец усмехнулся:
— Ты пошла в мать, а она никогда не страдала веснушками, царство ей небесное.
Фиби снова посмотрела на его синяки и подумала, что еще чуть-чуть — и она не сможет сдержать слез. Трудно было сдержаться, но она старалась изо всех сил. Фиби широко улыбнулась, взяла его за руку и повела обратно к столу. Ей казалось, что кровь похолодела и застыла у нее в жилах. Руки ее едва слушались, когда она вытаскивала из корзины малину.
— Ох, Фиби, да ты постаралась для своего старика! — воскликнул сэр Генри. Он выбрал самую большую и сочную на вид ягоду и сунул в рот. — Давай расскажи-ка мне все о Блэклоке, о болотах… и о Хантере.
— Я всего пару раз видела мистера Хантера, — соврала девушка. — Он вел себя как настоящий джентльмен. Я бы даже сказала, что выглядел он вполне достойно, правда, может быть, немного резок в общении. — Фиби подумала о Хантере, о том, как он спас ее от разбойников и не выдал ее тайну своей матери.
— Не обманывай себя, Фиби. Как бы то ни было, слово «достойный» как-то с трудом вяжется с Хантером. Как ты думаешь, почему мать отреклась от него?
— Я не знаю… — заколебалась она, — может быть, отношения разладились. — Фиби вспомнила, как стала свидетелем их напряженного разговора. В чем же причина?
— Сейчас никто не скажет наверняка. — Отец пожал плечами, но в его движении промелькнуло что-то неестественное. Фиби решила, что он недоговаривает.
— Вероятно, ты что-нибудь слышал?
— Такое нельзя повторять вслух, особенно в присутствии таких маленьких невинных ушек, как твои. — Сэр Генри опустился на деревянный стул. Фиби заметила, какую сильную боль ему причиняло каждое движение, несмотря на тщательные попытки скрывать это.
Фиби больше не стала давить на отца, попыталась отвлечь его внимание, описывая поместье в готическом стиле и бескрайние темные болота. Все это время она не сводила глаз со свежих ран отца. Вскоре свидание окончилось, Фиби поцеловала сэра Генри в раненую щеку и спустилась вниз по узкой лестнице. Сердце сильно билось в груди, в глазах была ярость.
Прислонившись к перилам, стоял незнакомец, очевидно дожидаясь Фиби.
Увидев ее, он подошел ближе и снова снял шляпу.
— Мисс Эллардайс, — начал было он, но девушка резко прервала его.
Под гнетом тяжелых переживаний, которые она пыталась не показывать, голос ее звучал глухо. Она посмотрела на негодяя. Будь у нее в руке меч, она не колеблясь пронзила бы этого типа насквозь.
— Я сделаю, как вы хотите, но при условии, что отец больше не пострадает.
В узких бегающих глазах незнакомца мелькнуло удивление, словно он не ожидал столь быстрого согласия.
— Что мне надо украсть?
Он наклонился ближе к Фиби и что-то тихо прошептал в ухо.
Фиби кивнула.
— Говорят, Хантер хранит его в своем кабинете в столе. Найдите и возьмите с собой, когда в следующий вторник отправитесь навещать отца. И держите рот на замке, мисс Элдардайс. Одно слово миссис Хантер или ее сыну — и вашему отцу несдобровать. — Он провел ребром ладони по горлу, имитируя лезвие ножа, тем самым показывая серьезность своих намерений. — Вы понимаете?
— Да, я прекрасно вас поняла, — едва успела бросить она, как ее окружила толпа. Кто-то ее толкнул, а когда она повернулась к незнакомцу, его и след простыл.
Сердце Фиби заныло при мысли о страданиях отца, кровь закипала от злости на тех, кто посмел тронуть старика. Она знала, что должна оставаться сильной, нельзя падать духом и уж тем более плакать. Она расправила плечи, подняла подбородок и направилась к отелю «Тонтина», чтобы сесть в экипаж и отправиться обратно на болота.
Болота утопали в золотистой дымке заходящего солнца. Красный огненный диск скоро скроется за розовыми, застилавшими горизонт облаками. Вокруг ни единого звука, если не считать медленное тиканье часов и легкий шорох слабого ветерка, колыхавшего вереск.
Хантер вспоминал последний день жизни своего отца. Он закрыл глаза и увидел перед собой красное от гнева и искаженное отвращением лицо Хантера-старшего. Отец выкрикивал проклятия, которые теперь эхом звучали в голове Себастьяна.
Его мучили угрызения совести, раскаяние, чувство вины. Он бредил наяву. И осуши он хоть все бочки с бренди по всей Великобритании, ему не удастся повернуть время вспять и что-нибудь изменить.
Хантер старался ни о чем не думать. Пустой бокал покоился в расслабленной руке. Он наполнил его и снова осушил, чтобы заглушить боль.
Фиби решила покончить со всем этой же ночью, пока мужество и решительность не покинули ее окончательно. Когда она вернулась в Блэклок, миссис Хантер была уже в постели. Для пожилой леди стало в порядке вещей ложиться спать рано.
В зеленой спальне для гостей Фиби механически готовилась ко сну. Переоделась в сорочку, умылась, почистила зубы, расчесалась, заплела волосы, отряхнула с платья пыль и помыла обувь. Потом села в небольшое зеленое кресло и стала ждать, пока наконец не утихнут все шаги, голоса и остальной шум.
Солнце давно село, и мрак окутал дом. Она услышала, как внизу в прихожей у входной двери старые часы пробили два раза. Тогда Фиби решила, что все обитатели Блэклока спят. Она украдкой вышла из своей комнаты, ступая настолько тихо и быстро, насколько позволяла ей осторожность, и направилась по темному коридору к главной лестнице.
Дом был погружен в полную темноту. Фиби радовалась, что догадалась взять с собой свечу освещать дорогу. Ее мерцающий огонек отбрасывал на стены призрачные тени. Тишину вокруг нарушал лишь стук сердца и еле слышное дыхание Фиби. Стараясь ступать тихо и осторожно, она дошла до главной лестницы. Внизу раздавалось медленное и тяжелое тиканье часов.
Прихожая была просторная, пол состоял из таких же серых каменных плит, как и в остальных помещениях на первом этаже. Темные, исчезающие во тьме своды потолка напоминали средневековый собор. Фиби только подняла свечу, чтобы убедиться, что никого рядом нет, как вдруг увидела маленькую ощерившуюся морду, которая смотрела на нее с арки. Девушка подпрыгнула, едва не выронив свечу, и чуть не вскрикнула. Ее сердце бешено колотилось. Она снова взглянула на морду и на этот раз разглядела, что это высеченная из камня голова волка. Фиби пригляделась и увидела целую стаю каменных волков, смотревших на нее сверху. Пульс сильнее застучал в висках. Она замерла в ожидании, затаив дыхание. Вдруг ее кто-нибудь услышал и вышел на шум? Большие часы отсчитали пять минут, но никто не появился. Фиби вздохнула с облегчением и прищурилась, надеясь разглядеть во тьме кабинет Хантера.
