Сэмюель покачал головой, и на его губах появилась презрительная улыбка.
— Не стоит обвинять меня в этом, девочка. С того самого дня, как я с тобой познакомился, ты все время откуда-то пыталась сбежать — из приюта, из Шанхая, отовсюду. — Он ухмыльнулся и посмотрел на Чжи-Гана, давая ему понять, что брак для нее — это просто еще один способ остановиться. — Я лишь направил твою энергию в нужное русло, и только.
Анна застыла на месте, потрясенная тем, что услышала. Потом она покачала головой, выражая свой протест. Она понимала: что бы она сейчас ни сказала в свою защиту, ничего уже изменить нельзя. Сэмюель говорил чистую правду.
Анна снова посмотрела на Чжи-Гана, ища поддержки.
— Это ложь, — заявила она. — Он все подстроил. Он использовал меня…
Чжи-Ган нахмурился. Но не потому, что он поверил ей и что его возмутило несправедливое отношение приемного отца к своей дочери. Он искренне удивился тому, что Анна отрицала очевидное.
— Я знал, что ты все время куда-то бежишь, — сказал Чжи-Ган.
Такова была неприглядная правда.
По ее телу прокатилась волна лихорадочной дрожи. Да, она всю жизнь бежит. Сначала она убегала от своей няни, потом из приюта, потом из Шанхая и, наконец, от себя и своей ужасной жизни, что случалось каждый раз после принятия опиума. Прижав руки к груди, Анна вздрогнула, с горечью осознав, что так все и было.
— Но это не имеет никакого значения, — мягко произнес Чжи-Ган. — Иди, Анна. Я скоро к тебе присоединюсь.
Она посмотрела на него. Его слова поразили ее еще больше. Любимый мужчина предлагал сейчас то, чего ей больше всего хотелось — еще один побег. Она убежит, а Чжи-Ган в это время отомстит за нее. Потом она уедет в Англию. Постепенно дойдет до того, что она снова начнет курить опиум.
— Нет, — пробормотала она, чувствуя, как ею овладевает страх, и осознавая, что пришло время остановиться.
Анна сама не понимала, откуда у нее взялась эта сила. Еще несколько недель назад одна мысль об этом заставила бы ее потянуться за трубкой с опиумом. Однако сейчас, глядя на широкие плечи Чжи-Гана, на черные дуги его бровей и зная, что он поймет и поддержит ее, она могла переложить свое бремя на него. Он с радостью согласится ей помочь, но она знала, что у него на душе тоже лежит тяжелый груз. Ей было известно, какие страдания он испытывает из-за того, что совершил, будучи еще ребенком. Ей известно, что, став палачом, Чжи-Ган не может избавиться от ночных кошмаров. Нет, она не собирается утяжелять его ношу. Она не станет еще одной заблудшей душой, заботу о которой ему придется взять на себя. Пришло время самой нести ответственность за свои поступки и за свою жизнь.
Анна гордо расправила плечи, чувствуя, что ее сердце просто выскакивает из груди.
— Ты знаешь, что такого рода дела всегда вызывают у меня головную боль, — солгала она. — Дело в том, что, сколько бы вы ни торговались, все равно будет так, как всегда, — сказала она, вживаясь в роль торговца. Она лучше других знала, на каких условиях обычно заключает сделки Сэмюель.
— Три девушки в месяц, — посоветовала она Чжи-Гану. — Согласен?
Чжи-Ган кивнул. В его темных глазах она заметила тревогу. Он боялся за нее и не хотел, чтобы она оказалась в самой гуще предстоящей драки.
Анна ободряюще улыбнулась ему. В первый раз в жизни она собиралась сражаться, а не бежать. Сама по себе мысль об этом была ужасной, но в то же время она вдохновляла ее. Через несколько минут она, возможно, умрет, но по крайней мере умрет не от наркотиков.
Она повернулась к своему приемному отцу:
— В какой бордель попадут все эти девочки?
— Он может привозить их…
— Нет! — воскликнула она. — Говори, в какие именно бордели? Напиши мне их названия. Я проверю, попадут ли девочки туда, куда нужно.
Сэмюель посмотрел на нее, недоверчиво прищурившись.
— С каких это пор ты решила заниматься девочками?
Анна потупилась.
— Я решила, что нужно принимать мир таким, какой он есть. И еще я хочу доставить удовольствие своему мужу.
Сэмюель прыснул от смеха.
— Ты хочешь сказать, что, боясь лишиться опиума, готова заниматься девочками?
Она укоризненно посмотрела на него, давая понять, что он оскорбил ее.
— Я смогу вести дело лучше, чем Половинка! Я сделаю так, чтобы у них здесь была вполне пристойная жизнь. Чтобы каждая девочка смогла получить достойное вознаграждение за жертву, которую ей пришлось принести. — Несмотря на пылкость, с которой она бросилась объяснять причину своего решения, Анна поняла, что Сэмюель не до конца поверил ей.
Выдержав паузу, она пришла к выводу, что ей следует действовать без промедления.
— Половинка мертв, отец! — запальчиво крикнула Анна. — Я могу взять это дело в свои руки, и ты будешь получать постоянную прибыль. Никто не знает тебя лучше, чем я, и никто не сможет лучше меня управлять всеми этими борделями. Кому еще, кроме меня, ты сможешь доверить это дело? — Она недовольно сморщила свой носик. — К тому же мне не нужно будет пробовать этот товар.
Сэмюель задумался. И Чжи-Ган тоже. Он не понял, что собирается предпринять его возлюбленная. Но для него это уже не имело никакого значения. Он сразу все поймет, когда она передаст ему список борделей своего отца. Таким образом он узнает названия всех притонов, в которых мучают девушек, травят их наркотиками, заставляя заниматься проституцией. И он, будучи палачом, лично будет решать, что необходимо сделать для того, чтобы ни одной девушке больше не довелось пережить то, что пережила его сестра.
Тем временем Сэмюель, поразмыслив над предложением Анны, нарушил тишину:
— Я думал, что ты теперь замужняя женщина и не проявишь интереса…
Она шумно вздохнула.
— Хватит, отец. Мой муж понимает, что я не хочу всю свою жизнь торчать в такой дыре, как Цзянсу. И мы оба хотим получать хорошие деньги, а это возможно только в Шанхае. Ты не доверяешь мне? Ты не хочешь, чтобы я заняла место Половинки? — спросила Анна и стала ждать, когда Сэмюель решит, достойна она или нет. И он наконец понял, куда она клонит.
— Я понимаю, что тебе не терпится отпраздновать, — сказал он.
Анна покраснела и, опустив глаза, украдкой посмотрела на левый карман его пиджака.
— Я могу и подождать, — тихо произнесла она.
Он сунул руку в карман и достал оттуда деревянный футляр. В нем лежал стеклянный шприц. Сэмюель положил футляр на стол. Из другого кармана он вытащил маленький мешочек с опиумом. Она чувствовала его запах, ощущала его сладковатый привкус на языке и даже представляла, как он попадает в ее вену. Она только что решила пойти против своего отца, решила действовать, вместо того чтобы убегать, и вот снова теряет свою силу при виде простого бархатного мешочка.
