— А что я должна тебе сказать? — прошептала она в ответ.
— Ну, например, что ты рада видеть меня живым и невредимым, что мне не проломили голову во время сражения. Или сказать, хотя бы из христианского милосердия, что ты рада, что я не сложил голову на поле брани, сражаясь с милыми твоему сердцу французами.
— Французы не просили тебя покидать Англию, чтобы сражаться и умереть на их земле.
Адриан вздохнул, и Даниэлла почувствовала, что он очень расстроен ее словами.
— Я знала, что ты останешься в живых, — сказала она. — Я молилась, чтобы ты выжил, — добавила она более нежным тоном.
— И почему ты это делала?
— Из христианского милосердия.
— Ах так! А кроме этого, ты больше ничего не хочешь мне сказать? — спросил он, проводя рукой по ее груди и животу.
— Нет, — прошептала в ответ Даниэлла. Откинувшись на подушки, Адриан притянул ее к себе и погладил по голове. Ни он, ни она больше не произнесли ни слова.
Адриан не обманывал, сказав, что они отправятся в путь очень рано. Едва забрезжил рассвет, они покинули замок, направляясь к Ла-Маншу. На море вздымались небольшие волны. Даниэлла стояла рядом с Адрианом, он разговаривал с капитаном корабля. К горлу Даниэллы подступила тошнота. Она побежала на корму, где ее буквально вывернуло наизнанку. Монтейн принесла мокрое полотенце и помогла ей вытереть лицо. Когда Даниэлла немного пришла в себя, то вместо Монтейн увидела рядом с собой Адриана. Она покраснела и стала смотреть на воду.
— Прошу простить меня, — сказала она, — если своим поведением я оскорбила английского капитана. Теперь вам за меня, наверное, стыдно. Не знаю, что со мной случилось, но приступы тошноты просто измучили меня. Мне начинает казаться, что она будет мучить меня до конца жизни. Вполне вероятно…
— Даниэлла, — сказал Адриан, глядя на нее с неподдельным удивлением, — мне казалось, что ты по какой-то причине ничего не хочешь говорить мне, но сейчас я вижу, что ты действительно очень наивна.
— Не понимаю, о чем ты…
— Похоже на то. Если бы я не был с тобой прошедшей ночью, я бы и сам не поверил, что это так.
— Я все еще не…
— Ты не больна, любовь моя. Ты ждешь ребенка.
Даниэлла была настолько удивлена, что у нее перехватило дыхание, но уже в следующую минуту ее охватила злость, потому что Адриан разразился громким смехом.
— С чего вы взяли, милорд? — спросила она. — Откуда вы знаете?
— Знаю, и все, — ответил Адриан.
— Ах так! И много у вас детей?
Золотистые глаза Адриана лучились весельем.
— Ни одного, миледи, — ответил он, и Даниэлла почувствовала невероятное облегчение. Неожиданно он добавил: — Насколько мне известно.
— Тогда сколько же беременных женщин…
— Вы хотите знать, с кем я спал? — отрывисто и грубо спросил он, не спуская с нее любопытного взгляда.
— Вы не можете знать…
— А вы не можете отрицать, что беременны, хотите вы того или нет, — добавил он сердито и с этими словами повернулся и ушел.
Даниэлла осталась одна, она дрожала от возмущения. Как глупо! Как глупо все обернулось! Зачем она так бурно реагировала на его слова? Муж опять ничего не понял, не понял, что она любит его, что она в восторге от того, что у нее будет его ребенок. Конечно, она ревнует его, и ей больно знать, что у него было много женщин.
Днем, когда подул попутный ветер, они быстро доплыли до Дувра. Адриан не пожелал оставаться здесь на ночь, и, когда их лошадей и багаж спустили на землю, супруги отправились в дорогу.
Они остановились на постоялом дворе недалеко от Винчестера, чтобы переночевать. Весь вечер Адриан провел в общем зале кабачка, выпивая с Дейлином и другими сопровождавшими их воинами, среди которых был и Майкл. До поздней ночи Даниэлла слышала их голоса. Мужчины пили, смеялись, обменивались шутками, заигрывали с местными женщинами. Даниэлла пыталась спрятать голову под подушку, но даже это не помогало. Ближе к рассвету она услышала на лестнице тяжелые шаги Адриана, и вскоре он вошел в комнату. На пороге он споткнулся и схватился за дверь. Даниэлла слышала, как он раздевается и взбирается на кровать. От него разило хорошим английским элем. Графиня была возмущена, когда муж заключил ее в объятия.
— Вы несчастный шотландский пьяница, — сказала она.
— Но этот шотландский пьяница принадлежит вам, моя любимая.
— И как часто это будет повторяться? — спросила она шепотом.
— Так часто, как я захочу.
Даниэлла неистово замотала головой:
— Нет, сэр, вы не можете вести себя подобным образом, имея жену. Пить с друзьями, развратничать, а потом…
— А вы, — прервал ее Адриан, — ханжа и французская предательница, но эта предательница принадлежит мне. Да поможет мне Бог!
— Адриан! — воскликнула с возмущением Даниэлла и попыталась выскочить из постели, но он удержал ее.
Адриан принялся целовать ее, ласкать грудь, живот и более интимные места, чем быстро вызвал в ней ответную страсть. Даниэлла больше не сопротивлялась. Она покорилась его ласкам.
Утром графиня поднялась раньше, чем муж. Когда хозяин постоялого двора постучал в назначенный час, чтобы разбудить Адриана, тот только открывал глаза. Адриан посмотрел на жену и поморщился.
— Прошу простить меня, — сказал он, — если ночью я был груб с вами.
— Не больше, чем обычно, — холодно ответила Даниэлла, продолжая одеваться.
Адриан сел в постели и обхватил голову руками.
— Господи, я уже давно не напивался так, как вчера, — простонал он. Его волосы были всклокочены, глаза красны. Покрутив головой, он снова завалился на постель. — Чем это так мерзко пахнет? — спросил он.
— Рыбой, — ответила Даниэлла. — Хозяин принес нам на завтрак свежую рыбу и хлеб.
Закрыв глаза, Адриан снова застонал.
— Как вы можете есть эту гадость? — спросил он.
— Рыбка очень вкусная. Хотите попробовать? — предложила Даниэлла, подойдя к кровати с тарелкой рыбы.
— Уберите ее, иначе я поколочу вас.
— Не боитесь потерять своего шотландского сына?
— Возможно, вы носите под сердцем дочь.
— Я нарочно рожу дочь, чтобы позлить вас.
К удивлению Даниэллы, Адриан не разозлился, а, откинувшись на подушки, улыбнулся, сильно потирая лоб.
— Какая же вы злая женщина! — сказал он и помахал рукой перед носом, отгоняя запах рыбы. — Убирайтесь отсюда со своей рыбой! — приказал он.
— Я бы с удовольствием это сделала, но дверь заперта. Разве нет?
— Прошу вас, уходите и позавтракайте с Монтейн.
— А вы не боитесь, что я могу убежать? Ведь мы недалеко от Дувра.
Опершись на локоть, Адриан посмотрел на жену и громко рассмеялся:
— Если вы убежите, я пущусь за вами в погоню и достану хоть из-под земли.
