Еще одно обстоятельство очень смущало и пугало Марианну: зал заседаний был каждый день битком набит любопытными.
Когда стало известно, что суд состоится в Нью-Йорке, Стюарт сказал Марианне:
– Быть может, это и к лучшему, Марианна. Если бы вас судили в Сэг-Харборе, весь город собрался бы поглазеть на представление. Но поскольку вас в Нью-Йорке никто не знает и преступление совершено не здесь, вряд ли оно вызовет большой интерес.
Однако на второй день слушания дела, глядя, как люди, отпихивая друг друга локтями, ломятся в зал суда, Стюарт грустно заметил:
– Похоже, я ошибся, моя дорогая, как, впрочем, и во многом другом. Нужно вам было все-таки нанять другого адвоката.
Шел четвертый день заседания суда, и Стюарт вел перекрестный допрос очередного свидетеля обвинения. На сей раз это был владелец таверны, которую частенько посещал Троуг.
– Итак, мистер Ролинз, вы подтверждаете, что Иезекииль Троуг был постоянным посетителем вашего заведения?
– Конечно, подтверждаю, – гордо произнес свидетель.
– И как часто он бывал у вас? Раз в неделю? Два раза в неделю?
– Чаще. Редкий денек сквайр Троуг не заглядывал ко мне, чтобы пропустить стаканчик.
– Значит, стаканчик? Каждый день? Я вас правильно понял?
– Ну да, почти каждый.
– А случалось, чтобы он выпивал больше? Например, два стаканчика?
– И такое случалось.
– Так, может, он был пьяницей?
– Пьяницей, говорите? – Хозяин таверны, толстяк с багровым носом, ухмыльнулся: – Это как посмотреть. Я бы не назвал человека пьяницей, если он после рабочего дня позволяет себе пропустить стаканчик-другой. Особенно когда речь идет о моем эле.
Дружный хохот потряс зал заседаний. Вспыхнув, Стюарт сдавленным голосом произнес:
– Шутки, сэр, здесь неуместны. Обвинение предъявлено женщине, так что попрошу быть серьезнее.
Свидетель кинул взгляд на Марианну.
– Сдается мне, что женщина, о которой вы говорите, должна кое-что смыслить в спиртных напитках, ведь она сама работала официанткой.
– Ваша честь, это недопустимо! – сердито воскликнул Стюарт. – Прошу вас указать свидетелю, что он должен отвечать только на поставленные мной вопросы.
Судья вяло стукнул по столу своим молотком.
– Свидетелю это известно. Суд отклоняет замечание.
Ролинз почесал затылок и, удивленно взглянув на судью, пожал плечами.
– Поставлю вопрос иначе, сэр, – строгим голосом обратился к хозяину таверны Стюарт. – Вы когда-нибудь видели Иезекииля Троуга пьяным?
Ролинз покачал головой:
– Нет, никогда. Сквайр Троуг был не каким-нибудь пьянчужкой, а настоящим джентльменом.
Все остальные свидетельские показания были похожи друг на друга как две капли воды и выставляли Троуга в таком выгодном свете, что Марианна поняла – надеяться не на что. Ничего не изменишь. Ее осудят и посадят в тюрьму. Ей было бы гораздо легче, если бы она могла отказаться от услуг Стюарта и отдаться на милость присяжных. Но, взглянув на облаченного в черное одеяние судью, Марианна увидела, что пощады от него не будет, а поняв это, тут же взяла себя в руки и выпрямилась, гордо вскинув подбородок и расправив плечи. Ну уж нет! Она будет бороться до конца, каким бы он ни оказался!
И она снова стала слушать, какие вопросы задает Стюарт свидетелю обвинения. Стюарт, с отвращением отвернувшись, устало махнул рукой.
– У защиты больше нет вопросов, мистер Ролинз.
Он направился к столу, но, не дойдя и до середины, застыл на месте, изумленно глядя куда-то в самый конец зала суда. Марианна обернулась и замерла. К ним, сильно прихрамывая, торопился Адам. Лицо его было мрачнее тучи. Марианна не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Сердце отчаянно заколотилось в груди, хотелось крикнуть, позвать мужа, но слова застряли в горле. На мгновение показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
И вот Адам уже с ней рядом. Наклонившись, он обнял Марианну обеими руками и притянул к себе.
– Марианна, любовь моя! Что же они с тобой делают!
С трудом поднявшись, чувствуя, как дрожат ноги, Марианна прильнула к мужу, жадно вдыхая такой знакомый запах.
– Адам! Как же я рада тебя видеть!
Как сквозь сон донеслись до нее гул голосов, стук молотка и раздраженный голос судьи:
– Что все это значит, мистер Броли? Сэр, если вы не...
– Ваша честь, уже поздно, и я прошу вас отложить судебное разбирательство до завтрашнего утра, – быстро сказал Стюарт. – Этот человек является мужем обвиняемой. Он капитан китобойного судна и только что вернулся из плавания, а потому не знает последних событий. Прошу вашу честь позволить мне рассказать ему о них.
– Хорошо, мистер Броли, – недовольно проговорил судья. – Не возражаю, однако впредь попрошу иметь в виду, что я не потерплю, чтобы заседание суда так бесцеремонно прерывали.
Стюарт снял для Марианны частный дом, располагавшийся неподалеку от здания суда, а сам поселился в гостинице. Из зала заседаний они вышли втроем. По дороге Марианна забросала мужа вопросами о том, откуда ему стало известно, что ее отдали под суд. Адам ей все объяснил и, в свою очередь, расспрашивал ее, что произошло, как ей удалось справиться с Троугом, и откуда он вообще взялся.
Так, за разговорами, они добрались до того дома, где остановилась Марианна. Там, усевшись на веранде, принялись обсуждать более серьезные темы.
– Как идут дела, Броли? – спросил Стюарта Адам.
Как он ни старался, голос его прозвучал холодно: Адам никак не мог забыть гнусных сплетен, которые ходили по Шелтер-Айленду об этом человеке и Марианне. Он не сомневался, что Броли – хороший адвокат, однако предпочел бы, чтобы Марианна наняла кого-нибудь другого. Впрочем, Адам прекрасно понимал, что теперь уже ничего не изменишь.
– Плоховато, капитан Стрит, – мрачно проговорил Стюарт. – Как я ни стараюсь, мне никак не удается опровергнуть свидетельские показания. К несчастью, покойный, как выяснилось, считался на Лонг-Айленде человеком уважаемым.
– Так возьмите и у меня свидетельские показания! – воскликнул Адам. – Я им расскажу, какой это был негодяй!
Марианна оживилась:
– Правильно, Стюарт, я ведь рассказывала ему о Троуге.
Стюарт вздохнул:
– Дело в том, Марианна, что вы только рассказывали капитану Стриту о Троуге, а сам он никогда его в глаза не видел, верно?
– Да, – согласилась Марианна. – Но мы с Филипом рассказывали Адаму, какой это был ужасный человек. А это что-нибудь да значит.
Стюарт снова вздохнул:
– Боюсь, что нет, Марианна. Во-первых, о покойном капитану Стриту известно лишь с ваших слов, а во-вторых, присяжные ему все равно не поверят.
– Это еще почему? – вскипел Адам.
