Теодора Снэйк - Трудно поверить

Бостон, штат Массачусетс, середина июня.

Машина вновь опасно вильнула. Грег схватился за ручку дверцы и выругался, в который раз подумав, что Синтию не следовало пускать за руль. Он уперся длинными ногами в пол, как будто это могло защитить его от возможной катастрофы.

— Осторожно! Ненормальная, ты нас обоих угробить хочешь?

— Нет, дорогой, это не входит в мои планы, — ядовито отозвалась Синтия и выставила палец в неприличном жесте в ответ на резкий сигнал автомобиля позади. Хорошенькое личико ее исказилось довольной ухмылкой. — Испугался? Тоже мне, супергонщик! Нет, я не собираюсь кончать ни с тобой, ни тем более с собой. Я намерена подать на развод. Вот так, милый.

В салоне машины ненадолго воцарилась тишина. Проносящиеся мимо рекламные щиты словно смеялись над мужчиной, замершим с раскрытым ртом рядом с женой.

— Ты со мной разводишься? Скажи, что пошутила! — потребовал ошеломленный новостью Грег.

То, что сейчас сказала Синтия, просто не могло быть правдой. Только вчера она ластилась, как домашняя кошечка, выпрашивая доверенность на ведение всех его дел. Грег отказал жене в этой просьбе, но не потому, что не доверял ей. Просто не видел никакого смысла в передаче Синтии полномочий, которыми до сих пор был облечен его старший брат Майкл.

Да и стоило ли вообще женщине типа Синтии, то есть хорошенькой, но не слишком умной, заниматься столь скучным делом, как семейные финансы? Грег искренне полагал, что не стоит. Ей такое не по плечу.

Неужели она так сильно обиделась? Синтия всегда была капризной и взбалмошной. Иногда сущего пустяка было достаточно, чтобы она устроила небольшой скандал. А через полчаса, напрочь забыв о разногласиях, Синтия вновь принималась весело щебетать с Грегом. Супруги ссорились по пять раз за день, но еще ни разу в разговоре не звучало слово «развод». О такой крайней мере ни она, ни он даже не заикались.

Грег слишком любил свою хорошенькую белокурую жену и потому прощал ей очень многое.

— Синди, послушай, если ты из-за вчерашнего спора, то мы можем еще раз все обсудить.

— Что за ерунда! Не будем мы ничего обсуждать. Я хочу освободиться от нашего никчемного брака. Ты мне больше не нужен!

Синтия резко бросила машину вправо, увертываясь от бокового столкновения с другой машиной. Черный седан пролетел мимо них рассерженным шмелем и удалился с дьявольской скоростью.

— Синди, немедленно вернись в свой ряд!

Грег побледнел, осознав, что только что чуть не лишился жизни из-за невнимательности жены. Но жуткий момент миновал, и он вновь вернулся к тяжелому разговору:

— Давай остановимся. Глупо обсуждать такие темы, когда ты сидишь за рулем. Мне не по себе, честное слово. Ну я тебя прошу, остановись!

Она не собиралась прислушиваться к голосу разума. И потому только дернула оголенным плечиком в крайнем раздражении.

— Не хочу. И не распоряжайся, это моя машина. Раз уж я начала, закончу все прямо сейчас. — Решительный тон указывал на то, что Синтия не позволит диктовать ей условия. — Я подаю на развод, это решено. Видеть тебя больше не могу!

— Опомнись, мы так любили друг друга!

Донельзя расстроенный Грег пытался воззвать к лучшим чувствам, которые когда-то объединяли его и жену, но безуспешно.

Она открыла рот, и то, что он услышал, совершенно его уничтожило.

— Ошибаешься, это ты меня любил. А я тебя только терпела. Мне всегда хотелось стать женой какой-нибудь знаменитости. Я получила все, что мне причиталось, а теперь, дорогой, тебе пора сходить со сцены, — безжалостно заявила Синтия. — Твоя карьера гонщика уже закончилась, потому что ты начал выдыхаться. Из-за последней аварии ты боишься ездить с прежней скоростью. Будущего у тебя нет, а я не могу растрачивать лучшие годы на неудачника.

Она вздернула хорошенький носик и бросила взгляд в зеркало заднего вида, дабы убедиться, что выглядит по-прежнему превосходно. Отражение одобрительно подмигнуло Синтии.

— Мне кажется, что я стою много больше того, что ты сможешь предложить своей жене в будущем.

— Вот, значит, что тебя во мне интересовало. Деньги, одни только деньги. Какая же ты дрянь! — Грег горько усмехнулся и резко потребовал: — Немедленно останови машину! Я хочу выйти.

— Не надо так нервничать, милый, — небрежно отмахнулась от его слов Синтия. — Я отвезу тебя, куда собиралась. Пусть это будет последняя любезность с моей стороны.

Он потемнел лицом, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на нее.

— Нет, я больше не хочу находиться с тобой рядом. Сейчас же остановись, или я схвачусь за руль, и мы вылетим с шоссе.

Мельком взглянув на помрачневшего мужа, Синтия поняла, что тот не шутит. Его слова могут оказаться не пустой угрозой. Ну и черт с ним! — решила она. Пусть добирается до дому, как знает. Не стоит о нем беспокоиться. Жаль, что не удастся так же легко избавиться от давно надоевшего брака. Предстоят затяжные судебные заседания. Адвокаты обеих сторон изрядно помотают нервы клиентам. И зануда Майкл, вечно стоящий на страже интересов брата, непременно попытается испортить Синтии всю игру.

При мысли о Майкле у нее, как обычно, испортилось настроение. Он слишком ревностно оберегал финансовое благополучие Грега и совершенно не поддавался ни на какие ее уловки. Но и помимо Майкла было о чем сожалеть. Она здорово сглупила, не настояв на заключении выгодного брачного контракта. Теперь придется драться за свое зубами и ногтями. Слава Богу, они у нее достаточной крепости и длины. Она отберет у Грега все, что только можно!

Машина устремилась в крайний правый ряд, не обращая внимания на других участников движения. Какофония гудков сопроводила рискованный маневр Синтии, и «мерседес» — совершенно случайно — остановился в разрешенном для этого месте. Грег выбрался из салона, громко хлопнув на прощание дверцей. Автомобиль тут же взревел и умчался.

Брошенный муж даже не посмотрел вслед удаляющемуся «мерседесу». Он присел на придорожный камень и в полном отчаянии обхватил голову руками.

Роузфилд, штат Коннектикут, месяц спустя.

Стефани сладко потянулась и открыла глаза. Рассвет наполнял ее спальню теплым светом сквозь задернутые оранжевые занавески. В доме было тихо. Через приоткрытое окно с улочки доносились привычные звуки. Так хотелось еще немного понежиться в уютной постели, прежде чем приниматься за повседневные дела. Они никуда не денутся, а вот это блаженное состояние перехода от сна к бодрствованию, которое так любила Стефани, вскоре улетучится без следа.