1
— Почему ты плачешь?
Я вздрагиваю, услышав незнакомый мужской голос, быстро вытираю слезы и поднимаю голову вверх. Я не думала, что здесь кто-то есть. Двор казался совсем пустынным. Время позднее, люди уже вернулись после работы и разошлись по домам. Еще не стемнело, поэтому я могла бы прекрасно разглядеть лицо моего неожиданного собеседника, если бы не…
Горло сдавливает, а грудь ошпаривает кипятком. Тянет разрыдаться с новой силой, зареветь навзрыд, но я не стану показывать свою слабость при посторонних. Только этого не хватало. Надо собраться. Надо быть сильной.
Какой-то дурацкий бал. Ну подумаешь, не попаду туда, останусь дома. И что? Сейчас главное — учеба. Пора готовиться к экзаменам.
— Почему? — повторяет незнакомец.
Я не могу его рассмотреть. Вижу только смутный силуэт. Высокий. Массивный. Темный. Я невольно моргаю, пробую различить хотя бы смутные черты. Но не получается. Ничего у меня не получается. И слезы тут ни причем.
— Уходи-те, — запинаюсь.
— Нет.
— Вам нечем заняться? — раздражаюсь. — Какая вам вообще разница? Какое вам дело до меня?
— Ну может, я не бросаю девчонок в беде, — хмыкает он.
Это совсем молодой парень. Теперь я понимаю. По его тону. По тому, какую позу он принимает, возвышаясь надо мной. Складывает руки на груди, широко расставляет ноги. Выглядит так расслабленно. По-хулигански.
Я могу выхватить взглядом размытые контуры его крупной фигуры. Сначала он показался старше, но вряд ли наша разница в возрасте больше пары лет.
Такой высоченный. Даже если я поднимусь со ступенек, на которых сейчас сижу, поджав колени к груди, и встану на цыпочки, едва ли сумею дотянуться ему до плеча.
— Я не разговариваю с незнакомцами, — отвечаю, нахмурившись.
Странно. Я совсем не чувствую страха, не улавливаю от него угрозы. У меня вообще возникает впечатление, будто мы давно знакомы, встречаемся не в первый раз. Но тогда почему я его не узнаю? Этот голос точно слышу впервые.
Парень вдруг усаживается прямо передо мной. Опускается прямо на землю. Небрежным жестом делает так, что мы оказываемся на одном уровне.
— Ангел, — говорит он.
— Что?
— Так меня зовут, — кажется, он усмехается. — Ангел.
— Это не имя.
— Другого нет.
— Ты издеваешься?
— А похоже?
Он вдруг берет меня за руку, переплетает мои холодные пальцы со своими, невероятно горячими. От этого движения по моему телу как будто пропускают разряды электрического тока. Еще и еще. Безостановочно. И опять это странное, навязчивое чувство. Я как будто узнаю его. По тому, как он ко мне прикасается. Вроде бы ничего особенно не происходит. Парень лишь трогает мою ладонь. Но прикосновения отзываются внутри, отбиваются в каждом толчке крови.
Нет. Ерунда. Я сама себя накручиваю.
Неужели можно познакомиться с человеком, а потом при встрече его не признать?
— Пойдем, — говорит парень. — Я отведу тебя на бал.
— Откуда ты знаешь про бал? — поражаюсь.
— Все знают про весенний бал, — бросает невозмутимо.
— Разве ты учишься в моей школе?
— Нет.
— Но ты учился там раньше?
— Был рядом, — медлит. — Проездом.
У него такой странный голос. Низкий. Глубокий. Надтреснутый. Нет, тут точно нереально спутать. Если бы я хоть раз слышала его раньше, никогда бы не смогла забыть. От каждого слова пробирает, окатывает то жаром, то холодом. И даже мое тело покалывает от напряжения.
Я отдергиваю руку, вырываю пальцы из горячей ладони, слово ошпариваюсь.
— Мне домой пора, — говорю и поднимаюсь.
Я пробую подняться по ступенькам, дойти до входной двери в подъезд, но это оказывается слишком тяжелой задачей.
Я же ничего не вижу сейчас. Ну почти. Поэтому спотыкаюсь, теряю равновесие и чуть не растягиваюсь на ледяном бетоне.
Парень успевает подхватить меня на руки в последний момент.
— Что с твоими глазами? — резко спрашивает он.
Вглядывается в мое лицо. Наверное, впервые за все время нашего разговора смотрит настолько мрачно и пристально, что это ощущается кожей.
— Ничего, — дергаюсь и пытаюсь вырваться. — Не важно. Пусти! Прекращай меня зажимать.
— Зрачки расширены, — заявляет отрывисто. — Что ты приняла?
2
Смысл его вопроса доходит до меня с заметным опозданием.
Приняла — это вообще о чем?
Ох… серьезно?! Осознание сначала обжигает, а потом обдает ледяной волной. Удивление сменяется гневом.
— А ну быстро отпусти, — требую я. — Ты с ума сошел? Ничего я не принимала. Я даже алкоголь ни разу в жизни не пробовала, не то чтобы еще напиваться или… Пусти сейчас же!
Парень ставит меня на крыльцо, но в следующую секунду накрывает мои плечи ладонями, жестко встряхивает, заставляя запрокинуть голову назад.
— Тогда что с тобой происходит? — интересуется он ледяным тоном. — Ты же ни черта не видишь. Кто тебя накачал и когда? Ты после школы одна дома торчала.
— Это капли, придурок! — выпаливаю я.
Пробую пнуть его ногой, но сама ударяюсь гораздо сильнее. Врезаю коленом по массивному бедру и вскрикиваю. Его мышцы из камня, что ли?
— Пусти, — шиплю я.
— Что за капли?
Хватка не ослабевает. Парень не спешит убирать руки, а мой удар для него как тычок комара, вряд ли хоть немного чувствуется.
— Глазные капли, — бросаю я. — Одноклассница подшутила надо мной. Ясно? Она подменила пузырек, которым я пользуюсь, на другой.
— У тебя нормальное зрение, — заявляет он. — Ты не носишь очки.
— Да, но я много сижу за учебниками. Ты пробовал не спать пару ночей? Глаза пересыхают. Нужны капли, самые обычные, для увлажнения. Иначе веки жутко печет.
— А тебе что подсунули?
— Другой препарат. Его капают, чтобы исследовать глазное дно, на приеме у офтальмолога. Вот поэтому зрачки так сильно расширяются.
Я забываю злиться. Опять становится обидно.
Почему Инга так со
