Агата Мур
Белокурая кокетка
Расческа в последний раз пробежалась по светлым волосам. Молодая женщина критически оглядела себя в зеркале, но придраться было не к чему. Белокурые локоны обрамляли нежный овал лица, длинные пушистые ресницы еще больше оттеняли темно-синие глаза. Полные нежно-розовые губы. Но Элизабет Спенсер обладала не только изумительной красотой, но и хорошим вкусом. Синее шелковое платье в тон глазам, высокие каблуки, маленькая сумочка, капелька тончайших духов на запястья и за ушком — в таком виде не стыдно появиться и на приеме у королевы английской! Однако на сегодня у Элизабет планы поскромнее — небольшой ужин у Аткинсов, человек на тридцать, все старые знакомые, но она все равно должна выглядеть на все сто.
Послышался мелодичный звонок в дверь. Это Питер Аткинс приехал, чтобы отвезти ее в дом своих родителей. Элизабет недовольно наморщила хорошенький носик. Конечно, Питер очень мил, но в последнее время что-то слишком много слухов ходит об их с Элизабет возможной помолвке. Они так подходят друг другу, к тому же брак послужит процветанию обоих семейств, если компании объединятся!.. Молодую женщину уже тошнило от этих разговоров.
Она пока не собиралась выходить замуж. А если и собиралась, то не за Питера. Элизабет ни в чем не нуждалась, обожала независимость и свободу и вовсе не хотела в двадцать пять лет запереть себя в доме мужа.
Тем не менее, распахнув дверь, она встретила гостя лучезарной улыбкой. Сказывалась многолетняя школа светских салонов, где прекрасно учат скрывать истинные чувства и вести себя соответственно ситуации.
— Привет, дорогая. — Молодой человек легко, чтобы не смазать помаду, коснулся ее губ. — Отлично выглядишь. Поехали?
Он помог спутнице облачиться в белый свингер из тончайшего кашемира и, взяв под руку, повел по коридору к лифту. Элизабет тихонечко вздохнула — начинался еще один утомительный и суетный светский вечер.
Гостиную с высокими колоннами наполняли мерное гудение голосов, шелест длинных платьев по паркетному полу и журчание искусственного источника. Все гости уже приехали, но к столу еще не приглашали — вероятно, ждали кого-то опаздывающего.
— Вина, дорогая? — Вездесущий Питер настиг ее и здесь, в тайнике под прикрытием арки.
Элизабет на секунду укрылась тут от посторонних взглядов. Не потому что испугалась чего-то, а чтобы поправить прическу, однако ее кавалер уже был тут как тут!
Молодая женщина величественно выступила из тени. Раз уж она приехала на этот вечер, то непременно надо блистать, а не таиться по углам.
— Нет, спасибо. Подожду до ужина.
Но Питер не успокоился. По-хозяйски положив ладонь на тонкую талию Элизабет, он повел ее к кружку весело переговаривающихся гостей. Они прошествовали мимо четы Спенсер, сопровождаемые их одобрительными взглядами, затем миновали миссис и мистера Аткинс, также вызвав восторг. Похоже, все считают, что свадьба — дело решенное.
Но Элизабет придерживалась другого мнения. Претило, что в ее двадцать пять лет родители по-прежнему видят в ней маленькую дочурку и позволяют себе выбирать за нее. Отвратительнее всего то, что Питер, видимо, вполне разделяет точку зрения старших.
— Мама напрасно так сильно волнуется, — произнес молодой человек, наклоняясь к уху спутницы. — Джанни предупредил, что может задержаться.
— Джанни? — переспросила Элизабет, сразу же заинтересовавшись личностью, посмевшей опаздывать на прием к Аткинсам.
— Копполо, — пояснил Питер, несколько изумленный неосведомленностью подруги. — Итальянец-миллионер, генеральный директор крупнейшего банка. Филиалы по всему миру: Америка, Европа, Канада, даже Австралия. Штаб-квартира в Милане, оттуда он всем и управляет.
— А каким ветром его занесло в Лондон?
— Он собирается открыть отделения в Глазго и в Эдинбурге и для этого решил на время перебраться в Англию. Предпочитает сам вести переговоры.
— Да, впечатляет, — протянула Элизабет, рисуя мысленный образ банкира: небольшого роста, толстенький и лысеющий господин под ручку с молоденькой красавицей женой.
— Не то слово! Отец будет искать его поддержки, — доверительно сообщил Питер. — Он надеется получить ряд льгот…
Значит, сегодняшний ужин — это лишь часть большого и далеко идущего плана мистера Рэндалла Аткинса. Честно говоря, Элизабет уже до чертиков надоели все эти политические и коммерческие интриги, делающие из человека послушную марионетку. Ее творческая натура жаждала свободы.
— Ужин продлится часа два, еще часок на десерт, кофе и беседы ни о чем, а потом мы с тобой улизнем в клуб. Или еще куда-нибудь, — сообщил молодой человек, обдавая жарким дыханием щеку Элизабет.
Похоже, это не приглашение, а распорядок вечера. Питеру даже в голову не пришло, что у нее могут быть совсем другие планы. Элизабет уже хотела было возмутиться, но, повинуясь некоему шестому чувству, повернулась к двери. Увиденное заставило ее пульс забиться с удвоенной силой.
— Джанни, — произнес Питер, проследив за ее взглядом. Но слова доносились до Элизабет как сквозь вату, потому что все ее внимание было приковано к вошедшему.
С первого взгляда стало ясно, что у этого мужчины с безукоризненными светскими манерами суровое сердце воина. Костюм великолепно сидел на высокой, стройной фигуре, стильная прическа выдавала руку мастера, все аксессуары идеально подходили друг к другу. Но яркие черные глаза осматривали гостиную с пристальным вниманием, и весь он был похож на настороженного хищника.
Взгляд его на секунду задержался на молодой женщине, отмечая белокурые волосы, огромные глаза, притягательные женственные формы тела, обтянутые синим шелком.
Элизабет обожгло как огнем. Легкая дрожь пробежала по спине — на мгновение женщина почувствовала себя обнаженной и беззащитной.
Да, живой человек не имел ничего общего с придуманным образом. Рост явно превышал шесть футов. Темные волосы были густы, хотя в них уже начали проглядывать серебристые нити. На первый взгляд ему можно было дать лет тридцать пять.
Джанни Копполо по очереди представили всем присутствующим. Дамам он неизменно целовал ручку, а с мужчинами обменивался крепким рукопожатием. Он двигался с непринужденной грацией, присущей хорошим спортсменам, а белозубая улыбка растопила бы ледяное сердце Снежной королевы.
— Элизабет Спенсер, — певуче произнесла Вирджиния Аткинс, когда дошла очередь до молодой женщины. — Подруга Питера.
Джанни Копполо мягко взял ее руку и нагнулся для поцелуя. Элизабет вздрогнула, ощутив прикосновение теплых, чувственных губ. Он слегка сжал тонкие пальцы, от чего по ее венам словно заструился жидкий огонь.
