— Да ты что?! — выкрикнула девушка. — Кто нас там тронет? У нас в соседях сплошные шотландцы, мою мать звали Эйлин Рэндолф, ты забыла, что ли? Да мы в кровном родстве с ними, — она просто захлебнулась от возмущения. — Дуглас, ха! Очень страшно! Да он уже все забыл давно... Тоже выдумала. Ты просто трусиха, Кэт.
Старая женщина покачала головой, грустно глядя на разбушевавшуюся Эрику.
— Нет, девочка. Может, я и трусиха, но Уильям Дуглас не из тех, кто может забыть свою клятву. Попомни мои слова, англичане еще наплачутся от его дел. Для шотландца нет ничего важнее кровной мести. И я боюсь, как бы не случилось беды... Ну да я вижу, что вас с отцом не переубедишь. Тот тоже заладил: «Поедем, что бы ни случилось».
— Что может случиться хуже, чем сейчас! — запальчиво возразила ей Эрика. — Посмотри на нас! Мы забились в эту нору, прячемся от всех! Скоро этот старый разваливающийся замок упадет нам на голову, и никто не вспомнит о лорде Тейндела. Пожалуйста, Кэтрин, не надо отговаривать отца! — девушка с мольбой сложила руки и прижала их к груди.
Старуха задумчиво пожевала губами, прикрыв веки.
— Хотя, если подумать, ты права, — медленно сказала она. — Нечего вам, молодым, тут сидеть. Может, на том празднике тебе и жениха подыщем...
Эрика нервно расхохоталась.
— У тебя одно на уме! Да, конечно, подыщем. Там как раз найдется любитель огородных пугал, и я ему понравлюсь. Кэт, сколько раз я говорила тебе: я не хочу замуж!
— А мы сейчас посмотрим, что можно придумать, — словно не слыша ее последних слов, нянька с удивительным проворством поднялась с лавки. — Ну-ка, поглядим...
Она стала рыться в куче вещей, в беспорядке разбросанных на полу, что-то удовлетворенно бормоча себе под нос. Нашла и сунула Эрике в руки деревянный гребешок.
— Причешись и жди меня здесь! — приказала она. — Я скоро вернусь.
Старуха быстро вышла из комнаты, так что Эрика даже не успела спросить ее, куда это она направляется. Девушка с усмешкой подумала, что ее старая нянька, когда захочет, может быть очень быстрой, и ни глухота, ни ревматизм не досаждают ей.
Умывшись над оловянным тазом, Эрика принялась заплетать косы. Она не очень-то любила такое занятие, потому что это было сущим мучением. Тщательно разделив пушистые непослушные пряди, она принялась с ожесточением раздирать их, выбирая репьи и колючки. Вот же послал Господь наказание! Волосы были главной проблемой Эрики. Мало того что рыжие, из-за чего все окрестные мальчишки дразнили ее фейри, так еще и вьются, как плющ на изгороди. Стоило какому-нибудь легонькому ветерку подуть на них, — и густая легкая шевелюра превращалась в непролазные дебри. Чертыхаясь про себя, Эрика заплела две толстые косы и закрепила их потрепанными ленточками, давно потерявшими цвет.
— Ну вот, теперь хорошо! — раздался у нее за спиной скрипучий голос няньки.
— Кэтрин! — Эрика обернулась. — Где ты была?
Старуха появилась у нее за спиной словно по волшебству —
Эрика даже не слышала, как та вошла. Вид у нее был немного загадочный. Кряхтя, Кэтрин наклонилась, подняла с пола яркий плед и приложила его к девушке. Окинув критическим взглядом ее маленькую фигурку, она удовлетворенно кивнула.
— Я вот что думаю, — задумчиво протянула нянька, — ежели из него пошить пышную клетчатую юбку, а сверху на рубаху надеть безрукавку на шнуровке, то ты будешь выглядеть не хуже, чем любая шотландская леди на этом празднике. А может, и лучше, — подумав, добавила она.
Эрика сначала удивленно подняла брови, но потом лицо ее просияло.
— Кэт! Какая ты умница, я тебя люблю!
Она закружилась по комнате в каком-то диком танце, схватив в охапку тяжелый плед. Она поедет на ярмарку! Конечно! Как же ей самой не пришло в голову, что она может одеться как леди с гор? Ведь в ней равная половина и английской, и шотландской крови. Ну и что с того, что на ней шотландский костюм? Она может заявить, что оделась так просто из приличия, ведь она едет к своим родственникам.
Старая Кэтрин смотрела на нее с каким-то странным выражением, словно прикидывая что-то. Наконец она решилась.
— А ну-ка, вертихвостка, иди сюда, — позвала она Эрику. — Погляди, что я принесла тебе.
Нянька развернула какую-то тряпицу и извлекла на свет странный продолговатый предмет. Он тускло блеснул на солнце, и у изумленной Эрики вырвался радостный возглас.
— Зеркало! Откуда оно у тебя?!
Она мигом подскочила к няньке, разом забыв обо всем. Ее распирало от любопытства. Это действительно было самое настоящее зеркало — полированное до блеска серебро, оправленное в резную деревянную раму. Как же оно попало к Кэт?
— Держи! — Кэтрин решительно протянула ей свое сокровище. — Это зеркало принадлежало твоей матери. Отец подарил ей его еще до свадьбы, когда мог позволить себе такие подарки... — она невесело усмехнулась. — Теперь оно твое. Я нашла его в комнате Эйлин, после того как... Держи. Я боялась, что ты испортишь эту дорогую вещь, поэтому держала у себя. Но почему-то мне кажется, что пора тебе его отдать.
Она со вздохом вручила его девушке, и Эрика благоговейно приняла бесценное сокровище в руки. Зеркало было тяжелым, его рукоятка легла в руку удивительно удобно. Она подняла его к лицу...
— Ой!
Это было совсем не то что смотреться в воду. Отражение было живым, словно на нее смотрел другой человек.
— Это я? — Эрика удивленно уставилась на полированную поверхность.
— Ты, ты, кто же еще, — рассмеялась старая Кэтрин.
Эрика не слышала ее. Она провела руками по волосам, отбросила косы назад и быстро вытерла грязную полоску на щеке. На нее смотрела миловидная девушка с огромными зеленоватыми глазами, веснушчатым курносым носиком, смеющимся ртом с чуть припухшими от недавнего плача губами. Пожалуй, немного худощава, скулы торчат, но в целом... Да, она была хорошенькой!
Она снова и снова разглядывала себя, не в силах оторваться от новой игрушки.
— Ну, теперь убедилась, что ты, если умоешься, даже становишься на человека похожа? — в своей обычной ворчливой манере проговорила нянька. — Нечего на меня так умильно пялиться, я не Богородица в церкви. Эх, знать бы, что это зеркальце тебя так заворожит, я бы уже давно отдала его тебе. Ну что, — она уперла руки в бока, — будешь слушать старую Кэт?
Эрика ошеломленно кивнула, и Кэтрин рассмеялась старческим дребезжащим смехом. Она покачала головой, с любовью глядя на свою раскрасневшуюся от удовольствия воспитанницу.
— Господи, какая же ты еще девочка, — ласково сказала она, проведя рукой по ее волосам. — Совсем ребенок... Эйлин была чуть старше тебя, когда твой отец подарил ей это зеркало.
