Начало марта
В одной руке Джон Харлан с силой сжимал бриллиантовое кольцо, а в другой держал стакан виски «Гленфиддич» со льдом. Это был уже третий стакан.
Мороз сковал не только все тело Джона, но и его сердце и душу. И, конечно, ему не стало бы теплее, включи он отопление. Но Джон даже не зажег лампу, когда сгустились сумерки. И только свет от нью-йоркских огней, проникавший через огромные окна, слегка освещал гостиную и делал видимым силуэт бутылки на кофейном столике. А кроме виски, Джону сейчас ничего и не было нужно.
Несколько часов назад его невеста — теперь уже бывшая невеста — вернула ему обручальное кольцо.
Джон считал, что достаточно хорошо знает и понимает Саммер Эллиот, женщину столь же целеустремленную и организованную, как и он сам. Они отлично подходили друг другу: оба имели хорошее происхождение, и обоих ожидало прекрасное будущее. В двадцать девять лет Джон достиг апогея своей карьеры в рекламном бизнесе и был готов жениться. Все шло согласно плану.
Но сегодня после обеда Саммер разорвала помолвку.
Джон никак не предполагал, что такое вообще может случиться.
Они уже давно встречались, и этого было вполне достаточно, чтобы понять, что у них сложились соответствующие отношения. Они обручились менее чем три недели тому назад, в День святого Валентина. Очень романтично, как и подобает влюбленным. Но за прошедшую неделю, пока он был в Чикаго по делам, она нашла себе другого мужчину. Рок-звезду. Саммер Эллиот, спокойная и уравновешенная женщина, чьи интересы полностью совпадали с интересами Джона, и чей образ жизни так соответствовал его образу жизни, выбрала рок-звезду!
Джон допил виски, ощущая приятное жжение в желудке, и уже подумывал, не налить ли еще, когда раздался звонок в дверь. Джон не шелохнулся. Звонок прозвенел еще раз. Джон все же наполнил стакан. В дверь постучали, по-видимому, костяшками пальцев, и женский голос произнес его имя.
Саммер? Нет. Она бы не пришла. Однако любопытство взяло верх, и, поставив стакан на стол, он нетвердо поднялся и провел пальцами по волосам, чтобы выиграть время и обрести равновесие. Раньше Джон никогда не выпивал за вечер больше, чем один или два бокала вина, и был уверен, что сейчас он вовсе не пьян, ну, может быть, слегка одурманен.
Открыв дверь, Джон несколько раз моргнул, глядя на спину Саммер, стоящую у лифта в трех метрах от него.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, жмурясь от света, и вышел в холл.
Она повернулась к нему, но ничего не ответила. Джон осознал, что она выглядит не так, как обычно, но не мог четко сказать, в чем разница. Она была в коротком красном платье, в темно-рыжих волосах играли отблески света. Мягкие локоны, ниспадая на спину, ласкали ее плечи. Девушка прямо смотрела на него своими светло-зелеными глазами и была явно чем-то озабочена. Озабочена? Но чем? Она же сама выбросила его из своей жизни. Бесцеремонно. Бесчувственно.
Возможно, она всегда была бесчувственной по отношению к нему? У них ни разу не было секса, между ними никогда не возникала страсть. Их будущее должно было быть основано на прочной дружбе и уважении друг друга. Джон всегда считал, что страсть придет в подходящий момент, и уважал ее желание сохранить себя для брачного ложа.
Может быть, Саммер все-таки поняла, что ей не надо было рвать с ним?
Но почему она молчит? В конце концов, это она пришла к нему.
— Ты хочешь извиниться? — спросил Джон.
— Я совершила ошибку, — сказала она так тихо, что он едва мог расслышать ее, затем сделала шаг навстречу и вытянула руку. — Большую ошибку.
Коснувшись кончиками пальцев его груди, она отдернула руку, будто обжегшись, сжала ладонь в кулачок и прижала его к своему сердцу.
Ее прикосновение было легким, но нарушило и без того шаткое равновесие Джона. Надежда закралась ему в душу, пытаясь подавить боль. Боль сопротивлялась, не желая уходить… И вдруг девушка подошла к нему и поцеловала его так, что он едва не лишился чувств.
Ее внезапная страсть застала Джона врасплох, и он ответил на поцелуй так, что она застонала. Его внутренний голос буквально кричал ему, что нельзя прощать эту женщину, которая никогда не спала с ним, со своим женихом, но сразу, же отдалась мужчине, с которым была едва знакома.
Когда она крепко прижалась к нему всем телом, Джон уже был благодарен судьбе за то, что не выпил четвертый стакан и еще мог достаточно ясно соображать.
Он подхватил ее на руки, отнес на свою кровать и уложил на покрывало. Очевидно, она так необычно выглядит, потому, что хочет соблазнить его. Это было нечто такое, чего раньше она никогда не делала. При этой мысли его охватила радость.
— Все это так неожиданно, не правда ли? — сказал он, превращая свои слова в вопрос.
— Да. Никогда не ожидала, что займусь с тобой любовью.
— Что ты хочешь сказать?
— Только то, что сказала.
Интересно, этот подонок уже успел бросить ее? Но имеет ли это значение? Да, наверное. Но Джон хотел — нет, должен был показать ей, какое наслаждение она пропустила, пока в течение всей их дружбы он подавлял в себе страсть, уважая обет целомудрия, который она дала себе.
Джон включил прикроватную лампу, снял галстук и быстро расстегнул рубашку. Девушка, молча смотрела на него. Она действительно хочет довести все до конца? Он сбросил рубашку и откинул ее в сторону. Расстегнул ремень, выдернул его из брюк, отбросил и, проследив за ним взглядом, заметил ее туфли на высоких тонких каблуках. Она никогда раньше не носила такие туфли.
Его челюсти болезненно сжались, пока он изучал ее лицо в поисках ответов, хотя не был уверен, что хочет узнать их. Но она даже не вздрогнула, и в ее глазах не было и намека на застенчивость девственницы. Он скинул ботинки и снял брюки вместе с носками.
Его и без того тесные черные боксерки, стали еще теснее. Девушка неторопливо обежала его взглядом, который возбудил Джона гораздо больше, чем любой их поцелуй, который он мог вспомнить. Она сглотнула и подняла глаза. Ткань платья натянулась на ее напрягшейся груди. Сердце Джона стремительно забилось, а руки сжались в кулаки.
Она не сбежит, если он снимет боксерки? Месяц за месяцем Саммер держала его на расстоянии, а теперь, после того, как переспала с другим мужчиной, захотела его? Какой во всем этом может быть смысл? Сравнить их? Нет, это не в ее характере.
А если он сейчас займется с ней любовью, что это будет означать, — что он простил ее… или отомстил ей? Он не был уверен, что хочет знать ответ и на этот вопрос, но некая иррациональная сила заставила его продолжать.
