Постучи в моё сердце – 2 - Ксения Ра

Снова конец ноября.

Глядя в окно двадцать первого этажа, глубоко затягиваюсь сигаретой из оставленной пачки Chesterfield.

Цепочка фонарей вдоль проспекта освещает путь тем полуночникам, которые волей случая оказались в этот час за рулем.

Сегодня я снова одна.

Марсин вместе с “The Screamers” сейчас в очередном концертном туре.

Я знаю, как долго он мечтал об успехе, и как радовался, когда их наконец-то заметили в нужных кругах.

Потом начались бесконечные репетиции, прогонки, концерты, где бог пошлёт. Где он только ни слал! От пресловутой «Точки» и “Stadium live”’ а до более масштабных площадок.

Я помню эти первые выступления на широкую публику! И пусть ребята, конечно, немного смущались такому количеству людей, играли всё равно потрясающе.

Хах, кажется, я теперь наперечёт знаю названия всех московских и около-московских клубов.

И вот, сейчас глубокая ночь, а мой любимый вместе с группой за тысячи километров от родного города. Недаром говорят, что терпение и труд всё перетрут.

“The Screamers” набирают обороты в мире музыки, и сегодня у них концерт ни то в Амстердаме, ни то в Сингапуре. Нет, кажется, всё-таки, Амстердам. Гоняют по Европе.

А я что? Я ничего. Жду вот дома своего барабанщика, как всякая примерная жена.

Как раз концерт в Амстердаме у них завершающий, а потом — домой!

Делаю очередную затяжку.

Как всё-таки хорошо, что много лет назад я всё-таки не послушала родителей, которые отговаривали от идеи дожидаться Александра. Отец всё твердил: «Старше» да «старше, на кой чёрт ты ему сдалась!»

Мама радовалась за нас, но поначалу, когда мне было ещё пятнадцать, тоже повертела пальцем у виска.

— Ксюш! Пять лет разницы — это, конечно, немного, но не в пятнадцать же лет! Попомни моё слово…

Дальше я уже не слушала. Каждый раз одно и тоже. Главное, что я обязательно должна что-то «попомнить». Да ну.

Ощущение, что переплюнули всех сомневавшихся, грело не хуже солнца.

Из воспоминаний меня выдергивает переливчатая трель мобильника. Смотрю на экран…

— Да, любимый! Ну как ты?

Сердце бешено стучит, как много лет назад. Как же я соскучилась по любимому голосу!

— Ксюнь! Ну как ты там? Я очень соскучился! Тут классно, но…

— Что такое?

— Как бы я хотел, чтоб ты оказалась сейчас рядом со мной!

— Я тоже скучаю, солнышко! Ну ничего, мы совсем скоро встретимся, всего неделя осталась.

— Скорей бы уже пролетела…

— Как концерт?

— Шикарный! Отсняли, и шёл разговор, что может быть скоро его покажут в России. Представляешь?

— Улёт! Я так за вас рада! Как остальные?

— Да в порядке. Андрюха расписывает себе музейную программу на свободный день… в субботу, кажется, да… а Антон, ну как обычно! Ты ж знаешь!

Смеюсь в ответ.

Знаю, что блондин скорее всего обойдёт окрестные пабы с целью перепробовать всё пиво и «те самые кексики». Действительно, с чего бы мне ему было отказать много лет назад?

— А ты чем планируешь заниматься?

— Не поверишь — спать! По крайней мере часов восемь, а потом… не знаю. Придумаю.

Я потираю замерзшие плечи и тушу сигарету. Осознание, как сильно я соскучилась по темноглазому, пробирает до костей, и я очень стараюсь не расплакаться прямо в трубку.

Но Александр, конечно, всё слышит:

— Эй, ты чего? Ты плачешь, что ли?!

Вытираю подступившие слезы, пытаюсь отмазаться:

— Нет, с чего ты взял?

Однако на то он и мой муж, что слишком хорошо меня знает:

— Ээээй, ну ты чего… Ксюнь, пожалуйста…

— Да ладно, всё, уже успокоилась.

Говорю зачем-то:

— Ты, кстати, свои сигареты забыл.

— Не забыл, — слышу, как он улыбается, представляю морщинки вокруг любимых чайно-карих: «Специально оставил. Чтобы ты на них натыкалась и почаще меня вспоминала.»

— Лиса ты, Саня!

Вытираю слезы с глаз и снова улыбаюсь, как дура, любимому голосу.

Вспоминаю, что можно поговорить и по видео.

Уже собираюсь переключиться, но вдруг что-то меня останавливает. Ощущение какой-то интимности, чуть хриплый голос Александра в трубке, иссиня-чёрное небо за окном. Зачем нарушать момент?..

— Ладно, любимая, завтра вставать ни свет, ни заря… ты скоро ложишься?

— Чай допью и пойду… Конечно, пойдем. Да и время уже…

— Ну… спокойной тебе ночи? Солнце ты моё…

Слышу, как нехотя он прощается, и снова чувствую, как колет где-то в районе сердца.

— Спокойной, Санечка. До завтра.

— Целую тебя…

Связь обрывается.

Александр кладёт телефон на стол и идёт в душевую.

Глядя на себя в зеркало, осторожно равняет усы и бородку. Завтра нужно быть на высоте!

Уже стоя под струёй воды в душе он думает о том, что несмотря на заслуженную славу намного охотнее оказался бы сейчас в объятиях любимой жены.

Но обязательства и возможности, которые открылись для барабанщика благодаря участию в группе, подстегивают Марсина взять себя в руки.

***

Антон опрокидывает очередной шот и с размаху ставит рюмку на стойку.

Прошло уже целых пять лет, а он всё никак не может смириться с тем, что его любимая выбрала другого мужчину.

Это одна из причин, почему он сегодня в баре и, кажется, хочет перепробовать все горячительные напитки, которые есть в заведении…впрочем, не только напитки.

Обнимая какую-то не сильно приличную немку, изъясняется на ломаном (и не сильно трезвом) английском:

— Айм фром Раша, ю ноу…

Блондинка, облаченная в коротенькое светлое платье и сапоги на огромных шпильках, смотрит на него широко распахнутыми серыми глазами и улыбается, будто Барби.

Плохо соображая по-английски, и тем более по-русски, она всё-таки надеется продолжить знакомство с этим весельчаком.

Она прекрасно знает, кто такие “The Screamers” и, конечно, встреча с Антоном этим вечером для неё на вес золота!

Он косит на неё пьяный взгляд и протягивает:

— Гоу виз ми, короче… Вотс ёр нэйм?

О, кажется, он хочет узнать её имя! Барби крепче обнимает Антона за шею и шепчет прямо в ухо:

— Анна… май нэйм из Анна, дарлинг.

— Бьютифул… — Антон уже изрядно пьян, но эта немка явно вызывает у солиста живой интерес: «Гоу!»

Уже в номере она живенько скидывает с себя одежду и набрасывается на Антона, словно голодная львица.

Глядя на обнаженное тело красивой девушки, солист жадно целует её в губы.

Вот только мыслями он раз за разом возвращается в тот день, когда Марсин сообщил им о своём намерении жениться на Ксении.

День, когда Антон потерял свою последнюю надежду.

Немка оказывается опытной, и они занимаются любовью всю