Дикси Браунинг
Любовь в наследство
Курт сидел на крыльце, вытянув на ступеньки босые ноги, и, глядя на океан, играл сам с собой в «слова». Этой игре научил его сосед по палате, когда он оказался в госпитале в одной из центрально-американских стран.
Здесь, в доме отца, в небольшом местечке под названием Пауэрс-Пойнт, где он прожил уже почти неделю, было совершенно нечего делать, по крайней мере, в данный момент. Поэтому не оставалось ничего другого, как продолжать играть в «слова». Добравшись до буквы «О», Курт задумался. Может быть, это — «отдохнуть, отвлечься… отойти от дел»?.. Это в его-то возрасте? В тридцать шесть лет? Нет, нет. Оставим букву «О». Следующая буква «П». «Пауэрс-Пойнт… Пират»… Мог ли отец быть пиратом? — вдруг пришло ему в голову, и Курт подумал, что почти ничего не знает о своих предках — нескольких поколениях моряков. Что же касается местечка Пауэрс-Пойнт… Теперь на острове, превратившемся в настоящий рай для туристов, недвижимость в цене. А что было здесь сто лет назад? А двести? Что побудило человека поселиться в подобном месте? Стремление к уединению? Близость океана?
Собственность… Собственник… Курт был уверен, что никогда бы не вспомнил об этих словах, не стань он несколько месяцев назад наследником шести запечатанных коробок. Много лет Курт считал, что его отец умер, но некоторое время тому назад узнал, что Мэтью Куртис Пауэрс жил в Пауэрс-Пойнт. Потом болезнь Альцгеймера вынудила его перебраться в дом для престарелых в Вирджинии. Курт не помнил отца и не узнал бы его, если бы случайно столкнулся с ним на улице.
Известие о смерти отца пришло от адвоката, который нашел его за двенадцать часов до отправки на выполнение очередной операции. Курт получил от него документы и два ключа. Один — от дома в местечке, о котором он никогда прежде не слышал, — Пауэрс-Пойнт, другой — от сейфа в Норфолке. У Курта не было времени осознать происшедшее, он был ошеломлен. Единственное, что он успел сделать, — это разыскать сейф и ознакомиться с его содержимым. Шесть коробок с судовыми журналами, дневниками, старыми газетами и пол-дюжиной старых романов. Судя по их названиям, Курт подумал, что торопиться читать эти романы он не станет. Один из них назывался «Девственница и мстительный жених».
Неужели его предки увлекались подобной чепухой?
Но, черт возьми, что ему известно о литературных вкусах его родственников, и не только о них? В то время, когда его мать вместе с ним оставила дом и мужа, сказав сыну, что его отец умер, он был еще слишком мал. И все эти годы Курт верил в это, потому что сомневаться в смерти отца у него не было причин.
Что же касается содержимого коробок, то у Курта хватило времени лишь на то, чтобы бегло просмотреть книги, лежавшие на самом верху. Но и этого оказалось достаточно, чтобы разбудить воображение. Позже, в госпитале, у него была уйма свободного времени для размышлений. И в его памяти постепенно стали всплывать рассказы отца, которые он слышал более тридцати лет тому назад маленьким мальчиком. Образы, оставшиеся в детской памяти, корабль «Черный лебедь»… Но что было правдой, а что выдумкой? Курт не знал.
Появление шести коробок Курт воспринял как какую-то нелепость. Но все-таки не сомневался, что содержимое коробок имеет отношение к кораблю, с которым была связана история его дальней родственницы, выросшей на этом корабле и написавшей несколько ярких и выразительных рассказов о море.
Курт припомнил еще несколько историй о своей семье и о своих далеких предках — мореходах.
Старинные предания о семействе Пауэрс из Пауэрс-Пойнт. Ребенком Курт не особенно интересовался этими историями. В то время его гораздо больше привлекали рассказы о межпланетных путешествиях. Кроме того, семья вскоре распалась. А следующие несколько лет Курту было не до отцовских рассказов. И сейчас Курт вспоминал эти истории. Правда, воспоминания были отрывочными. Они вообще всегда очень зыбки и индивидуальны. Например, о событии, произошедшем неделю назад, пять человек расскажут вам пять совершенно разных историй.
Итак, теперь, вспоминая прошлое, Курт постепенно начинал понимать некоторые вещи. Например, почему он всегда чувствовал себя чужаком в Оклахоме, оказавшись там после нового замужества матери. В то время ему было восемь лет. Его отчим был порядочным человеком, но мальчик так и не подружился с ним.
Повзрослев, Курт поступил на службу в военно-морской флот, благодаря чему повидал мир. Почему его всегда влекло к себе море и службу во флоте, он предпочел работе на ферме отчима? Курт пришел к выводу, что ответы на эти вопросы он, возможно, найдет в одной из доставшихся ему в наследство коробок.
Курт окинул взглядом поместье отца: мрачный, старый, но все еще крепкий дом, выдержавший не один шторм, несколько акров песка, чахлые деревья да болото, простирающееся до самого горизонта.
Неподалеку — небольшое фамильное кладбище с покосившимися надгробиями и стертыми временем именами. Лишь одна надпись была четкой, на могиле отца: «Мэтью Куртис Пауэрс. Родился 9 сентября 1931 г. Скончался 9 сентября 1997 г.». Ирония судьбы, подумал Курт. Отец мог бы придумать способ и получше, чтобы отпраздновать свой день рождения.
Курт глубоко вздохнул. Он помнил отца смутно. Самым ярким воспоминанием тех далеких лет была рыбалка. Отец учил сына рыбачить, когда тот едва удерживал в руках удочку, и обещал, что в один прекрасный день они поплывут на рыбалку на острова Вест-Индии.
Воспоминания о прошлом не причиняли Курту боли. Он не собирался задерживаться в Пауэрс-Пойнт и намеревался через неделю уехать в Норфолк, чтобы заявить права на наследство.
Осторожно, будто боясь нарушить чей-то покой, Курт прошел на кухню и открыл холодильник, кое-где тронутый ржавчиной.
— Черт! — с раздражением пробормотал он. Ни пива, ни бекона, ни яиц. Ничего, кроме позеленевшего куска сыра. Пиццы тоже не осталось. За завтраком Курт съел последний кусок. Значит, нужно ехать за продуктами, хотя очень не хотелось снова садиться за руль. Усталость после тяжелого переезда из госпиталя в Мэриленде в Пауэрс-Пойнт все еще давала о себе знать.
Но на этот раз поездка в магазин была не слишком утомительной. Он не спешил, и дорога, забитая автомобилями (был конец августа), не раздражала его. Обычно Курт ездил за покупками до восьми утра или после десяти вечера. Сейчас же магазин был полон народа, и Курт заметил, как многие посетители, особенно дети, застывали при виде его шрамов, глядя на него с испугом и восхищением одновременно, будто на сказочного героя, вдруг оказавшегося наяву рядом с ними.
