Дверь слетела с петель, и в глубине дома раздался голос Томаса:
– Какого черта?..
Тот равнодушный, беспечный повеса, с которым Томас имел когда-то дело, больше не существовал. Нолан выглядел угрожающе, и Томас затрясся от страха. Его противник, казалось, готов был разорвать его в клочья. Несколько секунд Томас размышлял, не изобразить ли полное неведение, но понял, что притворство здесь не поможет – Нолан слишком разъярен.
И тогда Томас бросился бежать, опрокидывая на своем пути мебель. Но Нолан расшвыривал ее, словно взбесившийся носорог, не отставая от него ни на шаг.
Томас в ужасе заперся в спальне и кинулся к окну. Но не успел он вылезти из окна, как дверь затрещала, и Нолан ворвался в спальню. Издав поросячий визг, Томас задергался, пытаясь высвободить свою ногу, за которую крепко ухватился Нолан, и повис в воздухе, наполовину высунувшись из окна. Нолан потянул его назад в комнату. Весь в синяках и ссадинах, Томас заорал что было мочи. Нолан схватил его за отвороты сюртука и принялся трясти изо всей силы.
– Где она? – прохрипел Нолан сквозь стиснутые зубы. Он едва сдерживался, чтобы не вцепиться негодяю в горло.
Маленькие глазки Томаса округлились до размеров блюдца. Он все предусмотрел, но прозевал момент, когда подъехал Нолан, ворвавшийся в его дом, словно демон мщения. Однако Томас надеялся хоть как-то отсрочить неминуемый конец.
– Кто – она? – испуганно заблеял он.
Нолан потерял терпение. У него нет времени выслушивать отговорки Томаса. Окинув взглядом комнату, он заметил на стене вешалку для сюртука. Протащив Томаса по ковру, он приподнял скрюченного старикашку и повесил его на вешалку вместе с его сюртуком. Притиснув его к стене, Нолан приблизил к нему свое искаженное гневом лицо.
– Спрашиваю тебя еще раз, – прошипел он. – Если ты не скажешь, где моя жена, я разорву тебя на клочки! – закончил он, повысив голос до крика.
Слуги столпились на пороге, и Томас в отчаянии стал молить их о помощи, но Нолан так посмотрел на них, что они сочли за лучшее остаться на месте.
Нолан обратил грозный взгляд на Томаса, лицо которого побелело как снег. Нолан не удержался и ударил его кулаком. Томас застонал от боли – удар пришелся в живот.
– Родерик Вон держит ее в Натчез-Андер-зе-Хилл, – пискнул он, как умирающая птичка.
На суровом лице Нолана отразилась тревога. Меньше всего он хотел бы, чтобы Шандра оказалась во власти Родерика. А он-то надеялся, что двуличный мерзавец сгинул в диких лесах. Черт, вот не повезло!
– Это еще не все, – прорычал Нолан, снова стукнув Томаса кулаком в живот. – Говори точнее.
– Она в моей конторе на пристани, – выдохнул Томас. Лицо его побагровело от боли. – Там есть одна лачуга. Родерик держит ее там…
Нолан узнал все, что ему было нужно, но его месть требовала удовлетворения. Томас заслужил самую страшную кару за свое преступление – из-за него Нолан уже не чаял увидеть Шандру в ЖИВЫХ…
От этой мысли в душе Нолана что-то оборвалось. Он развернулся, словно сжатая пружина, и принялся наносить яростные удары, намереваясь сделать из Томаса отбивную.
– Прекрати! – рявкнул Дафф, отпихивая слуг от двери, чтобы пробраться к Томасу и Нолану, колотившему его что есть силы. – Согласен, мерзавец заслуживает смерти, но ты не имеешь права его убивать!
Томас поднял голову и увидел своего заклятого врага, Меррила д'Эвре. Даффу тут же передалась ярость Нолана. Томас бросил на него такой злобный взгляд, что Дафф не удержался и ударил его кулаком в нос.
Томас забарахтался на своей вешалке. От второго мощного удара он потерял сознание.
– По-моему, ты приказал мне прекратить, – хмыкнул Нолан, шагнув к двери.
– Я передумал, – буркнул Дафф, следуя за Ноланом.
На выходе они встретили Эйвери и шерифа. Не теряя времени на объяснения, Нолан махнул рукой в сторону спальни.
– Предъявите Морли обвинение в убийстве, заговоре и похищении, – рявкнул он.
– А также в неудавшемся покушении на мою жизнь, – добавил Дафф. – Если Морли вздернут, то пусть он висит выше, чем сейчас.
Тесть и зять спустились по ступеням крыльца, а Эйвери недоуменно нахмурился. Но когда он вошел в спальню, то понял смысл замечания Даффа. Томас висел на вешалке в своем помятом сюртуке. Эйвери усмехнулся, помог шерифу снять Томаса, который рухнул на пол, как мешок. Да, Томас получил по заслугам, решил Эйвери. Ему еще повезло – Нолан мог бы разорвать его на тысячи мелких кусочков. Эйвери, и сам обожавший Шандру, как родную дочь, не мог сдержать праведного гнева. Когда Томас пришел в себя и поднялся, Эйвери размахнулся и ударил его тростью по голове.
– Какого дьявола ты это сделал? – воскликнул шериф, уставившись на бесчувственного Томаса, снова валявшегося на полу. – Теперь нам придется его тащить на себе.
– Потому что он заварил всю эту кашу, – убежденно отрезал Эйвери. – Если ты справишься без меня, я присоединюсь к моим друзьям.
Шериф кивнул в знак согласия, и Эйвери поспешил к двери так быстро, насколько ему позволяли его старческие ноги. Он чувствовал себя виноватым в том, что случилось с Шандрой. Она попала в беду – это очевидно. Он видел мрачное лицо Нолана, жестокий блеск в его зеленых глазах. Самое худшее еще впереди!
Шандра вскрикнула от боли – Родерик намотал ее волосы на кулак и с силой дернул вниз.
– Где золото? – нетерпеливо рявкнул он. Вопрос был задан Шандре уже в третий раз. Первые два раза она просто плюнула ему в лицо.
Шандра с отвращением окинула взглядом грязную лачугу без окон. Мрак рассеивала только тусклая свечка. Полуобвалившиеся стены, казалось, вот-вот обрушатся на нее. Но больше всего Шандра ненавидела жестокого наемника, которому ничего не стоило отнять жизнь у человека.
Родерик снова дернул ее за волосы, и Шандра поняла, что своей дерзостью ничего не добьется. Надо указать Родерику место, где они спрятали золото, – может, он от жадности позабудет про нее. Если он оставит ее здесь одну, она постарается бежать. Но если ей не удастся освободиться, у нее есть шанс, что к ней на выручку подоспеет Нолан и пристрелит Родерика, пока тот будет отдирать доски от пола беседки.
«Мне нечего терять», – решила Шандра.
– Золото спрятано под полом в павильоне. – Шандра пробормотала ругательства, когда Родерик очередной раз дернул ее за волосы.
– Ты думаешь, я поверю, что вы спрятали золото прямо у себя в саду? – язвительно хмыкнул он. – Я не такой дурак, как тебе кажется. Не трать время попусту – признавайся, я тороплюсь.
Родерик ударил ее по щеке, и Шандра вскрикнула, утратив остатки самообладания и достоинства. Лучше уж потерять их, чем жизнь, решила она про себя. Морщась от боли, Шандра попыталась представить, где бы сам Родерик спрятал клад. Поскольку он отказывается поверить правде, надо что-то придумать.
