Дебора Симмонз
Если верить в волшебство
— Рождество! Подумать только, целых две недели праздничных торжеств и пиров! Поведайте мне еще что-нибудь об этом вашем замке, сэр Бенедик. Как знать, быть может, я найду там достойную юную деву, которая разделит со мной приятное веселье!
Бенедик Вильер искоса бросил взгляд на своего оруженосца и с неодобрением нахмурил густые брови. Алард недавно заменил более осмотрительного и уравновешенного Вистана, погибшего в неравном бою. Господи, мрачно подумал рыцарь, совсем еще юнец по сравнению со своим предшественником! Они все молодеют, тогда как я чувствую себя древним старцем.
В свои двадцать шесть Бенедик многое пережил. Он сражался уже десять лет, был, так сказать, воином по найму. Когда у кого-то возникали затруднения, на помощь звали его. Последняя стычка была незначительной, так, обыкновенный приграничный конфликт, и все же Бенедику не повезло: его схватили и продержали в крепости более месяца, пока не отпустили за солидный выкуп. Вообще-то за свою жизнь Бенедик видывал темницы и похуже, однако это заточение высосало из него все соки. Силы, казалось, покинули его.
Теперь, глядя на юного оруженосца, Бенедик невольно позавидовал его восторженной жизнерадостности, хотя и предпочитал подтрунивать над нею. Сам он отнюдь не мог похвастать такой бодростью духа.
— Поумерь свои восторги, молокосос, — ровным голосом произнес он, чувствуя необходимость заранее предупредить размечтавшегося Аларда о том, что его ждет. — Замок Лонгстоун — старый, сырой и холодный, там не устраивают веселых пирушек.
Однако так просто отпугнуть юношу ему не удалось — тот откинулся в седле и разразился громким хохотом. Успокоившись, Алард сказал:
— Вы слишком благопристойны, мой господин. И слишком скромны. О вашем феодальном поместье по всей Англии ходят легенды. А вот и сам замок! — провозгласил он, протягивая руку в сторону серых каменных стен, выступивших из густого тумана.
В ответ на смехотворно льстивые слова юноши Бенедик недовольно покачал головой и в который раз пожалел, что сейчас с ним рядом Алард, а не спокойный, молчаливый Вистан.
Лонгстоун воистину был небольшим и чрезвычайно запущенным владением, но достался он Бенедику нелегко. Рыцарю пришлось долго и тяжко сражаться, чтобы заработать на него деньги и выложить прежнему хозяину набитый золотом кошелек. Обедневший барон очень нуждался в денежных средствах и в конце концов уступил Бенедику замок. Теперь Лонгстоун перешел в полную его собственность. Сбылась давняя и почти безнадежная мечта рожденного вне брака рыцаря; но, хотя в глазах света замок являлся неопровержимым доказательством благородного происхождения Бенедика, он отнюдь не служил ему источником радости.
— Я там давно не был, — сказал он Аларду, — а перед отъездом не произвел никаких усовершенствований. Не ожидай увидеть в замке роскошь и изысканные украшения. Короче, не стоит настраиваться на праздник — нас не ждет веселое Рождество.
Сам Бенедик Вильер не был склонен к легкомысленному времяпрепровождению и совершенно не думал о том, что на носу праздничные дни. Да и к чему это все? Очередная уловка язычников, переодетых в христианские одежды, с отвращением думал он, подъезжая к замку. На своем веку ему доводилось лицезреть множество хитро продуманных и тщательно отрепетированных пиров — лишь чтобы заверить гостей в лояльности хозяев, — и нынче он уже не верил ничьей искренности.
Сейчас Бенедику было, прямо сказать, не по себе. Значительно увереннее он чувствовал себя на поле брани.
— Что до меня, так я не дождусь оказаться возле теплого очага и обогреться, — произнес неутомимый оруженосец. — Ну и еще, конечно, мечтаю о блюде с горячим мясом!
— Не могу не согласиться, — кивнул Вильер.
Бенедик не жаждал веселья и развлечений; руки его были обагрены таким количеством крови, а лицо и тело изрезало такое множество шрамов, что он уже давно не мог жить в мире с самим собой. Желания рыцаря сводились к минимуму, немного отдохнуть после долгих лет непрерывных битв и аскетических скитаний в седле. Сейчас он мечтал лишь о добром ужине и теплой постели.
Всадники въехали в крепостные ворота.
Двор замка показался Бенедику более ухоженным, чем помнился с тех пор, как он покинул его. В глаза сразу же бросились покрытые свежей соломой кровли и совсем недавняя кирпичная кладка строений. Управляющий Хардвин потрудился на славу, с удовлетворением подумал Бенедик, особенно если принять во внимание ту незначительную сумму, что он оставил Хардвину при отъезде. Вероятно, год нынче выдался удачным и урожай собран богатый. Стало быть, долгую суровую зиму они переживут без осложнений.
Спешившись, Бенедик бросил поводья оруженосцу и, не обращая внимания на любопытные взгляды крестьян, через центральную площадь направился к парадному входу в замок, который покинул пять лет назад.
Открыв широкую дверь, он замер на пороге, удивленно вздернув брови и озираясь по сторонам. Может, он по какой-то причине заплутал в окрестных лесах и попал в другое место?
Главный зал, прежде мрачный и похожий на унылую пещеру, теперь поражал чистотой и обилием света. Полуденное солнце лилось сквозь высокие окна, отблески факелов весело играли на ярких гобеленах, украшающих стены, создавая впечатление, что дамы и господа, изображенные на них, живы и двигаются. Воздух в помещении, который пять лет назад казался Бенедику спертым и гнилостным, наполняли восхитительные ароматы свежевыпеченного хлеба, специй и хвои.
Повсюду, куда ни кинь взгляд, была зелень: на стенах висели гирлянды из веток сосны, лавра, падуба и плюща. На изразцовых плитах пола лежали стебли камыша; широкое полотнище алой материи свисало наподобие знамени с верхнего бруса, молодые веточки омелы, собранные в пучки по двенадцать штук, были прикреплены к высоким сводчатым аркам. Все, вместе взятое, походило на декорации какой-то красивой рождественской сказки.
Пораженный произошедшими в замке переменами, Бенедик стоял как вкопанный, недоуменно качая головой и отказываясь верить собственным глазам. Не часто приходилось ему видеть столь изысканные приготовления к празднику Рождества Христова, а в его замке они вообще никогда прежде не проводились.
Но, как оказалось, его ждало еще большее потрясение. Глаза рыцаря чуть не вылезли из орбит, когда раздался стук каблучков и навстречу хозяину выбежала юная девица поразительной красоты.
Распущенные волосы золотым шелковым дождем струились по ее спине до самой талии, тонкое лицо с правильными чертами сияло свежестью, глаза притягивали необычайной синевой, которую можно было сравнить лишь с безоблачным летним небом.
