Поздняк на Новый год
Глава 1
Я смотрела на подругу, сидящую напротив, которая с таким усердием дула на чашку с горячим кофе, словно от этого зависела её жизнь.
– Марин? – Я напомнила, что вообще-то, она не одна в этой кофейне.
За столом ещё есть я. И это она, между прочим, позвала меня. Я-то никуда выбираться в собственный выходной не собиралась, даже вставать с дивана не планировала, но пришлось тащиться по морозу и гололедице в «наше» место.
– Понимаешь, – протянула Марина, отводя взгляд в сторону.
Я посмотрела туда же. На подоконнике светилась поочерёдно золотистыми и красными огнями ёлочка, сверкали шарики и банты таких же цветов, рядом стояли коробки с подарками и покачивал фонариком игрушечный Санта Клаус с тщательно спрятанным электрическим проводом прямиком из, простите, задницы.
– Ну? – уставилась я на подругу, заставляя её всё-таки обратить на меня внимание.
Я здесь! Приём, приём! Ответьте!
– Понимаешь, – повторилась Марина. – По поводу нового года… там будет Родион, и…
– И что? – уставилась я на подругу.
Родион – мой бывший муж. Расстались мы, можно сказать, мирно. Имущество не делили, тарелки не били, вообще вели себя, как цивилизованные люди. Друзьями, правда, нас нельзя было назвать, но от его имени я точно не падала в обморок, не вопила дурниной от отчаяния, не неслась к знахарке с целью приворожить, отворожить, присушить, отсушить или нагнать на него бубонную чуму вкупе с сибирской язвой, скарлатиной и поносом.
А надо бы… надо бы, но эту мысль, как девушка цивилизованная, не лишённая интеллекта, образования и воспитания, я от себя упорно отгоняла.
– Он будет не один, а с этой… Алёной, – Марина заметно сморщилась, будто проглотила что-то мерзкое, а не произнесла обычное имя «Алёна». – Поэтому мы решили, что тебе лучше не приходить. Вот…
Марина смотрела на меня несчастным, виноватым взглядом, скривив пухлые губы.
– Понятно, – всё, что нашлась я ответить.
– Ты только не расстраивайся, – залепетала подруга. – И не переживай. Приезжай к нам первого или второго, в любой день приезжай! Ты же знаешь, мы тебя всегда рады видеть!
Всегда, конечно, всегда, только не в ночь с тридцать первого на первое, тогда они будут рады видеть Родиона со своей пассией. А я что? Я и дома посижу, посмотрю Голубой огонёк. Интересно, его показывают ещё по телевизору или отменили, как моё приглашение в компанию друзей?
– Тебе самой будет неловко, – продолжала лепетать Марина. – Только представь, будешь смотреть на эту сладкую парочку всю ночь. Фу! Ну и нам, сама понимаешь…
– Понимаю, – кивнула я, нацепив широкую, счастливую улыбку на лицо, которое, я надеялась, выглядело не менее счастливым.
– Честно говоря, глаза бы мои этого Родиона не видела, – приободрилась Марина. – И эту лахудру тоже! Но Родя же друг Серёги… – вздохнула она. – Понимаешь?
От этого просящего «понимаешь?» хотелось визжать. С чего вообще взяли, что именно я должна понимать, принимать и соглашаться? Ах, да, точно, Серёга, оказывается, друг Родиона, а вовсе не мой, как мне наивно казалось до этой минуты.
– Понимаю, – согласилась я. – Я пойду, Марин, не обижайся. У меня свидание через пару часов, нужно ещё накраситься и всё такое.
– Свидание? – у Марины загорелись глаза, она подпрыгнула на месте, уставившись на меня красивыми, светло-зелёными глазищами.
Выдаёт же кому вселенная внешность, и этот кто-то всегда не я.
– Ага, – продолжила я врать, изображая беспечность. – Его Егор зовут, врач, между прочим. Травматолог, – на ходу придумала я, бросив взгляд на улицу, где еле-еле передвигались прохожие из-за гололедицы и бугров с наледью вместо тротуара.
– Ого, – засияла Марина. – А какой он, расскажи, а?
– Я спешу, – напомнила я.
