Аманда Лиз
Безрассудное счастье
Еще минута — и она уйдет. Назад по этому глухому коридору, мимо бесчисленных дверей, за каждой из которых какой-нибудь потный бизнесмен смотрит по телику порнуху или тянется к телефону — разумеется, чтобы вызвать девицу вроде нее. На этот раз ей удалось миновать портье незамеченной, потом она чуть ли не на цыпочках проскользнула к 537-му номеру. В лифте скинула свои повседневные туфли и сунула ноги в лодочки на шпильках. Очки, надеваемые исключительно для респектабельности, также перекочевали в сумочку. После всех этих манипуляций было не слишком весело оказаться перед закрытой дверью; тем не менее никто не открывал, несмотря на ее более чем настойчивый стук. Ну ладно, хватит. Все псу под хвост — расходы на такси и час времени, потраченный на то, чтобы приобрести вид дорогостоящей шлюхи.
Вообще-то говоря, это даже к лучшему. Куда приятнее провести вечер за хорошей книгой и стаканом вина, чем в течение нескольких часов увеселять какого-нибудь престарелого донжуана. Очередной старый придурок, который чувствует непреодолимую потребность развлечься, куда бы ни приехал. Алекс полезла в сумку за мобильником, с тоской предощущая объяснение со своей сутенершей. Эта шведская скареда больше всего ненавидела, когда наличные уплывали из рук. Наконец Алекс удалось нащупать телефон где-то на самом дне, и в этот момент дверь неожиданно распахнулась. Торопливо растянув губы в профессиональной улыбке, она подняла глаза и оторопела.
— Алекс?
— Ник!
С минуту они молча смотрели друг на друга. Ник первым обрел дар речи:
— Тебе лучше зайти, пока кто-нибудь не увидел.
Он пропустил Алекс вперед и помог ей снять пальто. Мысли одна за другой мелькали у нее в голове, почти догоняя бешеный ритм, который выстукивало сердце. Она чувствовала, как жар заливает ее щеки. Такое и в страшном сне не привидится. Одно то, что это знакомый, уже плохо. Но гораздо хуже другое: это был тот самый человек, о котором ее лучший друг прожужжал ей все уши. В самых восторженных, пылких выражениях. Получается, что Ник совсем не тот, за кого себя выдавал. И он теперь знает, что она тоже…
В смятении оба заговорили одновременно. Ник любезно уступил, и Алекс выпалила первое, что пришло ей в голову:
— Саймон знает, что ты здесь?
— Разумеется, нет.
Ну разумеется, он не знает. Для человека, к услугам которого была добрая половина лондонских фотомоделей, Саймон был невероятно строгих правил. Если только он узнает, упрекам не будет конца.
Повисла мучительная пауза. Оба искали, что бы такое сказать или сделать.
— Э-э… хочешь чего-нибудь выпить?
Алекс благодарно кивнула. Ник схватил бутылку шампанского (очень кстати оказавшуюся под рукой) и открыл ее, вылив почти все содержимое на стол. Вот забавно — руки у него тряслись не меньше, чем у нее. Алекс сделала глубокий вдох и одним глотком осушила бокал, пытаясь успокоиться. Непростая задача, к тому же приступ кашля, которым она была вознаграждена за свою поспешность, не способствовал душевному равновесию.
— Ну вот. Теперь ты знаешь, — объявила она, сохраняя достоинство, насколько это позволяли текущие по щекам слезы.
— Знаю что?
Ник смотрел на нее с неподдельным изумлением. Алекс задохнулась от возмущения и уже открыла было рот, чтобы высказать свои чувства, но тут заверещал мобильник. Ну конечно, мадам, шведская «мама». Сейчас начнется… «Что это такое! Тысячу раз им говорила — обязательно звонить через десять минут после того, как зашли в номер. Сначала следует убедиться, что он не маньяк, а потом уже все остальное». Совершенно уничтоженная, Алекс тщетно пыталась обрести профессиональное безразличие.
— Она хочет услышать, что все в порядке и ты будешь счастлив заплатить сколько полагается.
Она едва могла поднять на Ника глаза. Но он, похоже, ожидал чего-то в этом роде.
— Ах да… ну конечно…
Будто во сне, смотрела Алекс, как он отсчитал деньги и тактично положил их на стол, рядом с ее локтем. Старина Ник всегда чувствовал ситуацию. Заплетающимся языком она пролепетала в трубку, что все в порядке и что она позвонит, когда будет уходить.
— Прости, пожалуйста… я, знаешь ли, почти как такси — счетчик включается, и… хм…
Алекс в отчаянии уставилась на угол стола, будто пытаясь найти выход из создавшегося положения. Ник наполнил бокал и поставил перед ней. Она благодарно посмотрела на него и с удивлением поняла, что он смеется.
— Ублюдок! Это не смешно.
К горлу ее подкатил комок, от ярости она едва могла дышать.
— Да ладно, брось! Ну-ну, Алекс, я виноват. Я только хотел разрядить обстановку.
— Не стоит.
— Слушай, почему бы нам просто не представить, что это одно из твоих обычных… э-э… свиданий?
— Замечательно.
Алекс из последних сил поддерживала увядающее реноме и поэтому ограничивалась самыми короткими фразами: она боялась, что голос ее дрогнет и тогда ей уж наверняка не миновать унижения. Ему-то хорошо: он платит, следовательно, заказывает музыку — по крайней мере теоретически. О Боже, он ведь действительно заплатил — Алекс затошнило при мысли о том, что он хочет получить за свои деньги.
— Ник, откуда ты выкопал номер агентства?
Ник внутренне подобрался. С этого момента надо было играть аккуратно.
— Ты только не думай, что я имею привычку просиживать штаны в этих кабинках с телефонами. Честное слово, это просто совпадение. Я ехал на съемки и подобрал рекламу в машине — кто-то оставил ее на заднем сиденье. Я подумал, это заказ такси или что-то в этом роде, но быстро понял свою ошибку. В общем, было не слишком понятно, что это такое, ну я и набрал номер просто из любопытства.
Алекс почувствовала облегчение.
— Стало быть, ты не знал, куда звонишь?
— Представления не имел. И должен тебе сказать, я очень быстро положил трубку. Но потом подумал… Ну и вот, ты здесь. Наверное, я описал тебя в деталях, когда она спросила, чего бы мне хотелось. Подсознательно, конечно.
Повисла многозначительная пауза. Только бы это объяснение сработало!
Некоторое время Алекс недоверчиво смотрела на него и наконец кивнула, видимо, удовлетворенная рассказанной историей, которая частично основывалась на истине. Если бы Алекс могла представить, что она выронила карточку прямо ему под нос, когда в очередной раз исследовала содержимое своей сумочки, — в какой ужас она бы пришла! А что он в точности ее описал — ну да, так оно и было. Не так уж трудно нарисовать словесный портрет женщины, если она занимает твои мысли долгими бессонными ночами. Теперь все, что ему оставалось, — это напоить ее, накормить и завоевать.
