Генриетте с детских лет было не занимать честолюбия, а теперь его в ней день ото дня становилось все больше.
Генрих начал терять терпение. С Генриеттой у него дела не двигались, он не мог найти себе любовницу, которая заменила бы Габриэлу. Наслышанный о репутации Мари Туше, король понимал, что она будет чинить ему препятствия. Навязчивость была не в его правилах, а Генриетта совсем не походила на Габриэлу, у которой до него было достаточно любовников. Генриетта, судя по всему, была девственницей, и ее мать жаждала, чтобы она такой и осталась до свадьбы. Странная ситуация: Габриэла, достаточно опытная, была нежной и уступчивой, а Генриетта – резкая и почти желчная. Тем не менее она сильно его увлекла, возможно по контрасту с Габриэлой; он даже подумывал, не жениться ли на ней.
Сюлли от этого пришел бы в ярость, потому что стремился устроить его брак с Марией Медичи, а Марго была готова вот-вот подписать бумаги, которые делали Генриха свободным, и он получал возможность вскорости жениться. Не этот ли вариант держали в голове Генриетта и ее мать? Генрих пожал плечами: а почему бы и нет? Генриетта достойна стать королевой и, конечно, родила бы ему сыновей.
Генрих часто навещал Буа-Мальзерб, но ему ни разу не удалось остаться наедине с Генриеттой. Она была слегка насмешливой, иногда немного печальной, однако, исполненная решимости повиноваться матери, отказывалась от всех его дорогих подарков, кроме самых простых, вроде корзины абрикосов. Это сильно его расстраивало, особенно когда он вспоминал Габриэлу.
Однажды во время визита к вдове Генриха III король обратил внимание на ее хорошенькую служанку, и мадемуазель де ла Бурдезьер поняла, какой чести удостоилась. Она не заставила себя долго упрашивать. Он был удовлетворен, хотя и не мог не думать при этом о Генриетте.
Генриетта забеспокоилась. До нее дошли слухи, что король наслаждается близостью не только с мадемуазель де ла Бурдезьер, но и с другой женщиной, мадемуазель де ла Шастр. Иметь двух любовниц лучше, чем одну, согласилась сестра Мари, которая ее едва слушала, потому что была поглощена своим собственным тайным романом.
Мари думала, как бы помочь Бассомпьеру ночью, когда дворня спит, проникнуть в ее спальню, поэтому ей было не до Генриетты и ее неправдоподобного романа с королем.
– Это все наша матушка – она нам все портит! – воскликнула старшая сестра. – Если я не буду осторожной, то все потеряю, а больше такого случая не представится. Но что же мне делать? – Ее глаза сузились. – Напишу-ка ему сама. Расскажу, почему возвращаю подарки.
Мари рассеянно улыбнулась, и Генриетта подумала: «И стану очередной его подружкой. Разве долго он будет с этой Бурдезьер? Или с Шастр?»
Она уже было села за письмо, но тут вошел ее отец. Он прослышал об интересе короля к дочери, и у него появились собственные соображения, что надо делать.
Король был рад принять маркиза д'Антрага, поскольку все больше и больше думал о его дочери. Бурдезьер и Шастр ему уже наскучили. Хорошенькие женщины, но таких у него было много, Генриетта сильно от них отличалась.
– Приятно тебя принять, – сказал Генрих. – Рад буду узнать новости о твоей дочери.
– Ее охватила легкая меланхолия, сир.
– Меланхолия? Отчего это? Маркиз развел руками:
– Все сердечные дела, ваше величество. Генрих обеспокоенно на него взглянул.
– Сир, матушка с нее глаз не спускает. Вы знаете этих женщин. Они влюбляются и ни о чем другом, кроме своего возлюбленного, не могут думать. А родителям приходится сдерживать их порывы. Они должны заботиться о будущем своих детей. Что-то их ждет впереди?
– Ваша дочь меня заинтересовала.
– Ваше величество оказывает ей честь, и будь ее воля, она бы уже была с вами. Но ее мать, увы…
Король кивнул. Он все понимал. Вот-вот начнется торговля. Он пришел в небольшое возбуждение, потому что был готов заплатить за Генриетту высокую цену.
– Ваше величество должны помнить, что ее мать одно время были принята при дворе…
– Она была любовницей Карла IX. Я это хорошо помню.
– Благочестивая женщина, сир, которая никогда не могла смириться с таким своим положением. Она всегда была исполнена решимости сделать из своих дочерей добродетельных жен. Боюсь, сир, понадобится немало усилий, чтобы добиться положения, которого моя дочь желает достичь не меньше, чем ваше величество.
– Сколько же усилий?
– Ваше величество, вы скоро будете свободны и вправе жениться.
– И Мари Туше предлагает, чтобы я женился на ее дочери! А ты знаешь, дружище, что я развожусь с королевой по той причине, что она не смогла подарить Франции наследника? Могу ли я быть уверенным, что твоя дочь сможет?
Уголки рта д'Антрага задрожали от волнения.
– Если бы она доказала вашему величеству, что может подарить ему сына, то тогда ваше величество…
Генрих кивнул. Д'Антраг облизал губы.
– Ее мать может также попросить приданое… и чтобы приданое было выплачено заранее… Ваше величество меня понимает?
– Я тебя понимаю.
– Сто тысяч экю, ваше величество.
– Сто тысяч экю? Крупная сумма.
– Моя дочь – не обычная девушка, сир. Генрих с этим согласился.
– А если вы сможете сделать меня маршалом Франции, уверен, моя жена будет полностью согласна.
– Знаешь, боюсь, я не имею возможности удовлетворить все ее пожелания. Последнее – ни в коем случае.
Последнее! Значит, первые два требования принимаются.
Обещание жениться. Сто тысяч экю. Успех превзошел ожидания маркиза д'Антрага.
Говорить об этом с Сюлли королю не хотелось. Он очень ценил своего министра, испытывая к нему столь же большое уважение, как и к д'Обинье за его постоянную честность, однако бывало, что встречи с ним становились малоприятными.
Но в данном случае разговора было не избежать. Генрих, собираясь решить дело быстро, незамедлительно вызвал к себе Сюлли.
– Сто тысяч экю, сир! – воскликнул тот. – Сир, это громадная сумма.
– Мне известно, что это крупная сумма. Но она мне нужна, поэтому, пожалуйста, достань ее мне.
– Сир, исходя из состояния наших финансов – а вы знаете, как трудно нам было выполнить наши обязательства, – я вынужден спросить вас, для какой цели…
Генрих нахмурился, и Сюлли понял, что надо соблюдать осторожность, так как это все-таки король, а даже самые миролюбивые люди время от времени выходят из себя.
– Спросить – моя обязанность, сир, – пробормотал он.
– Эти деньги должны быть выплачены месье д'Антрагу, если ты так хочешь это знать.
– Но, сир! – Сюлли был ошеломлен, сообразив, для чего королю понадобились деньги. Выходит, слухи о Генриетте д'Антраг не преувеличены. Сто тысяч экю! А что еще? Брачный контракт между королем и королевой Марго вот-вот будет расторгнут.