Нет, врать я, как оказалось, умела, вон, оказалось, что через пару часов у меня свидание с Егором-травматологом, но не любила.
– Ну Ле-е-е-ен! – заныла Марина. – Совсем чуть-чуть.
– Ладно, – милостиво согласилась я.
Сама в это время попыталась вспомнить или хотя бы представить, как должен выглядеть среднестатистический травматолог. Наверняка, здоровенный качок, в плечах косая сажень, с сильными, волосатыми руками, кулак точно с мою голову, не меньше.
Воображение услужливо дорисовало лысый череп на толстой, мясистой шее и татуировку на всю спину, только не надо спрашивать, как под белым халатом я рассмотрела голую спину, воображение меня не спрашивало, само со всем справилось.
Н-да. Картина маслом, конечно. Такого и сама испугаешься, и людям не покажешь.
– Он блондин, – нашлась я. – С модной такой причёской, когда виски коротко подстрижены, а сверху длинные волосы, – придумала я на ходу.
– Андеркат, – подсказала Марина, что было не мудрено.
Трудилась она стилистом в одной из самых пафосных сетей салонов красоты, с записью примерно за месяц-полтора.
– Высокий, – продолжила я. – Наверное, метр девяносто или даже выше, – решила я продолжить. – Широкоплечий, с прокачанными мышцами груди. У него, прикинь, даже кубики есть, – невозмутимо соврала я. Не отказывать же себе, правильно?
– Ты уже и кубики успела рассмотреть? – прищурилась Марина, гадая, вру я или нет.
– И не только, – многозначительно улыбнулась я. – Там тоже всё отлично, во всех смыслах, – повела я бровями. – Лучшее из того, что я встречала.
– Можно подумать, ты много видела, – отозвалась Марина.
– Да так, – словно невзначай взмахнула я рукой.
Вроде вы многого обо мне не знаете, это я на вид овца невинная, а на самом-то деле о-го-го светская львица, таких Егоров-травматологов ем на ужин, как диетические блюда.
– Кстати, докторскую пишет, – добавила я, чтобы не думали, что Егор – лишь ходячий секс-символ.
Он у меня не только красивый, но и умный, и даже богатый. Встречаются же богатые врачи, правильно? Пластические хирурги, например. Может, Егор специализируется на переломах силиконовой груди. Вы посмотрите, что на улице творится, тут не только ноги, но груди переломать можно. Кошмар!
– О, пишет, что выехал, – я посмотрела на только что прилетевшее смс от МЧС с предупреждением об ухудшении погодных условий. – У него свой загородный дом, – пояснила я. – Вообще, квартира тоже есть, но на выходные он предпочитает за городом отдыхать. Я побежала, – махнула я рукой.
Подскочила, схватила пуховик, натянула шапку, распрощалась с обалдевшей Мариной и выскочила из кофейни.
Глава 2
Я пришла в свою квартиру, шлёпнулась на диван и уставилась в стенку. Не стену, как можно подумать, а стенку – это такой монстроподобный пережиток советского прошлого, некогда бывший огромным дефицитом и доставшийся мне по наследству от бабушки.
Хорошо, конечно, что у меня была и эта двухкомнатная квартира в бюджетной пятиэтажке, и продавленный диван, и полуразвалившаяся мебель, и даже болтающиеся розетки и капающий кран меня радовал, ведь всё могло быть хуже, намного хуже. Бог уберёг, вернее, папа, который, несмотря на то, что трудился обычным бригадиром электромонтажников по силовым линиям и сетям освещения, обладал смекалкой предпринимателя средней руки.
Квартира досталась моей маме от её бабушки, какое-то время жилплощадь пытались сдавать, но издалека это не так-то просто, так что, однажды её просто закрыли. Мама порывалась продать ненужные квадратные метры, за которые к тому же приходилось платить, но папа не дал, заявил, что пригодится.
Так и случилось. В один прекрасный день я поступила в институт и въехала в эту квартиру, которая мне, тогдашней бывшей школьнице, показалась настоящими барскими хоромами. Я даже сумела монетизировать жильё – сдала вторую комнату одногруппнице. Правда, за недорого, зато это устраивало её и меня. Она платила сущие копейки, а мне этих копеек хватало на оплату коммунальных услуг и налога раз в год.
