Тогда же Анна решила, что Майсгрейву не обойтись без ее заступничества перед отцом. И вот теперь Филип собирается оставить ее! Девушка едва сдерживалась, чтобы не закричать, что ей известно ужасное содержание письма. И все же она молчала, понимая, что Филип никогда не простит ей того, что она посягнула на святыню королевской печати, поставив под сомнение его рыцарскую верность.
Анна пребывала в отчаянии, понимая, что волей-неволей ей придется уступить и покориться Майсгрейву. Она с мольбой взглянула на леди Джудит.
«Ты должна понять меня! – мысленно просила она. – Ты тоже любишь и не можешь не догадываться, что расстаться с этим человеком для меня худшее из зол!»
И Джудит Селден услышала немой призыв. Отложив пяльцы, она какое-то время размышляла. Анна глядела на нее с надеждой, не слушая доводов Майсгрейва.
– Прошу простить меня, сэр рыцарь, – вдруг проговорила хозяйка Эрингтона, – но мне пришла в голову одна мысль. – Она повернулась к супругу: – Я слышала на днях, что настоятель монастыря святого Августина собирается по своим делам послать людей в Лондон.
Селден взглянул на жену, но тут же сообразил, к чему она клонит.
– Ты думаешь, мы можем довериться ему?
– Да, без сомнения.
И, обращаясь к Майсгрейву, леди Джудит пояснила:
– Наш сосед, аббат Ансельм, приходится родственником настоятелю аббатства Святой Клары в Лондоне. Его люди нередко выполняют поручения своего патрона в столице. Если нам удастся уговорить его, он пошлет в аббатство Святой Клары вас, снабдив своей охранной грамотой, и вы сможете все вместе продолжить путь.
– Да, но преподобный отец Ансельм ничего не делает даром, – осторожно заметил Селден. – Эта грамота обойдется в кругленькую сумму.
– В какую же?
Рыцарь некоторое время размышлял.
– Аббат Ансельм наверняка что-то заподозрит. Уж больно громко трубили о вас ищейки Йорков. Думаю, он согласится лишь в том случае, если мы заплатим ему больше, чем обещано за вашу поимку.
– А сколько за нас посулили Йорки?
– Тридцать пять фунтов золотом.
– Сколько?!
Анна и Майсгрейв невольно переглянулись.
– Видимо, герцогу Глостеру очень не терпится вернуть вас под опеку венценосного брата, – пробормотал Филип.
Анна прищурилась, глядя на пылавший в камине огонь: «Да и письмо стоит того, чтобы Йорки поволновались. Подумать только, если его содержание станет известно при дворах Европы…»
Сэр Саймон снова заговорил:
– Следует заплатить аббату столько, чтобы у него само собою возникло желание помочь. Но если у вас затруднения со звонкой монетой, я могу сдать в аренду его обители часть своих лугов, на которые отец Ансельм давненько зарится.
Филип Майсгрейв покачал головой:
– Нет. Я, конечно, молю Бога и Его Пречистую Матерь вознаградить вас за безграничное великодушие, но вы и так уже много сделали для нас. Было бы просто не по-божески вынуждать вас на подобные расходы.
Он встал и, отстегнув от пояса увесистый кошель, протянул его Селдену.
– Здесь пятьдесят фунтов золотом. Это те деньги, которые заплатил мне за доставку племянницы во Францию епископ Йоркский. Думаю, этого достаточно.
Саймон Селден встал.
– Я незамедлительно отправляюсь к аббату Ансельму.
– Но не предаст ли он нас, как только получит деньги? – спросил Филип.
– Если аббат Ансельм собственноручно подпишет охранную грамоту, он уже не рискнет донести.
Когда Селден вышел, леди Джудит задумчиво взглянула на Майсгрейва:
– А почему вы решили покинуть Англию, проследовав через Лондон? Не лучше ли связаться с контрабандистами, чтобы они тайно переправили вас через канал?
– Увы, миледи! Я достаточно знаю герцога Глостера, чтобы догадаться, что береговая охрана будет усилена настолько, что даже самые отчаянные из контрабандистов не рискнут выйти в море и благоразумно предпочтут отсидеться в ожидании более спокойных времен. В Лондоне же… – Он поднял руку, разглядывая мерцающий на пальце алмаз. – Если я покажу этот перстень капитану корабля «Летучий», думаю, мы с ним сможем столковаться.
– Корабль «Летучий»? Господи, да ведь это та великолепная каравелла, которую Эдуард Йорк подарил Элизабет Вудвиль и…
Она неожиданно умолкла, осторожно покосившись на Анну.
Молчал и Майсгрейв. Не зная почему, он почувствовал смущение и тоже украдкой посмотрел на девушку.
Анна, побледнев, растерянно глядела на него. Потом коротко выдохнула и отвернулась. После ярких бликов огня в очаге длинный зал казался ей утопающим во мраке. Так же темно вдруг стало и на душе девушки.
«Филип и королева… Значит, они продолжают поддерживать отношения, и королева по-прежнему любит его, раз оказала ему тайком от супруга такую услугу. Ибо, если бы это не было тайной, вряд ли Майсгрейв был бы так уверен, что сможет скрыться, воспользовавшись каравеллой королевы. Да, нет никаких сомнений! Ведь Элизабет Грэй была невестой Филипа Майсгрейва до того, как стала королевой. И вот царственная возлюбленная осыпает его милостями!»
Она вспомнила слухи о том, что Майсгрейв разбогател в последнее время, что он в милости у короля. И это кольцо… За время их пути Анна не раз замечала, как порой рыцарь задумчиво смотрит на него, но полагала, что он всего лишь любуется его блеском. А оказывается, это реликвия тайной любви… Говорят, Элизабет Грэй бела как снег, а глаза ее подобны бархатной лиловой фиалке… Ну что ж, в конце концов, ей, Анне, до этого не должно быть никакого дела!
Глупо было сидеть вот так, отвернувшись от всех. Чтобы разрядить неловкую паузу, девушка принялась гладить серебристо-серую борзую. Пес поднял свою узкую морду и пристально глядел на нее янтарными глазами.
– Какая прекрасная собака!.. – Но голос Анны предательски дрогнул.
Девушка не выдержала и, резко поднявшись, направилась в глубь зала. Под ногами зашуршал тростник, которым были устлан пол. Вдоль стен догорали факелы, и в их красноватом свете Анна видела расположившихся тут и там людей. Служанки пряли, воины на широкой скамье у стены чистили оружие. Среди них Анна заметила Фрэнка. В другом углу толпилась молодежь, обступившая Гарри, который что-то рассказывал, и вся компания время от времени разражалась хохотом.
Девушку нагнала леди Джудит.
– Идемте со мной, миледи. Я уверена, что мой супруг уговорит отца Ансельма, а вам пока следует собраться в дорогу.
Девушка ощутила тепло в голосе леди Джудит, и от ее участия стало немного легче. Когда они занялись сборами, леди Джудит неожиданно сказала:
– Иногда в жизни бывают моменты, когда приходится принимать важные решения. Вскоре и вам предстоит сделать свой выбор, миледи.
– Я не знаю, о чем вы, – надменно произнесла Анна, и ей стало не по себе. Эта женщина поняла о ней все.
